Глубокая заморозка

С тех пор как Россия открылась миру и запустила маховик реформ, отечественные экономисты не устают спорить об иностранных инвестициях. Дальний Восток в силу принадлежности к Азиатско-Тихоокеанскому региону и приморского положения – на особом счету: в сторону АТР все заметнее смещаются мировые центры силы, если и не политической до поры до времени, то экономической – безусловно. И вопрос номер один для отечественных аналитиков – где обещанный поток инвестиций в российскую экономику, которому, как нам говорили, мешало только наличие «железного занавеса»?

Строго говоря, инвестиции идут, хотя и не в особенно большом объеме. Называются разные причины некоторой вялости инвесторов, но в основном роль виноватого отводится России: плохой климат, дефицит деловой подкованности, неэффективный менеджмент, нестабильная социальная атмосфера, выходящий за всякие рамки бюрократизм...… Никаких сенсаций или откровений в этом нет. Однако уровень инвестирования в Россию со стороны различных сопоставимых по финансовому потенциалу соседних государств отличается очень существенно. Выходит, для бизнесменов из Республики Корея (в Приморье она – лидер среди инвесторов) и климат у нас лучше, и менеджмент эффективнее, чем для других соседей? Абсурд.

Из близлежащих стран Япония с ее планетарным деловым размахом, пожалуй, менее всего оправдывает ожидания российских оптимистов от экономической науки. На фоне других стран желание японцев инвестировать в российские предприятия выглядит несопоставимо прохладным. И пока разговоры об инвестиционной практике ведутся в чисто экономической плоскости, загадка остается неразгаданной.

В век монетаризма политика вовсе не ушла из экономики, а срослась с ней. И поэтому целесообразность инвестирования определяется не только простым, как валенок, понятием выгоды, но и желанием, которое напрямую зависит от текущего политического расклада. Вот - препятствие для интеграции АТР, о котором не говорят ученые с трибун.

«На протяжении последних лет объемы японских инвестиций находятся на уровне 350 млн. долларов, из них прямые инвестиции составляют лишь 152 млн. долларов. Отдельную долю составляют японские инвестиции в сахалинские проекты, но даже с их учетом «это намного меньше других стран, финансовые возможности которых значительно ниже, чем у Японии», подчеркнул министр экономического развития и торговли РФ Герман Греф».
NTV.ru, 2001 г.

В январе, после встречи президента РФ Владимира Путина и премьер-министра Японии Дзюнъитиро Коидзуми, пошли разговоры о новом витке российско-японских отношений. Однако в открытых источниках ничего, кроме словесного топтания на прежних позициях, нет. Так, в области инвестиционного сотрудничества подписанный главами обоих государств совместный план предусматривает лишь «содействие расширению российско-японского торгово-инвестиционного взаимодействия» и «активизацию рассмотрения вопроса о скорейшем создании российско-японской организации по содействию торговле и инвестициям». Япония деликатно, но твердо дает понять: до заключения мирного договора с Россией гайки нормальных отношений откручены не будут. А этот документ премьер-министр Коидзуми отказывается подписать без передачи Японии четырех островов южнокурильской гряды. Именно такая реальность политической игры скрывается за виртуальностью дипломатических улыбок.

Все это можно назвать поиском заговора на пустом месте и домыслами юродствующих ксенофобов. Поэтому в этих заметках мы рассмотрим очень показательный пример, иллюстрирующий приведенные соображения. И дающий картину не прикрытых красивыми словами международных отношений, в которых доброй воле и искренности место только на бумаге.

ИСТОРИЯ ОДНОГО ФОНДА

«Дайва фонд Дальнего Востока и Восточной Сибири» был основан в ноябре 1994 года Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР) и правительством Японии для развития экономики азиатской части России. В РФ действуют 11 таких венчурных фондов, созданных по инициативе ЕБРР и «большой семерки» для помощи российской экономике. Помощь – не благотворительность, так же как инвестиции – не дотации: работа фонда рассчитана на десять лет, по прошествии которых инвесторы возвращают вложенные средства и получают прибыль.

Основную сумму – 30 млн. долларов США – предоставил ЕБРР для инвестиций в предприятия малого и среднего бизнеса. Ведущая венчурная компания Японии Nippon Investment&Finance (NIF) выделила 3 млн. долларов на соинвестиции, а правительство Японии предоставило 20 млн. долларов на исследования компаний в качестве кандидатов на инвестиции и содержание офисов фонда во Владивостоке и Хабаровске. Сами инвестиции осуществляются путем приобретения акций нового выпуска, а затем средства возвращаются инвесторам за счет продажи этих акций – если компания не воспользуется правом первого выкупа, бумаги реализуются на фондовой бирже.

Для принятия решений о целесообразности инвестирования того или иного предприятия был создан консорциум управления фондом, находящийся в Токио и состоящий из представителей пяти ведущих японских компаний (в том числе «Иточу», NIF, «Дайва»). Работа фонда также контролируется правительством Японии и секретариатом  международного сотрудничества – организацией, созданной между Японией и странами СНГ. По уставу фонда ЕБРР может организовать консультационный совет, состоящий из представителей самого банка и российских деловых кругов, однако такой совет организован не был. На практике решения об использовании средств принимались главой фонда в согласовании с представителями правительства Японии и консорциума управления фондом – другими словами, финансами распоряжались японцы.

