Уроки спасения

Нас, приморцев, подняли по тревоге 20 августа в 18 часов 50 минут. В эти дни как раз начались региональные командно-штабные учения. Звонки с различными вводными раздавались постоянно – мы к ним были готовы. Но один звонок был особенным. Позвонил начальник главного управления ГО и ЧС по Приморскому краю Владимир Башкиров: это не учения, это уже беда. На юге Камчатки пропал вертолет «Ми-8» с руководством Сахалинской области на борту.

Заместитель министра по чрезвычайным ситуациям генерал-полковник Геннадий Короткин, находившийся в те дни во Владивостоке, сказал, что ему нужны 5-7 человек из местных спасателей. Через час мы были уже в аэропорту, ночью – на Камчатке. 21-го утром мы отправились в предполагаемую зону поисков и оказались там первыми спасателями. К обеду подошло подкрепление – самолет «Ил-76» с центральным аэромобильным отрядом МЧС, группой особого риска «Лидер», а также 2 вертолета «Бо-105». Итого к вечеру из Москвы, Красноярска, с Сахалина, из Хабаровска, Приморья вместе с местными коллегами набралась  группировка профессиональных спасателей в 150 человек.

Надо сказать, что на поиски вертолета были брошены огромные силы. Всего участвовали 3143 человека, 41 судно, 2 самолета и 8 вертолетов. Район поиска – практически весь юг полуострова.

Анализируя ситуацию, штаб спасательной операции прокручивал любые варианты развития событий: «вертушка» могла упасть и в озеро, и в море. Но все же интуиция подсказывала, что самый реальный вариант – столкновение с вулканом или сопкой. Район поиска «нарезали» на четыре базовых участка. Мы с камчадалами попали в первый. 22 августа рано утром нас забрали на вертолете для переброски в район Опалы, вулкана высотой 2475 метров. С нами – бойцы ОМОНа, обеспечивающие безопасность в условиях дикой местности. Погода ухудшилась до предела. Пожалуй, только в Чечне мы так низко летали на вертолете: разве что не цепляли деревья колесами. Летим – перевал, повернули – скалы. На ощупь и пробивались.

В связи с тяжелой погодной обстановкой не смогли долететь до назначенной точки. Мы решили поделиться на группы. Части спасателей пришлось идти пешком. 15 километров болот, речек и лесов – везде места трапезы медведей, везде следы. Ребята постоянно свистели, тем самым отпугивая зверя. К счастью, на медведя не натолкнулись. Шли мы 3 часа 45 минут, пока не услышали новость о том, что вертолет нашли. Парень с местных авиалиний, пролетая в этом районе, и обнаружил страшную находку. Было немного досадно: ведь это был наш участок поисков – чуточку нашей спасательной группе не хватило времени.

В первый заход к месту катастрофы руководитель операции генерал-полковник Короткин взял немного спасателей, так как по правилам к месту обнаружения останков нужно было доставить представителей силовых структур. У милиции и прокуратуры – никакой экипировки. Спасателям пришлось их буквально «носить на руках», часть наших специалистов отрывали от дела в качестве понятых. Под ливнем разожгли костер, положили силовиков в свои палатки. Установили очередность отдыха в палатках…

…Основной причиной происшествия называют то, что «Ми-8» с сахалинцами уклонился от маршрута полета. На мой взгляд, это не причина, а предпосылка. На Камчатке никто прямо не летает. По первоначальному плану вертолет должен был лететь левее вулкана Опала, а в итоге обогнул гору справа. Это фактически была долина между Опалой и близлежащей горной грядой. Почему летчики свернули? Видимо, там лучше была погода. Вертолет летел так, как позволяла ему погодная обстановка. И все же скалы – не причина гибели экипажа и пассажиров.

Останки вертолета были обнаружены на ровном месте, на краю болота. Рядом 10-метровый овражек и небольшой лес. Если бы «Ми-8» рухнул в овраг, его бы, возможно, никогда и не наши – настолько он зарос гигантской травой. Вертолет был полностью смят, а двигатель от удара «въехал» в кабину. Хвостовой винт отбросило на 50 метров. Тела 10 человек были разбросаны в радиусе от 20 до 50 метров по периметру. Рядом валялись и коробки с компьютерами. О чем это говорит? Разрушение балки с винтом произошло еще в воздухе, пассажиров хвостового отсека выбросило наружу центробежной силой там же.

Страшная картина: пассажиры вертолета с такой силой падали на землю, что под ними образовались глубокие воронки. Трех летчиков и семерых других пассажиров, которые располагались во время полета в передней части салона, мы обнаружили смятыми в груде металла. Сразу же опознали погибшего губернатора Сахалина Игоря Фархутдинова.

Никакого перегруза – а эта версия постоянно обсуждается в ходе расследования - явно не было: кроме 20 летчиков и пассажиров в машине было только два компьютера и личные вещи.

Разбросанные тела мы тут же начали искать и упаковывать. Психологически для неопытных очень тяжелая работа. Молодые ребята из числа спасателей занимались транспортировкой тел с дрожью в руках. Тяжелые были впечатления. Считаю, сейчас с такими ребятами просто необходимо поработать специалистам по психологической помощи, иначе человеку будет трудно выйти из стресса.

Были и такие предположения специалистов. Машина сделала в воздухе слишком резкое движение, поэтому лопасти большого винта изогнулись и «отрубили» балку хвостового винта. Не исключено, летчики неожиданно увидели преграду и не смогли вовремя удачно сманеврировать. Под впечатлением увиденного и услышанного я и мои коллеги на обратном пути каждый раз во время маломальских проявлений воздушной турбулентности ощутимо напрягались.

Конечно, много разговоров ходит по поводу отсутствия «маячка» в кабине вертолета, несоблюдения правил безопасности на воздушном судне. Радиомаячок на борту вертолета был, после 45 минут полета он «мигнул» на пару секунд, а затем сигнал резко исчез. Если бы эта сигнальная система была бы на уровне и сработала, силам МЧС не пришлось бы затрачивать столько сил, средств и времени на поиски вертолета. Вполне возможно, что «Ми-8» не подходил и под требования перевозки пассажиров столь высокого государственного уровня, но хотелось бы сказать, что составлять списки пассажиров и готовить машину к перелету – не губернаторское дело.

В ходе всех этих работ можно было сделать еще один важный вывод: не дай бог случится подобное, кроме профессиональных спасателей, оснащенных современной техникой, никто ничего сделать не сможет. К сожалению, нужно признать, что приморская поисково-спасательная служба обеспечена гораздо хуже камчатских коллег. В случае, подобном камчатскому, наши приморские спасатели в одиночку не смогли бы полновесно сработать. Поэтому все службы, все структуры, задействованные в этой трагической операции, должны извлечь соответствующие уроки.

Автор: Сергей КОНДРАТЕНКО, руководитель Приморской поисково-спасательной службы