Поезд на войну

Лучше один раз увидеть… Самым сильным впечатлением за время командировки в Чечню был сам Грозный. Проехали мы по городу галопом,  но увиденного «на скаку», через бойницу грузового «Урала» и сквозь амбразуры пункта временной дислокации (ПВД), автору этих строк хватило для многих ночных кошмаров.

Мы (если здесь позволительно множественное число) ездили на пересменку. Сводный отряд милиции (СОМ) Приморья менял своих коллег. Так уж повелось, что сотрудники газеты «Владивосток» регулярно, на протяжении последних пяти лет, участвуют в таких командировках. Приехали с одним отрядом в Грозный, уехали с другим обратно в Приморье. Всего и дел!.. И что самое любопытное: какой бы тяжелой ни получилась масса полученной за время поездки информации, возвращаясь домой, не испытываешь к организаторам  командировки – руководству УВД Приморского края – никаких других чувств, кроме благодарности.

(Может быть, все дело в количестве набранного адреналина, который напрочь нейтрализует полученный негатив?).

Чтобы попасть в Чечню, нужно сначала приземлиться в Моздоке. Моздок – это прифронтовой, по выражению знающих людей, городок. Там находится военный аэродром. И долететь туда можно на военно-транспортном самолете «Ил-76». Дальше начинается Чечня. А там уже сподручнее передвигаться по земле.

Не будем называть число увиденных на аэродроме Моздока вертолетов ( а вдруг это военная тайна?..). Отметим лишь, что в воздухе за время командировки мы не увидели ни одной вертушки. Говорят, что после серии авиакатастроф  в мятежной Чечне лимит на вылеты винтокрылых боевых машин ограничился участием в чрезвычайных спецоперациях. Вертолеты должны стелиться на 15-20-метровой высоте с условием непременного «земляного» прикрытия.

Транспортный «Ил-76» – замечательный самолет. Сотня бойцов Приморского СОМа летела в Чечню со всеми удобствами. По центру были сложены ящики с оружием и боеприпасами, мешки с гуманитарной помощью, посылками, медикаментами и личными вещами командированных милиционеров, а в откидных креслах расположились сами бойцы. Сиденья оказались очень жесткими для многочасового перелета, но нынешнему СОМу, как выяснилось, еще повезло. Обычно такой «Ил», рассчитанный на сто человек плюс походный груз, забивается тремя отрядами с соответствующим количеством багажа. Снимаю шляпу перед всеми, кому пришлось пережить это сомнительное тройное удовольствие…

Отряды меняются раз в полгода. На зимнюю пересменку непременно везут елки. Наш «Ил» имел на борту 12 пушистых красавиц, срубленных в лесах Чугуевского района. В Чечне елки не растут. Главные атрибуты новогоднего праздника были презентованы  объединенной группировке в Ханкале, сводным отрядам, базирующимся в Грозном и Гудермесе, а также нескольким чеченским школам, подшефным нашей  приморской милиции.

Отправлял смену в Чечню сам начальник приморского УВД генерал-майор  милиции Николай  Вачаев. Сомовцам на перроне Владивостокского ж/д вокзала он приказал «живыми вернуться домой». Непосредственное руководство сменой «караула» в Грозном осуществляли полковники Александр Сульдин и Валерий Овчаренко. 

И вот мы  в Моздоке. Авиабаза. Температура  около нуля. Сухо. Пейзаж вполне приморский. На сопках не зеленая, но все-таки трава. Нас встречает выехавшая навстречу часть сменяемого отряда. Оттрубившие полгода бойцы просто светятся от счастья. «Дембеля» рассчитывают отметить Новый год на родной земле!

Впрочем, не все так очевидно. Выясняется, что прилетевший «Ил-76» приземлился на трех турбинах. Четвертый двигатель вышел из строя. Требуются запчасти. Это значит, что нужно как минимум ждать прибытия другого самолета. Прибудет ли борт в обозримом будущем?

А для автора этих строк все еще только начиналось. Самыми приятными моментами походного бытия оказались ночевка в одной из палаток (благо, буржуйка усердно топилась, а койку для корреспондента командиры устроили в непосредственной близости от источника тепла) и разговоры с сомовцами. Говорили о существенном – о ситуации, о риске, о мотивациях. На сакраментальный вопрос «Неужто вам покой не по карману?» милиционеры отвечали утвердительно.

Были еще выходы за пределы палаточного городка. Этим самовольным вылазкам сопутствовал холодок опасности. Бородатые разбойники с острыми кинжалами, к счастью, не выныривали из темноты.

Географический ликбез с корреспондентом провел один из бойцов СОМа. Он рассказал, что Моздок – это действительно Северная Осетия, которая являет собой единственный христианский анклав на всем Северном Кавказе. Кроме того, объяснили, что этот город нашпигован нашими воинскими частями. С другой стороны, именно в Моздоке  не так давно ваххабитами был взорван госпиталь с ранеными. В общем, терроризм не знает границ, и авантюризм здесь неуместен.

