Кому на селе жить хорошо?

- Якут, - ничуть не смутившись, представился 30-летний мужичок, волочивший за собой длинный - семь-восемь метров - хлыст дубняка. - Меня все здесь так зовут, - кивнул он на недалекое село Заречное. Он и в самом деле по типу лица, по разрезу глаз напоминал якута, но любой неискушенный сразу сделал бы вывод, что никакого отношения к этой нации он не имеет. Приросла кличка, и он уже сам не поймет, где и как представляться. - А что мне делать? - продолжал без боязни частить наш словоохотливый собеседник. - Работы в селе нет, денег на уголь тоже нет, а дома жена и ребенок мерзнут.

ТАЛАНТ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ - ШТУЧНЫЙ

Рейдовая бригада Покровского сельсовета выловила его в лесу под Сенькиной Шапкой еще в январе, и платить бы ему штраф за самовольную порубку, да только все сразу поняли: он - типичный сельский люмпен, перебивающийся редкими и крайне низкими заработками и потому неизбежно подворовывающий. Причем не только лес. Словом, возни с ним было бы больше, чем проку для районного бюджета, и потому, припугнув, отпустили.

Якут не солгал в главном: в селах, где раньше базировались совхозы и колхозы, сейчас действительно работы на всех не хватает. Таких «якутов» в любом районе Приморского края не счесть, сотни, а может, и тысячи, и заработать им достойное вознаграждение просто негде.

Свой приусадебный участок не в счет. Много денег на нем не заработаешь, да и на пенсионный счет ничего не капает - ведь вся реализация идет либо через перекупщиков, либо через рынок. Словом, сплошной черный нал.

Бывшим работникам совхозов и колхозов, которым при разгоне этих форм организации сельхозпроизводства на селе определили конкретные паи, тоже на них особенно не приходится рассчитывать. Нет, сначала все были в эйфории: как же, получили надел в 10-15 гектаров, собственники. Но потом призадумались: а что же с ним делать? Абсолютному большинству селян просто не дано способностей организовать свое хозяйство, и это закономерно. Ведь в городе тоже не все стали коммерсантами. А в итоге кто-то продает, кто-то своим паем входит в кооператив или в ООО. Тут же и работают, получая при этом сущие крохи. По итогам 2003 года средняя заработная плата работающих на сельхозпредприятиях района едва превысила 1200 рублей в месяц.

Никогда не поддержу тех, кто ставит в пример китайских наемных работников. Да, действительно, их трудолюбию, которое они на теплицах, кажется, могут проявлять круглые сутки, можно позавидовать, но при этом они получают по 1000-1500 в месяц. Так что даже если бы наши горбатились так же, то все равно не смогли бы выпрыгнуть из-за черты бедности.

ФЕРМЕР В БАНКНОТАХ

Но ведь во времена застойные вроде бы все были при деле, к тому же и поуезжало из сел достаточно народу, а постоянной работы все равно нет. Ответ лежит на поверхности: многократно сокращено производство сельхозпродукции. И если полеводство за счет культивирования отдельных востребованных культур, например сои, как-то стало подниматься, то животноводство продолжает становиться все более и более диковинной отраслью. Скот идет под нож, фермы пустеют, разрушаются.

Все потому, что государство никак не озабочено развитием мясного животноводства. Рискнувший серьезно заняться им - скажем, взять на откорм 20-30 бычков, мгновенно окажется в банкротах. Через рынок такой объем говядины быстро не освоишь, а мясокомбинаты и многочисленные колбасные модули работают исключительно на китайской прессованной «резине», которую и мясом-то назвать нельзя. Животноводство - тот резерв достаточно высокооплачиваемых рабочих мест, который реанимировать может только продуманная государственная политика.

БОГАЧИ: ВРАЧ И УЧИТЕЛЬ

Несколько лучше живется сельской интеллигенции - врачам и учителям. Зарплата у них, правда, не очень уж высокая, но все же превышающая потребительскую корзину и, главное, получаемая регулярно. Опять же держат огороды. Хотя включать продукцию, выращенную на огородах, в совокупный доход я бы не стал. Ну не обязан врач или педагог держать огород! Дайте ему достойную зарплату, а в свое свободное время пусть он лучше отдохнет так, как ему этого хочется.

К интеллигенции по доходам очень близко стоят пенсионеры. Могу представить, как они сейчас возмутятся. Но все же пару тысяч (имеются в виду бывшие сельхозработники) регулярно получают. И, конечно, огороды, продукция которых частью идет заготовителям, частью на стол. Тоже прибыток. Хотя вообще-то этим людям надо бы по заграницам ездить, а не упираться с тяпкой с весны до поздней осени.

Александре Павловне Илларионовой из Фадеевки 75 лет. 55 из них она отработала на ферме дояркой, но до сих пор производит впечатление бойкой и неунывающей старушки. Пенсия - 2216 рублей, шесть сотен отдает за квартиру - двухкомнатная в единственном на все село трехэтажном доме, на остальные «шикует». Еще держит огород в 17(?) соток, но до пенсии все равно не дотягивает и тогда идет в магазин и берет хлеб под запись. Зашел и я в этот магазин, принадлежащий райпотребсоюзу, и добрая заведующая Ольга Владимировна объяснила, что в принципе все село у нее берет под запись - кто-то чаще, кто-то от случая к случаю, но отмечаются все. Словом, Фадеевка точно уложилась в схему, которую нам обрисовал Якут из Заречного, - хватает здесь и своего люмпена, и низкооплачиваемых рабочих, и более или менее обеспеченных бюджетников.

ПОСЛЕДНИЙ КАРАСЬ

Кому же на Руси (читай в селе) жить хорошо? Об этом мы дискутировали с секретарем политсовета Октябрьского отделения партии «Единая Россия» Александрой Владимировной Барашковой. И к единому мнению не пришли. Может, фермерам, коих в районе числом 110? В принципе, да. Мужики они разворотливые и продукцию выращивают как для оптовой продажи, так и для городского рынка, а значит, копейка водится. Доход они получают неплохой, чего не скажешь о работниках, которых они нанимают, - те же тысяча-полторы, или 50 рублей в день. Хотя и фермерам приходится несладко.

По району прошел слух, что Иван Иванович Лиснер, человек весьма уважаемый и, как все считали, вполне удачливый предприниматель, уезжает на свою историческую родину - в Германию. Ему около 60. Когда-то он, сам инвалид, возглавлял районную организацию инвалидов, но потом с головой ушел в предпринимательство. А именно: зарыбил карасем пруды и… Едва не сказал, что начал собирать сливки. Кое-что, конечно, перепадало. Рыбаки, например, платили за въезд на территорию по 50 рублей и могли ловить на удочку сколько душе угодно. Кое-что и сам продавал на рынке. Но задавили налоги, инспекции, проверки - словом, достали. Богатым не стал, заниматься прудами стало себе в убыток. Защиты не нашел, приглашение из Германии уже давно лежало у него дома, и потому решил он спустить воду из прудов, продать улов, «обогатиться» и податься в Европу. Там-то он по всякому будет жить лучше. Вернее, еще не решил, а лишь высказал намерение, но разве от этого легче?

Не получилось у нас с Александрой Владимировной Барашковой найти палочку-выручалочку для села, которая «оптом» вытащила бы его из-за черты бедности. И это не случайно. Потому что рабочие места с достойной зарплатой здесь наперечет - в районной администрации да на ряде коммерческих предприятий Покровки. Нет, еще на гидрошахте в Липовцах, но все равно на всех не хватит.

Автор: Евгений ИЗЪЮРОВ, «Владивосток»