Тайны цитадели

(Окончание. Начало в номерах за 28 и 29 января)

1. ВЫСТОЯЛИ ДО ПРИХОДА РЕЗЕРВОВ

Как когда-то 300 античных спартанцев ценой своих жизней спасли Афины, так и погибавшие в августе - октябре 42-го под Сталинградом дивизии позволили удержать  фронт. А в это время за Волгой полным ходом шло формирование основных резервов. Новые армии вооружались новейшей отечественной техникой, стало поступать и обещанное по ленд-лизу. В недрах Генштаба разрабатывалась под кодовым названием «Уран» операция по окружению и разгрому группировки Паулюса.

И тогда наступила вторая фаза – окружение и разгром.

Достойно воевали дальневосточные дивизии и на этом  этапе. На своих участках контрнаступления с самой лучшей стороны проявили себя бойцы 96, 98-й; 204-я принимала участие в пленении Паулюса.

Выдающуюся роль сыграли воины 87-й в отражении атак армии Манштейна, пытавшегося развязать «мешок» Паулюса. В течение пяти дней они отбивали танковые атаки и сумели удержать свои рубежи. Сталин прислал командиру телеграмму: «Горжусь вашей борьбой. Ни шагу назад…»...*

Через несколько дней Верховный объявил благодарность всему личному составу 422-й дивизии (командир генерал-майор И. Морозов), которая вместе с другими частями принимала участие в ликвидации окруженной группировки Паулюса.…

2. НЕИЗВЕСТНЫЕ ГЕРОИ ВОЙНЫ

Когда работал в ЦАМО, признаюсь, самое трудное было не изучение документов о тех или иных операциях. Самое  тяжкое было читать журналы безвозвратных потерь.

В каждом соединении велись такие летописи. Увесистые, амбарные книги, заполненные от первой до последней страницы. Они до сих пор хранят запах пороха и гари. Перелистывая их, то и дело ловил себя на мысли, что, может быть, я первый, кому открылись эти мартирологи.

«Командир минометного взвода, младший лейтенант Щур – пропал без вести (родом из Ворошилова), замкомандира взвода 45-мм батареи Ередженов - погиб у ст. Абганерово (жена Ередженова Антонина - ст.Раздольная), командир стрелкового взвода, младший лейтенант Якименко Николай - пропал без вести (родственники в селе Троицкое Ханкайского района), командир стрелкового взвода, лейтенант Аркадий Фомичев - убит у д. Тебектенерово (жена Фомичева – г. Ворошилов), командир стрелкового батальона ст. лейтенант Галиулин - убит (жена Шевелева, с. Барабаш), военный фельдшер Евгений Пантелеев - убит (родственники в Молотовском районе, Приморье), командир пулеметного взвода, мл. лейтенант Степан Шувалов - пропал без вести (родственники – г. Ворошилов)...»…

Погибших, пропавших без вести - тысячи и тысячи.

Потом сверял эти записи с другими  - в тетрадях, куда заносились награжденные.

Прошу поверить мне на слово. Если на сто погибших находился хотя бы один, кто был представлен к награде, то это еще хорошо.

Совершенно прав писатель, Герой Советского Союза В. Карпов, сказавший по такому случаю: «Потом политработники и журналисты будут находить героев этих боев, но, увы, только тех, кто остался в живых, кто может рассказать о том, что делал сам или видел, как мужественно сражались другие. Ну а те, кто погиб в бою и совершил, может быть, самые главные подвиги? О них так никто и не узнает...…»

В ходе поиска открывались просто поразительные примеры мужества. 

Красноармеец Бельченко Михаил Романович был из тех, кого под поручительство генерала Апанасенко досрочно освободили из заключения и направили на фронт. До войны он был осужден Сучанским городским народным судом по ст. 111 УК РСФСР. Не знаю, в какой степени была его провинность (хотя, собственно, какое это имеет сегодня значение), но воевал красноармеец храбро, и решением военного суда «за проявленное отличие в боях с немецкими захватчиками судимость с него снята...…»

С этим документом солдат ушел в очередной бой и не вернулся. Погиб, но успел вернуть доброе имя.

