Настоящий мужчина с глазами сына
«Почему вы все приходите ночью? Как вас пускают?» - Эдуард Сауков не хотел верить, что больше никогда не сможет заглянуть в глаза сынишки, что свет навсегда померк для него. Сопротивлялось сознание, сопротивлялось его мощное тело, привыкшее преодолевать трудности. Он услышал, как плачет жена, почувствовал, как напряглось тельце шестилетнего, уже все понимающего Максима. Но этого не может быть, это временно, просто при аварии лопнул какой-то сосуд, и растекшаяся кровь мешает видеть. Он не может ослепнуть!
«Почему вы все приходите ночью? Как вас пускают?» - Эдуард Сауков не хотел верить, что больше никогда не сможет заглянуть в глаза сынишки, что свет навсегда померк для него. Сопротивлялось сознание, сопротивлялось его мощное тело, привыкшее преодолевать трудности. Он услышал, как плачет жена, почувствовал, как напряглось тельце шестилетнего, уже все понимающего Максима. Но этого не может быть, это временно, просто при аварии лопнул какой-то сосуд, и растекшаяся кровь мешает видеть. Он не может ослепнуть!
Здоровяк, всегда надеявшийся только на собственные силы, воспитанный бабушкой, имеющий младших братьев, он с детства понимал, что должен быть опорой для всех. Потому и пошел сначала служить в милицию, а потом в морчасть погранвойск, дислоцирующуюся во Владивостоке. В тот день, 28 июня 96-го, возвращался из бухты Перевозной, нужно было срочно привезти 40 бочек масла для отходящего в поход корабля. Машина перевернулась уже в черте города. Эдуард помнит, как кричал молодой водитель: «Ай, спина! Больно!», помнит, что, определив, откуда доносится голос, повернулся в ту сторону: «Только не дергайся, не шевелись!». Тот парень, перенесший тяжелейший перелом, вскоре встал на ноги и демобилизовался вместе со своими сослуживцами. А мичман Сауков ослеп сразу. И навсегда.
Он провел сначала две недели в местном госпитале, потом три месяца в Москве. Однажды, когда делали УЗИ глаз, услышал приглушенные голоса врачей и понял, что не осталось даже малейшей надежды. Доктор еще пытался что-то говорить, успокаивал, но Эдуард ответил: «Я все слышал». И ушел в палату. Говорит, что 15 минут, проведенные на койке, были самыми страшными: шок, транс? – трудно найти подходящее слово. В палате лежали шестеро, молчали. Он подумал – жизнь-то не кончилась, нужно еще сына поднять. И поднялся сам: «Ну что, парни, покурим?». Все облегченно рассмеялись. Была потом школа реабилитации слепых в Бийске. И возвращение домой.
Как правило, любящие жены остаются верны своим мужчинам даже в самых тяжелых ситуациях. Ольга не стала исключением. Она держала себя в руках, когда Эдуард срывался и кричал, наткнувшись на полуоткрытую дверь. Терпела и тогда, когда он, изрядно «нагрузившись», еле приползал домой. А он, взявший на себя все заботы по дому, порой действительно срывался. Не хватало возможности читать - книги для него когда-то были своеобразным наркотиком, не хватало обычного человеческого общения. Постоянно включенные радио и телевизор не могли заменить разговоров. И страшно мучила собственная ненужность, ведь теперь жена стала опорой семьи. Спасибо, ее, работавшую в свое время продавцом, а потом безработную, взяли в ту же часть, где он сам раньше служил, - друзья не оставили в беде.
Наверное, самым большим счастьем в его жизни навсегда останется сын, ставший его глазами. Как мог малыш так тонко почувствовать трагедию отца? Эдуард с нежностью вспоминает: «Скорей всего Максим уже не помнит, как в первый день, оставшись со мной дома, он бережно вел меня на кухню: «Папа, здесь дверь, а это стул, вот нож». Сын сомневался, что я смогу самостоятельно почистить картошку, а я ведь раньше хорошо готовил. Честно говоря, и сам сомневался, получится ли теперь у меня. Но Максим, понаблюдав несколько минут, сказал: «Ты так здорово справляешься, я пойду погуляю». Так и хозяйничали они, пока мама была на работе. До сих пор подросший пацан всюду ходит с отцом, надежно держа его за руку. Необыкновенно трогательная пара – незрячий здоровяк, абсолютно доверяющий своему юному поводырю.
Вот только жизнь – это не сказка, где за добро воздается добром. Эдуард безгранично благодарен жене, которая не оставила его в самый трудный момент. Он сам ей говорил: «Уйдешь – пойму». Ольга справилась, не бросила. Поэтому ей особенно больно было услышать через некоторое время: «Прости, я встретил другую». Что при этом испытывает женщина? Может быть, такой же шок, какой испытал сам мичман, наконец-то поверивший в свою полную слепоту? Против развода был и сын. Но жизнь есть жизнь. Многие месяцы, проведенные вдалеке от семьи, пока учился в Кисловодске, внесли свои изменения. Говорят же, что с любимыми нельзя разлучаться надолго. В том же училище, где он овладевал основами массажа, встретил свою новую любовь. Эдуард мог остаться в красивом уютном городе, даже нашлась бы работа. Но это значило – расстаться с сыном, что он оценивал как предательство. Вернулся. Максим безмерно счастлив, хоть и болит теперь уже у почти 13-летнего пацана сердце из-за развода родителей.
Жизнь подготовила Эдуарду Саукову новое испытание – получив специальность в одном из лучших медицинских училищ, он по-прежнему остается безработным. За это время он стал другим человеком – у него теперь новое лицо (во время аварии были переломы черепа и лицевых костей), он бросил не только пить, но и курить, он кардинально поменял профессию. Все преодолел – не может лишь убедить работодателей, что его красный диплом заслужен честным тяжелым трудом. Обзвонил уже все санатории – где-то нет вакансий, а в одном ему прямо сказали: «У нас лечатся такие высокопоставленные люди, что им будет неприятно вас видеть». Ходил в поликлиники, даже в салоны красоты и сауны. Но и там не хотят брать на работу слепого. А весь мир твердит, что лучшие массажисты – именно незрячие. Эдуард Владимирович молод и силен, он прекрасно владеет техникой массажа и знает, что многим больным недостаточно официально отведенных 15 минут – работать нужно значительно больше. Он готов, он выдержит. С удовольствием бы открыл собственный кабинет, но для получения лицензии нужен стаж не менее двух лет. Откуда он возьмется? Даже объявление он не имеет права дать – везде требуют лицензию. Пока бывший мичман, а ныне массажист, вступивший в спор с безжалостным случаем, не сдается – вместе с Максимом он ежедневно ходит по начальственным кабинетам. В редакцию «В» они тоже пришли вместе – самостоятельно Эдуард дорогу бы не нашел. А если на работу устроится? «Сын будет провожать недели две, потом я и сам справлюсь». Верю – справится. Поэтому прошу не считать мои заметки бесплатной рекламой. Если кто-то сможет помочь Эдуарду Саукову и позвонит ему по домашнему телефону 272-376, сделает доброе дело. Такого человека стоит поддержать. А заодно и его сына – тоже настоящего мужчину.
Автор: Галина КУШНАРЕВА, Вячеслав ВОЯКИН (фото), «Владивосток»