С 1994 года по настоящее время фондом было проинвестировано около восьми-девяти российских предприятий на общую сумму около 8 млн. долларов (в Приморье находятся четыре из них – «Промакфес», «Спринг», Находкинский мясокомбинат и Уссурийский молокозавод). На содержание двух офисов фонда во Владивостоке и Хабаровске японской стороной ежегодно выделялось около 500 тыс. долларов. Остальные средства из выделенных правительством Японии 20 млн. потрачены на исследования российского рынка и сбор информации как экономического, так и социально-политического характера из различных источников. Изначально планировалось и обучение российского персонала с последующей самостоятельной работой без постоянного представителя консорциума, так как содержание японцев обходится дороже, однако данная идея реализована не была.

«Как заявил Тэцуя Учида, глава представительства Японского банка международного сотрудничества, уровень японских инвестиций в Россию никак не соответствует потенциалам стран. Среди 30 тысяч японских компаний, занимающихся внешнеэкономической деятельностью, всего несколько десятков делают свой бизнес в России».
IVR.ru, 2002 г.

После кризиса 1998 г. ни одно предприятие проинвестировано не было. Не раз посещавшие Россию представители ЕБРР (последний раз они приезжали в марте) выражали неудовлетворенность пассивной позицией японской стороны и неиспользованием выделенных средств. Фактически 25 млн. долларов были заморожены – видимо, по причине нежелания японцев инвестировать российские предприятия. Заметим, что в европейской части территории РФ функционируют аналогичные фонды, созданные ЕБРР в долевом участии с правительствами епропейских стран. Однако в отличие от «Дайва-фонда» эти организации делают более серьезные инвестиции в экономику России и окупают вложенные средства. Более того, нередко они продлевают намеченные изначально сроки работы в России.

ЗАКОНЫ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ?

Разумеется, действия компаний, даже самых крупных – это еще не внешняя политика официального Токио. Однако было бы большой ошибкой думать, что бизнес, тем более в Стране восходящего солнца, функционирует без оглядки на курс «партии и правительства». Законы дипломатии таковы, что не совсем политкорректные действия власть вынуждена предпринимать втемную – например, руками тех же бизнесменов. И здесь закулисная политика Японии прослеживается более или менее четко.

Чтобы сказать, зачем Япония тормозит темпы взаимовыгодного сотрудничества, нужно вернуться к островам преткновения – Южным Курилам для нас и «северным территориям» для них. Интересно, что позиция российских властей по курильскому вопросу колеблется: если в советские времена считалось, что все вопросы решены раз и навсегда, то позже Михаил Горбачев, а за ним Борис Ельцин признали наличие территориальных споров и необходимость мирного договора (без передачи островов, напомним, Япония отказывается его заключать). Однако риторика следующего президента России Владимира Путина показалась японцам гораздо менее обнадеживающей: он вновь заявил о незыблемости российского суверенитета над всеми Курилами. Связаны эти факты между собой или нет, но готовность Японии инвестировать в российскую экономику обратно пропорциональна нежеланию России уступить острова. И если к нам все-таки хлынет поток японских денег, это будет говорить о согласии Москвы на очередную перекройку карты мира.

Слишком смелое предположение? Однако простившийся совсем недавно с Приморьем генконсул Японии во Владивостоке Акира Такамацу с дипломатической осторожностью говорил «В»: «Мы до сих пор ощущаем, что между нами не все решено. И я думаю, что хотя бы психологически это очень мешает развитию отношений...… Мы старались и стараемся развивать сотрудничество в торгово-экономической области, но нам кажется, что все равно в этой сфере остается очень большой потенциал для дальнейшего роста».

«Число действующих в Приморье предприятий с иностранными инвестициями (ПИИ) с 1992 г. возросло в 10 раз. Большинство ПИИ в крае создано и действует при участии китайского капитала - 38 проц., Республики Корея - 14 проц., США - 9 проц., Японии - 6 проц.».
По данным администрации Приморского края.

Заморозив средства ЕБРР, свои деньги японцы тем не менее тратят. Правда, на собственные нужды - сбор информации и др., - и под удобным прикрытием программы ЕБРР, чтобы не возникало ненужной шпиономании. Конечно, вкладывать или не вкладывать средства куда бы то ни было – личное дело их хозяина. Однако все дело в том, что деньги уже выделены европейским банком и застряли в руках японских управляющих. Да, японцы выделяют средства на разделку наших атомных подводных лодок (недавно в заморозке этих средств обвиняли как раз российских бюрократов), обещают финансировать прокладку нефтепровода, который зальет сибирским «черным золотом» всю Японию, но к чему им помогать российской экономике вместо того, чтобы с успехом развивать собственную?

Программа региональных венчурных фондов подходит к завершению. Странная получается дружба, замешанная на знаменитом азиатском коварстве и не менее знаменитом российском простодушии. Вместе с «зелеными» миллионами заморожена и надежда на добрую волю, в которую многие – во всяком случае, к западу от Японского моря - успели поверить. Иллюзии перестроечных лет изрядно потускнели, мишура идиллической риторики истрепалась и осыпалась.

В мире идет прагматичная игра. И в ней наивный и доверчивый рано или поздно остается в дураках.

Автор: Василий АВЧЕНКО, «Владивосток»