«Из списков героев вычеркнуть...»

Самую достоверную информацию о времени нападения гитлеровской Германии в 1941 году на СССР Кремль получал от высокопоставленных агентов из фашистского лагеря. Их работу на Советский Союз организовал чекист, начинавший карьеру разведчика в Приморье.

В редакцию продолжают поступать звонки, вызванные публикациями «Тайны цитадели» (см. «В» от 28-30 января. – Прим. авт.). Среди множества вопросов есть и такой: «Почему автор, говоря о переброске дальневосточных дивизий на западные фронты, ни разу не назвал имя Рихарда Зорге? Дескать, именно его сообщения, что Япония не собирается нападать, и послужили основанием для принятия решения об отправке частей...…»

В самый раз ответить. Тем более что и повод есть – в эти дни отмечается 80-летие приморских органов госбезопасности.

Несть числа публикациям, рассказывающим, как Рихард Зорге предупредил Москву о готовящемся вторжении германских войск.

Куда реже сообщается о другом. Что эта информация оказалась, как это ни странно, холостым выстрелом. Сталин в нее не поверил. Более того, и не собирался верить. Зорге работал на две разведки - немецкую и советскую. А посему у вождя, и без того крайне подозрительного, был резон.

Но Москва и без Зорге была в курсе. Да таком, что группе «Рамзая» и не снилось.

Здесь нам придется совершить экскурс еще в более отдаленное прошлое.

Начало 23-го года. Дальний Восток понемногу отходил от интервенции, безвластия. Война кончилась, но на «невидимом» фронте она только начиналась.

В соседнем Китае осело несколько сот тысяч эмигрантов. Значительную их часть составляли многочисленные и достаточно оснащенные непримиримые противники Советской власти. Оставим за кадром политическую суть противостояния (об этом в другой раз поговорим).

В данном случае нас интересует конкретная, сугубо профессиональная сторона деятельности спецслужб.

Вскоре после окончания гражданской во Владивосток из Москвы прибыл молодой сотрудник ОГПУ Василий Зарубин. Ему чуть больше 28, по происхождению пролетарий. В органах всего ничего – с 20-го года, но уже успел себя зарекомендовать.

Ситуация на Дальнем Востоке в начале 20-х была сложной, если не сказать больше. Это там, на Западе, белая эмиграция оказалась достаточно удаленной (Югославия, Франция), а здесь сотни тысяч жаждущих реванша осели у самого порога.

Зарубин во Владивостоке возглавил экономический отдел губернского ОГПУ. В его задачу входила борьба против преступлений в экономической сфере, а также, как гласят некоторые ставшие сегодня доступными источники, «борьба с контрабандой оружия из Европы в Китай». Разумеется, советского разведчика, да еще на нашей территории, меньше всего интересовали нужды поставок для Китая...…

В Приморье он проработал около двух лет. Центр высоко оценил дебют и, учтя полученный опыт, снова направляет Зарубина на Дальний Восток. Теперь уже в качестве резидента в Харбин. Этот город наряду с Шанхаем в те годы считался неофициальной столицей русской восточной эмиграции. Этот период биографии нашего героя менее всего известен. С определенностью можно лишь сказать, что вся последующая деятельность белого движения в Китае находилась под пристальным контролем советских спецслужб. Молодой чекист принимал самое активное участие в налаживании контактов с тем, кто шел навстречу своей родине, препятствовал набегам.

Впоследствии ни одна из предпринимавшихся вылазок через границу не была успешной – каждый раз «гостей» ждали. И этот факт лучше всего говорит об уровне агентурной работы.

Из Харбина Зарубин уезжает в Европу вместе со своей новой женой Лизой. Была она, если можно так выразиться, потомственным чекистом. В молодости дружила с Яковом Блюмкиным. Тем самым, что стрелял в германского посла Мирбаха, а впоследствии служил у Троцкого. Но вот вмешался росс, и Елизавета Юрьевна, не раздумывая, отправилась за новым избранником.

Сначала они налаживают агентурную сеть в Финляндии, а затем во Франции.

В 34-м году Зарубин спешно перебрасывается в Германию – к власти пришел Гитлер, и вся советская разведка была поставлена «на уши». Прежде всего он разыскал Вилли Лемана, глубоко законспирированного советского агента под кодовым именем «Брайтенбах».

Леман в молодости служил в военно-морском флоте и во время русско-японской войны на немецком крейсере наблюдал за боем русской эскадры. Он был поражен мужеством русских моряков и с тех пор с симпатией стал относиться к России. Кроме того, у него был и сугубо материальный интерес. Будущий высокопоставленный сотрудник гестапо уже работал на нас, но по ряду причин был недоволен сотрудничеством. Новому резиденту быстро удалось снять все вопросы. Василий Михайлович отличался редким обаянием, умел расположить к себе любого человека, с которым вступал в контакт.

Окрыленный «Брайтенбах» начинает выдавать на-гора. В задачу нашей публикации не входит проследить весь путь «крота», засевшего в святая святых ведомства имперской безопасности – гестапо. Отметим лишь тот факт, что в итоге его производительность вылилась в 14 (!) томов донесений.

