Прогулки по закулисью
Как водится, театр всегда начинается с вешалки, продолжается зрительным залом и заканчивается сценой... О том, что за ней есть жизнь и кипит работа, можно только догадываться. Тем более что дальше гримерок прорваться обычному зрителю не удается. Корреспондент «В», ведомый любопытством, все же предпринял марш-бросок по глубокому закулисью театра молодежи. Люди, которые делают театр. Имена, которые указаны на афише мелким шрифтом.
Как водится, театр всегда начинается
с вешалки, продолжается зрительным залом и заканчивается сценой...О том, что за ней есть жизнь и кипит работа, можно только догадываться.
Тем более что дальше гримерок прорваться обычному зрителю не удается.
Корреспондент «В», ведомый любопытством, все же предпринял марш-бросок по глубокому закулисью театра молодежи.
Люди, которые делают театр. Имена, которые указаны на афише мелким шрифтом.
ХУДОЖНИК ПО КОСТЮМАМ
. ТРАНСФОРМЕРЫ И ТРАМВАИНаталья Стороженко едина в двух лицах. Она совмещает должность художника-постановщика с должностью художника по костюмам. Наталья рисует одежду для актеров и сцены. Казалось бы, тот же модельер. Вот и нет.
- Модельер, наверное, тоже выражает в своей работе идею. Но в театральных костюмах эта идея очень яркая, концентрированная. Актер
– образ, костюм – тоже образ…Как все девочки, в детстве Наталья рисовала принцесс и вырезала платья для бумажных кукол. Сейчас же ее любимая работа
– костюмы-трансформеры. Такие костюмы Наталья разработала для одного детского спектакля, в котором всего четыре актера исполняли 13 ролей, быстро и эффектно перевоплощаясь из Скомороха в Старуху, из Барыни в Курочку Рябу и т.д. Для детских спектаклей придумывать костюмы вообще интересно: не может быть никаких полутонов. Это образ в чистом виде.Для такой работы нужно просто фонтанировать идеями. А если фонтан заклинило и творческий процесс не двигается с мертвой точки? Тогда Наталья садится в трамвай и через пару-тройку остановок вдохновение возвращается на свое рабочее место.
ГРИМЕР.
НОСЫ И ЛОКОНЫГримерная удивляет пустотой. Ни париков, ни кисточек, ни баночек с краской. Оказывается, в театре ремонт, и половина цехов временно ютится в подсобках.
Алла Матвеевна Савенко (ее всегда называют по отчеству, столь солиден стаж ее работы в театре)
– не просто гример, а заслуженный работник культуры и заведующая гримерно-постижерным цехом. Постижер – это мастер по изготовлению париков. Работа ручная, почти ювелирная. Волосы по одному вшиваются в сетчатую основу. Многие искусственные шевелюры из гримерной – дело рук Аллы Матвеевны. Остается только предполагать, сколько усов, бород и локонов можно было сделать за 25 лет (именно столько Алла Матвеевна работает в театре молодежи). На вопрос корреспондента «В» она руками всплеснула: «Километры!». А если учитывать, что свою деятельность она начала в 1943 году… В голове всплывают совершенно астрономические цифры. Сама Алла Матвеевна не смогла вспомнить, сколько образов вышло из-под ее кисточки. Но воспроизвести может любой из них. Самый сложный грим, по ее мнению, - портретный. Немой Герасим или Кащей Бессмертный – это несложно, а вот сделать из актера Ленина в Октябре – серьезная работа.- Я бы и рада уйти на покой, но не отпускают, - вздыхает Алла Матвеевна.
И продолжает лепить носы и подбородки, делать шрамы из бинта, клея и превращать молодых в глубоких стариков. К счастью, не навсегда. До финального поклона.
БУТАФОРЫ. ТВОРЧЕСТВО И ШЛЯПА ВОЛШЕБНИКА
Вот она
– настоящая театральная атмосфера. Концентрация креативной энергии в бутафорском цехе – предельная. Множество людей, непонятно, кто кому кем приходится, но все что-то делают, смеются и говорят почти хором.- Да, тут постоянное творчество, - соглашается с моими впечатлениями Анжела Иващик (на снимке), заведующая бутафорским цехом. - Даже если в рабочем процессе театра появляются перерывы, у нас всегда есть чем заняться.
Параллельно с разговором Анжела что-то строчит на машинке и рассматривает заказ - эскиз огромной куклы для нового спектакля. Интересуюсь кусочком меха на рабочем столе.
- А это для кавээнщиков
… Все, кому что-то нужно для выступлений, могут обратиться к нам. Обращаются часто.На бутафоров не учатся - как-то плавно перетекают в это состояние.
Бутафор
– не совсем профессия. Нужно быть мастером на все руки, на «ты» с лобзиком и иголкой. Приходят в театр порой на другую специальность, но, заглянув в бутафорский цех, остаются в нем…Бутафоры должны работать по эскизам, но Анжела и ее помощницы часто обходятся без них. В театре доверяют их художественному чутью. Сама Анжела уверена, что неталантливых людей не существует. Просто таланту для проявления нужна питательная среда. В цехе этой подпитки хватает на всех, в том числе и на детей работников. Молодое поколение увлеченно носится между столами и
– удивительно! – никому не мешает.У детской писательницы Туве Янссон в одной из сказок фигурирует шляпа волшебника. Любой предмет, попавший в нее и пролежавший там достаточно долго, превращается во что-то иное. Весь театр
– такая шляпа. Вещи, попадая сюда, трансформируются, наполняются новым значением. Что уж говорить о людях? Чем, как не этим волшебством, объяснить упорство и самоотдачу «театральных»?Автор: Ольга ЛЫСЕНКО, специально для «В», Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), «Владивосток»