Туман, сопровождавший утро следующего дня, не помешал нам двинуться в Ханкалу. Вертушки в любом случае покоились на взлетной полосе. Уезжали мы из Моздока на бронепоезде. Ехать предстояло практически через всю равнинную часть Чечни.

Бронепоезд по-чеченски – это на самом деле обычные гражданские вагоны. Броню составляют танк (на задней платформе состава) и зенитная установка (на передней платформе). Про ЗУшку (по-другому - «Шилка») говорят, что она самонаводится на цель по огню. Это впечатляет, но не больше. Если из «Мухи» ударить из леса по вагону, то сначала пассажиры там испекутся, а потом уже зенитная установка вполне проявит все свои замечательные боевые качества. Один из опытных сомовцев-водителей признается впоследствии, что лучше он 10 раз прокатится в автоколонне, чем один раз на бронепоезде. Объяснение такое: из машины  в случае попадания заряда гранатомета  еще можно выскочить, из вагона – нельзя.

Сказать «опытный сомовец-водитель» - в данном случае ничего не сказать. Александр Немов поехал в чеченскую командировку в 9-й раз. Других таких заслуженных долгожителей в отрядах – хоть в приморском, хоть в любом другом - просто не сыскать.  Человек-сталкер. Дома, в Партизанске, остались жена Наташа и дочь Алина. Неоднократно водил колонны в Чечне. Дважды подрывался на вражеских фугасах. В послужном списке партизанского милиционера – две контузии, медаль «За отвагу», медаль «За отличие в охране общественного порядка» и медаль ордена за «Заслуги перед Отечеством» 2-й степени. Александр гордится тем, что весной 2000 года был водителем легендарного Орленко, а нынче едет со «своим» командиром – начальником МОБ Партизанска  полковником милиции Николаем Цакуном.

На смену в Грозный отправились двое начальников: в качестве командира отряда - уже упомянутый полковник Николай Цакун из Партизанска и замполитом – подполковник Константин Аверин из Владивостока («в миру» - начальник отдела УВД Приморского края по специальной подготовке). «Уж эти-то, - говорили о своих командирах ехавшие в командировку бойцы, - дисциплину наладят».

Полковник Николай Цакун по-командирски суров и немногословен. Едет второй раз. «В первую командировку, в 2001 году, - рассказывает Николай Александрович, - меня отправлял сам Орленко. Горжусь дружбой с этим замечательным человеком».

Бронепоезд едет очень медленно и в режиме обычной электрички – останавливается на каждой станции. Чечня начинается со станции Наурской. Мы режемся в купе вагона в «дурака». Не знаю, что чувствуют при этом бывалые бойцы, мне же чудится русская рулетка. Жду подвоха справа и слева, с сопки или с низины. Враг, по определению, не дремлет, нервы напряжены.

Зафиксировались в  записной книжке пройденные станции: Наурская – Терек – Червленая – Гудермес – Джалка – Аргун – Ханкала. Пытаюсь выяснить причину столь медленного движения. Объясняют тем, что впереди идет дрезина с саперами. Быстрее двигаться нельзя. Поезд сопровождают справа и слева два БТРа. Иногда боевые машины пехоты попадают в поле зрения смотрящего из окна вагона пассажира.   

Что называется, картинка с выставки. Проводником вагона оказывается некий грузин по имени Гиви, который всю дорогу – около 7 часов – рассказывает про свою беду. У этого грузина, живущего в Краснодаре, пропал сын. Отпрыск должен был демобилизоваться, но в последний момент записался в штурмовую десантную бригаду, базирующуюся в Ставрополе, и с тех пор от него ни слуху  ни духу. На запрос в воинскую часть пришел ответ, что адресат выбыл. И непонятно отцу, о чем речь: то ли сын куда-то уехал, то ли часть сменила место дислокации. Мы с командирами надавали Гиви уйму разных полезных советов, а грузин (мужчина!) отдарился сушеной рыбой – кажется, воблой.

Кстати сказать, выяснилось, что Гиви едет со своей женой – кубанской казачкой. Живут в станице, ездят в Чечню в командировки. Месячный заработок – 7 тысяч рублей. Но чтобы на такой бронепоезд попасть, нужно еще заплатить. Катаются с прошлого года. Первая же командировка оказалась для семейной пары боевым крещением. По пути из Моздока в Грозный между станциями Джалка и Аргун поезд обстреляли бандиты. Состав  в соответствии с правилами  проехал чуть вперед, а затем огневая поддержка ударила по огрызнувшемуся лесу. Выбежавшие из вагонов бойцы и выпустили из автоматов - сгоряча - весь боезапас.

Впереди были Ханкала и собственно Грозный…

Автор: Юрий БОДУХИН, фото автора и из архива «В», «Владивосток»