Город грамотных медведей

Портрет Перми в уральской рамке

«Видела там, на дороге, стелу, ну с километр назад? - спросил водитель, отвлекшись на минуту от ям и ухабов федеральной трассы Екатеринбург - Пермь. - Это граница Европы и Азии». «Как?! - возопила я. - И ты не остановился??? Как же…». Но возвращаться было уже поздно. Так вот и попал корреспондент «В» в Европу - нежданно-негаданно.

Что знает о Перми среднестатистический дальневосточник? Что это где-то на Урале, что о пермяках говорят «соленые уши» и что там есть Кама, река такая… Все правда. И Урал, и соленые уши, и Кама. Город вырос на перевозке соли (в Перми все собираются поставить памятник «пермяку-соленые уши», да что-то никак не соберутся. Кстати, выражение это пошло потому, что грузчикам на уши из мешков соль сыпалась)…

Пермь не так уж географически далеко от Азии, но по духу - точно Европа. Любые сомнения рассеиваются еще во время путешествия из Екатеринбурга (ах, почему нет прямых авиарейсов Владивосток - Пермь?) - за несколько часов пути увидела не только множество «лукойловских» автозаправок (переработка нефти и газа - одна из главных составляющих промышленности области), но и столько российских машин, сколько, наверное, во Владивостоке просто не наберется: весь отечественный автопром предстал перед глазами, включая последние модели. «Нивы», «Лады», «Волги», «Москвичи», малюсенькие автомобильчики «Ока», длинноносые «Газели» составляют большинство транспорта и в Перми - с вкраплением европейских иномарок типа «Рено», «БМВ», «Фольксваген» и небольшим количеством японских праворулек, которые, заметим, везут из Владивостока и Ванино.

Общественный транспорт - за исключением редких и не очень новых «Икарусов» - состоит из подержанных европейских автобусов: немецких, финских… Есть и чудеса иноземной техники: полутора- и двухэтажные автобусы. Проезд - 5 рублей. Водители - и в автобусах в том числе - объявляют остановки, а в салонах на стеклах наклеены стикеры с различными афоризмами и крылатыми выражениями - просвещайся, пока едешь из одного конца города в другой…

* * *

Ровный как скатерть город, несмотря на всю его протяженность (вытянутая на 70 километров вдоль Камы Пермь занимает второе место в России по площади - 720 квадратных километров), сущая отрада для пешехода: по вытянутым гладким улицам гулять - одно удовольствие.

Идеальная квадратная нарезка центральных кварталов (улицы идут параллельно и перпендикулярно), за которую Пермь сравнивают с Нью-Йорком, также весьма располагает к пешим прогулкам.

Огромная площадь между зданием областной администрации и драматическим театром, называемая эспланадой, - место неизменных встреч пермяков. Здесь на лавочках и мягкой траве у памятника труженикам фронта и тыла проводят вечера молодые компании, попивают пиво; днем вовсю резвятся роллеры и скейтбордисты - вот уж кому, как и велосипедистам, раздолье в городе, ровном и практически везде в центре аккуратно заасфальтированном.

* * *

Пермь почти вдвое старше Владивостока - городу вот-вот исполнится 282 года. Весь центр - живая история, одна улица Сибирская - ответвление великого Сибирского тракта, вокруг которого, собственно, и строился город, - чего стоит! Здесь едва ли не на каждом здании памятные таблички: «Здесь работал Аркадий Гайдар» (кстати, и журналистская организация Перми носит имя Гайдара), «Здесь выступал Валерий Чкалов», «Здесь жил Сергей Дягилев»…

Духом истории пропитан заводской район Мотовилиха. Пермь - город не только газовиков и нефтяников, но и больших заводов (между прочим, здесь по сей день выпускают двигатели для ракет и авиалайнеров), рабочей косточкой силен. Улица 1905 года - бывшая Большая - практически не изменила своих очертаний с тех пор, как здесь зимой 1905 года казачьи сотни подавили попытку вооруженного восстания. Филиал областного музея, расположенный рядом, в парке имени Свердлова, гордится самым главным своим экспонатом - диорамой, рассказывающей о событиях той мятежной зимы.

