Ужас факта

Николай Мамулашвили. "Моя чеченская война". Вадим Речкалов. "Живых смертниц не бывает".

Писать об этих книгах трудно. И не потому, что они так уж хороши или так уж плохи. Эти книги - как горячий металл. Они - о войне. Чеченской. Той самой, что как будто бы закончилась, но на которой все еще гибнут русские солдаты и куда каждые два месяца отправляются служить приморские милиционеры:

Жанр документалистики в принципе не предполагает больших художественных изысков. Этого просто не требуется, ведь самое страшное на свете - факт. То, что невозможно опровергнуть, от чего нельзя отмахнуться, обойти, не заметить. Факты - чуть суховатые, изложенные спокойным, может быть, намеренно сдержанным языком - главная составляющая "Моей чеченской войны" и "Живых смертниц не бывает". Именно поэтому эти книги читаются на одном дыхании, и именно потому они так бередят душу, заставляя откладывать тонкий томик в сторону, но все возвращаться к нему и читать вновь:

Николай Мамулашвили, военный корреспондент "Радио России", провел в чеченском плену 94 дня. Он был похищен одной из многочисленных банд сепаратистов в 1997 году и вместе с тремя своими коллегами три месяца провел в гнилом подвале, не зная ни своей дальнейшей судьбы, ни происходящего вокруг. Собственно, о трех месяцах плена и рассказывает книга. Она написана очень спокойно, деловито, даже обыденно. Нет ни сильных сравнений, ни экспрессивных оборотов - всего этого просто не требуется. Факты, факты, факты: не придуманная, настоящая жизнь, истинный страх, боль, горе - все есть на страницах "Моей чеченской войны". Он пережил это, пережил, вернулся к нормальной жизни, но забыть не сможет никогда. Простого сопереживания достаточно, чтобы книга навсегда заняла свое место в душе любого читателя.

Вадим Речкалов - лауреат нескольких журналистских премий, в том числе премии Артема Боровика и Андрея Сахарова. Журналистское расследование - его жанр, представленный в книге "Живых смертниц не бывает" во всей полноте. Воспоминания очевидцев взрыва 9 Мая в Каспийске, дневники смертниц, терроризировавших Москву, в том числе Заремы Мужахоевой, той самой, что так и не взорвала себя, отрывки ненаписанной книги чеченца Акбири, воспоминания солдат и людей, побывавших в чеченском плену, - многое вместил в себя небольшой том "Живых смертниц не бывает". Вадим Речкалов сам не раз бывал в Чечне и на Кавказе, разговаривал лично с русскими девушками, принявшими ислам и готовящимися стать смертницами, собственно говоря, в его книге нет ни слова от третьего лица, несмотря на то, что это не воспоминания, как "Моя чеченская война". Автор практически отходит на второй план, отходит сознательно и мудро, давая место все тому же факту, Его Величеству Факту, который способен сказать больше, чем миллионы талантливых описаний.

Несмотря на то, что обе книги изданы в одной серии и одним издательством, несмотря на общую тематику и жанр, они очень разные. "Моя чеченская война" ужасает и впечатляет тем, что написана очевидцем, от первого лица. "Живых смертниц не бывает" настолько насыщена фактами, что читать ее не отрываясь невозможно. Как, например, книги Алексиевич. Горе, боль, страх, насилие, кровь рвутся в душу читателя с каждой страницы, и потому книгу нужно закрывать, думать: И возвращаться к чтению. "Живых смертниц не бывает" так же невозможно прочесть "в один присест", как "Книгу памяти", изданную журналистами "В", в которую вошли сведения о всех воинах-приморцах, погибших в Чечне и Дагестане:

Российская интеллигенция начинает осмыслять первую и вторую чеченские. Книги Мамулашвили и Речкалова - первые ласточки на этом пути.

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ, "Владивосток"