В 1937 году Зарубин отзывается из Германии - его ждали новые серьезные поручения. А «Брайтенбах» продолжал исправно снабжать, хотя, надо сказать, после отъезда Зарубина уже не было прежней интенсивности, а одно время даже замолчал. Но в самый нужный час снова вышел на связь. 19 июня 41-го, пренебрегая всеми мерами безопасности, Леман через сотрудника советского посольства передал в Москву: Гитлер нападет 22 июня в 3.00. Это было последнее сообщение «Брайтенбаха». В 1942 году вследствие просчетов Центра гестапо нападет на след «своего», и Леман будет тайно казнен.

А его шеф выходил на новую орбиту. В начале 1941 года Зарубин вновь оказывается на Дальнем Востоке. Теперь уже с целью раскрутить высокопоставленного нациста Вальтера Стеннеса, направленного к Чан Кайши в качестве военного советника.

Задача представлялась исключительно сложной и в то же время очень уж деликатной. Стеннес ранее разрабатывался советской разведкой, не прочь был сотрудничать, но при этом в открытую заявлял… о неприятии коммунистических идей. В свое время он был одним из ближайших соратников Гитлера, принимал активное участие в создании небезызвестных штурмовых отрядов (СА). Потом что-то они не поладили, и Стеннеса задвинули в почетную ссылку.

Замысел нашей разведки осложнялся еще и тем, что новому подопечному Зарубина предполагалась роль не просто информатора, а стратегического игрока. Дело в том, что в какой-то момент возникла вероятность сближения центрального, т. е. чанкайшистского, правительства Китая с Японией. Во всяком случае, немецкие агенты, находившиеся в Китае, вели соответствующую обработку окружения Чан Кайши. Это стало известно Сталину, и он поручил нашей разведке во что бы то ни стало воспрепятствовать альянсу.

Нетрудно представить, как рисковали наши агенты. А вдруг немцы затеяли двойную игру?

Предшественники шли на контакты с антикоммунистом весьма неохотно, но Зарубин сумел преодолеть этот «комплекс неполноценности». Его вывод, переданный немедленно в Центр, был однозначным: не промахнемся!

Если трудягу «Брайтенбаха», выражаясь спортивным языком, можно отнести к легкому весу, то высоколобый наци Стеннес смело тянул на сверхтяжа. Практически все секреты Берлина становились достоянием советского руководства. Он, кстати, и предупредил о времени начала войны.

В этой ситуации сообщения группы Зорге при всей их исключительной важности носили, увы, дублирующий характер. Вдобавок, как говорилось выше, они просто задвигались в долгий ящик.

Тайну Стеннеса у нас берегли пуще глаза. Даже в каноническом труде Судоплатова «Кремль. Спецоперации», вышедшем уже в послесоветское время, о нем упоминается вскользь как о некоем таинственном «Друге»...… 

А Зарубин опять был востребован для миссии высшего порядка. В октябре 1941 года, когда немцы готовились к решительному броску на Москву, его немедленно вызвал Сталин. Подробно проинструктировав, Верховный направил его в Америку с заданием принять все возможные меры, чтобы не допустить сепаратных соглашений Гитлера с западными державами, что в условиях неудач Красной Армии очень даже не исключалось.

В США Зарубин находился на «легальном» положении: работал три года в качестве секретаря посольства. Он внес исключительно важный вклад в укрепление советско-американских отношений. Кроме того, вместе с Елизаветой Юрьевной вплотную занялся новой задачей – добыванием атомных секретов.

Василий Михайлович награждается высокой правительственной наградой, ему присваивается звание генерал-майора. И вдруг этот поистине звездный взлет обрывается.

Руководству НКВД поступила жалоба сотрудника нашей резидентуры в Нью-Йорке о якобы имевших место связях Зарубина с американскими спецслужбами. Высочайшее разбирательство длилось более полугода и установило всю вздорность сигнала, но…...

Зарубин за границу больше не выезжает. Он назначается замом руководителя одного из подразделений, а в 1948 году 54-летний генерал увольняется в запас. Как гласит официальная версия, «в связи с ухудшением здоровья». Прожил «занедуживший» отставной чекист еще 26 лет и скончался в 1974 году.

В 1967 году широко праздновался полувековой юбилей советских органов госбезопасности. По сему случаю готовилось представление. В списке на присвоение звания Героя Советского Союза первым значился Зарубин. Таково было единодушное мнение коллегии комитета госбезопасности – даже спустя 20 лет Зарубин, выражаясь сегодняшним языком, был вне конкуренции.

Список, как водится, согласовывался в ЦК КПСС. И вот один из вождей, недолго думая, вычеркнул фамилию Зарубина. Свое решение обосновал глубокомысленным резюме: «Разве в 70 лет человек может стать героем?»

Спохватились лишь после торжеств. По личному настоянию Андропова Зарубин был посмертно награжден орденом Ленина. А в Приморье, откуда он начал свой путь к вершинам разведки, в его честь назван населенный пункт - поселок Зарубино.

Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ, «Владивосток», фото из архива «В»