Обязаны быть артистами

У медиков особая миссия

Более 50 лет в медицине, 43-й год - в статусе врача, а до этого опыт работы медсестрой в противотуберкулезном диспансере и получение высшего образования. Раиса ЛИБЕНЗОН – профессор кафедры восстановительной и мануальной терапии ВГМУ, председатель Приморского филиала Всероссийского общества кардиологов, Почетный кардиолог России – имеет право говорить и о хорошем, и о плохом, что сопровождает ныне эту профессию.

- Раиса Тимофеевна, полвека назад медики по-другому относились к больным?

- Хотелось бы сразу акцентировать внимание на том, что представители любой профессии могут быть разными – преданными своему делу или случайными людьми. Однако должна признать, что, работая медсестрой в краевом противотуберкулезном диспансере, я видела рядом только таких профессионалов, о которых думала: «Это врачи от Бога», и мне хотелось быть похожей на них. В 50-е годы не хватало лекарств, туберкулезом болели совсем молодые, лечили их не столько препаратами, сколько добрым отношением. Пусть это звучит несколько странно, но уверяю вас, именно доброта способствовала улучшению состояния.

- Зато теперь лекарств столько, что фармацевтические компании специально «обрабатывают» врачей, дабы те выписывали именно их препараты.

- Это беда нашего времени, о которой я хорошо знаю. Но ведь и без этих компаний, их представителей работать сейчас невозможно. Главное, не делая им рекламы, сначала убедиться в результативности предлагаемого препарата. Ведь среди них есть действительно очень эффективные, а есть такие, что стоят безумно дорого, но при малой эффективности отличаются серьезными побочными действиями. Врач не имеет права ставить на первое место собственную выгоду.

- Но и те, кто не думает лишь о выгоде, нередко ведут себя так, что к ним обращаться не хочется.

- Меня это расстраивает настолько, что не могу об этом спокойно говорить. «Психотерапия – это неотъемлемая часть лечения», - говорил Павлов. Когда-то земский врач Мудров подчеркивал, что «есть и душевные лекарства, которые врачуют тело». Если священник лечит душу, то мы, врачи, и душу, и тело. У нас же порой происходит невероятное: пациенту в 40-50 лет лечащий врач может сказать: «Чего вы ждете? У вас ведь инфаркт, идите оформлять инвалидность». Мало того, что забыта медицинская этика, еще и губится надежда, которая обязательно должна быть у больного, ведь благодаря своевременному и правильному лечению такие люди, как правило, возвращаются к нормальной жизни. Любимый мною Экзюпери писал примерно следующее: «Настанет время, когда заболевший человек придет к физику, который возьмет у него каплю крови, перемешает все в своих пробирках и даст больному человеку таблетку, от которой ему станет легче. Но если я заболею сам, то пойду к сельскому врачу. Он погладит мне живот, посчитает пульс, заглянет в глаза, улыбнется, и мне станет легче. Я уважаю разум, но преклоняюсь перед мудростью». Везде и всюду на первом месте должно быть душевное отношение к больному.

- Хотелось бы этого, но согласитесь, равнодушных медиков становится все больше.

- К сожалению, равнодушные действительно есть, а в нашей профессии их быть не должно. Меня недавно потряс сюжет, показанный по ТВ. В инфарктное отделение городской больницы Владивостока неожиданно пришли телевизионщики, которые продемонстрировали зрителям совершенно недопустимую в палатах картину – беспорядок на тумбочках, смятые постели и пр. Разве для того, чтобы в палатах были уют, ухоженные больные, необходимы дополнительные средства или распоряжения сверху? Да это святая обязанность заведующего отделением и сотрудников. Во все времена перед обходом врача санитарочки протирали стекла, поправляли постели у лежачих больных, наводили идеальный порядок. Я болезненно воспринимаю неуважение к больным и к нашей профессии.

- У вас есть объяснение тому, что медики стали менее гуманны по отношению к своим пациентам?

- Надеюсь, все понимают, что большая часть врачей достойна уважения и поклонения. Не хочу оправдывать отдельных коллег, но врачебный труд действительно очень тяжел. При этом о самих медиках никто не думает. Не говорю уж о мизерной зарплате, о минимальном времени на прием, когда с пациентом врач не успевает толком поговорить, тратя чуть ли не по часу на выписку рецептов по новым правилам. Но посмотрите, где расположены поликлиники – как правило, на первых этажах «хрущевок», в неприспособленных помещениях. Даже эта деталь характеризует отношение властей предержащих к медицинским работникам. Вот он, замкнутый  круг: пренебрежение к представителям здравоохранения влечет за собой соответствующее отношение к своим обязанностям людей самой гуманной профессии. Я пытаюсь это объяснить, но сама принять никогда не смогу. Несмотря ни на что, человек, выбравший эту дорогу, должен уметь сопереживать. Если не в состоянии – уходи, ищи другую работу. Немудреный совет, но выстраданный: нельзя делать больному хуже, чем уже есть.

- Иногда врачи говорят: «Мне самому плохо, а больные требуют внимания».

- Плохо нам бывает нередко. Но врач не имеет права показывать свое недомогание и усталость. Пациенту и так тяжело, он должен видеть перед собой человека уверенного, красивого, спокойного, вселяющего веру в исцеление. Нас в свое время учили: прежде чем зайти в палату, поправь халатик, прическу, улыбнись. Врач обязан быть артистом. Он не должен быть угрюмым и унылым. Потому что таким своим видом и поведением обрекает больного на подобное же отношение к жизни, к лечению. Я нередко выступаю по радио и на телевидении, всегда при этом говорю о благородстве и самоотверженности врачей. Сегодня впервые признаю – равнодушные среди нас есть. Те, кто забыл о медицинской этике, кто о себе думает больше, чем о больном, должны уйти. Наша профессия не терпит бессердечия, отсутствия сопереживания.

Автор: Галина КУШНАРЕВА, "Владивосток"