Рядом с диорамой установлен памятник рабочим, погибшим во время восстания (здесь же они и захоронены). Местная телезвезда, Гоша Гиндис, мой чичероне в походе на диораму, рассказал: когда встал вопрос о сооружении памятника, наиболее подходящим символом - чтобы и о заводской закалке напоминал, и внушал почтение - показался паровой молот, коих множество было на мотовилихинских заводах. В таком виде монумент и вошел в герб советской Перми. Кстати, с гербом, по словам все того же Гоши Гиндиса, вышла забавная история. На гербе Перми дореволюционной - медведь с Евангелием в лапах. Включить религиозный символ в советскую символику? Невозможно! Создатели нового герба придумали простой и эффективный ход: сунули в лапы медведю просто некую абстрактную книгу - причем открытую. Так и стала на советские времена Пермь городом грамотных медведей…

* * *

Великая Отечественная война оказала, как ни странно, большое и положительное влияние на культурную жизнь города. Знаменитая балетная труппа взращена педагогами и артистами Ленинграда, жившими здесь в эвакуации.

В бывшем кафедральном соборе разместилась картинная галерея - здесь во время войны хранились бесценные сокровища Русского музея. И вот в год 60-летия Победы в знак благодарности столичные музеи привезли в Пермь из своих запасников этюды Сурикова, Рубенса, картины Репина, Венецианова, Ге, Айвазовского, скульптуры Клодта…

Кроме того, гордость галереи - уникальная пермская деревянная скульптура. Когда православные священники вместе с русскими воинами и охотниками добрались до земли Пармы, коренные жители с восторгом слушали рассказы о боге Христе. С удовольствием крестились в воде, тут же вырезали из дерева фигуры распятого Христа, мазали ему губы жертвенной кровью и ставили в ряд со статуями местных богов: всем найдется место в пантеоне, разве плохо, если будет еще один бог?

Борьба церкви с ересью в виде скульптур и жертвоприношений продолжалась чуть ли не до конца XIX века. Идолов Христа нещадно жгли, бичевали, рубили топорами. Но кое-что все же уцелело...

* * *

Мало кто знает, что в Перми расположен филиал Гознака - здесь печатают, в частности, акцизные марки на алкоголь.

Здесь множество парков, скорее даже уголков леса - березово-соснового, типично уральского, без густого подлеска - аккуратных и относительно чистых. Изумляет и процветающий городской сад - с аттракционами, аккуратными дорожками, деревянной ротондой, установленной в 1824 году.

Чистота центра города и спальных микрорайонов - факт, поражающий воображение жительницы Владивостока. Практически все дома в центре и даже на окраинах оборудованы домофонами с магнитными ключами. Что поразительно - никто домофоны на составляющие не разбирает. Что еще более поразительно - ни разу не попался корреспонденту «В» неработающий лифт. И это при том удивительном факте, что квартплата в Перми много ниже владивостокской (цена хлеба, кстати, тоже - буханка аналога подольского стоит 8.50). Видимо, местные коммунальщики как-то научились составлять бюджет и следить за его исполнением…

Сводить концы с концами умудряется и пермский зоопарк, которым сами жители города не особенно гордятся - мол, и маленький, и пахнет плохо, и зверям тесно… Однако тот факт, что совсем недавно в зверинце родились маленькие мангусты, кабаны и фазаны, говорит о многом - в отвратительных условиях животные не размножаются…

* * *

Городок Кунгур - всего-то полтора часа езды от Перми - знаменит на весь Урал ледяной соляной пещерой, исследовал которую в свое время еще Василий Татищев, основатель Перми.

Полтора километра по причудливо изрезанным гротам - при температуре от минус до плюс пяти градусов - маршрут для туристов, гротов намного больше, если учитывать те, что еще даже не исследованы учеными и «черными спелеологами». Пешие маршруты по пещере были открыты еще в XIX веке, но прибежищем для беглых каторжников, староверов, русских и пермяцких воинов она служила издревле. В одном из гротов, названном «Крестовый», Татищев нашел установленный православный крест, евангелия…

В озерах, что заполняют некоторые гроты, вода ярко-голубого цвета и покрыта радужной пленочкой. Это купорос и кальциты, которые уже не растворяются - настолько минерализирована вода.

* * *

Не то чтобы эпидемия переименований совсем не коснулась Перми, однако здесь сохранились и улица Большевистская, и Ленина, и Луначарского, и даже центральный проспект, второе любимое место прогулок пермяков, средоточие кинотеатров, кофеен и фастфудов, по-прежнему остается Комсомольским. И есть улица Героев Хасана: в память об уральских танкистах, погибших на Дальнем Востоке...

* * *

- Мягко, мягко говори: «Перьмь», - убеждали меня друзья. - Все вы, иногородние, рычите: Пермь, а надо нежно, смягчая «р».

Увы. За две недели нежно «рькать» я так и не научилась…

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ (фото автора), «Владивосток»