Лейтенант Георгий Губкин в составе 126-й дивизии командовал пулеметным взводом в боях под Абганерово, был тяжело ранен. При переправе на левый берег катер с ранеными перевернулся, утонули многие. Губкина отнесло далеко вниз по течению. Домой ушла похоронка (видел запись о его гибели в журнале безвозвратных потерь). А он выжил!

Теряя сознание, сумел выбраться на берег. Его подобрали, отвезли в госпиталь. После излечения в госпитале был снова направлен на фронт.

Впоследствии капитан Губкин – легендарный комбат, чей батальон первым в наступавших советских войсках 17 августа 1944 года вышел на государственную границу с Восточной Пруссией. Сейчас Георгий Никитович – полковник в отставке, живет в Москве.

3. В ИМЕНИ ИХ – ВСЯ СТРАНА

Какова дальнейшая судьба дальневосточных дивизий. 205-я была выведена в резерв других соединений. Возможно, еще 208-я, но точных сведений обнаружить не удалось.

Остальные, понеся жесточайшие потери, сохранили тем не менее номера, знамена. Пополнившись личным составом, перевооружившись и набравшись опыта, продолжали свой ратный путь. Каждая из них достойна большого обстоятельного повествования, но...… опять же – газетная площадь…... Скажу лишь, что все  участвовали в дальнейших  операциях по освобождению страны и разгрому врага уже на его территории. Не раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего. Так, 422-й дивизии приказом Сталина было присвоено звание “Красноградская”, потом ее воины брали Будапешт и шли на Прагу. За бои в Трансильвании и Венгрии дивизия была награждена орденом Суворова 2-й степени.

126-я стрелковая за успешные бои по освобождению Донбасса получила имя «Горловская», дважды удостаивалась ордена Суворова.

87-я проявила себя при освобождении Крыма, стала называться «Перекопской».

Ну а самый главный итог – восемь соединений, сражавшихся под Москвой и Сталинградом, были удостоены звания гвардейских, то есть образцовых, элитных. Заметьте, ровно половина от всех участвовавших в главных битвах войны. Навскидку сразу и не скажешь, какой еще фронт выдал такой процент элитности.

Написал эти строки и вдруг поймал себя на мысли: а почему дивизии не имеют названий, связанных с их, так сказать, родословной? Очень даже неплохо звучало бы: «Хасанская», «Розенгартовская», «Амурская», «Спасская», «Пуциловская».

Военные могут возразить: в то время нельзя было разглашать районы дислокации. Может быть, и так.  И все-таки жаль, что соединения, в создание которых дальневосточный край вложил все, что мог, по сути оказались как бы не привязанными к родным корням.

4. «МНЕ ВЫПАЛО СЧАСТЬЕ – ЗАЩИЩАТЬ РОДИНУ…»

Так почему же так скромны оценки? Хотя, надо сказать, о боевом пути отдельных частей мемуарной литературы хватает.

Главная причина – на поверхности. Основная роль соединений фронта пришлась на оборонительные бои, где войска несли большие потери.

Видный исследователь «темных пятен» Великой Отечественной генерал Кривошеев утверждает, что в боях на южных направлениях, в том числе в районе Сталинграда, летом 1942 года советские войска потеряли 96 процентов личного состава.

Весьма симптоматично, что на официальном уровне даже не предпринята попытка опровергнуть страшную гипотезу генерала Кривошеева. Со своей стороны могу сказать, что, поработав в ЦАМО, я пришел к выводу, что генерал Кривошеев недалек от истины.

Но вернемся к теме нашего рассказа.

Завершилась Сталинградская битва, а теперь можно и дух перевести. Оглянуться, оценить. И переоценить тоже.

На крутого командующего очень часто поступали жалобы. То секретаря райкома партии велел забрить в солдаты, то конфликтовал с всесильным царем Колымского края, начальником «Дальстроя» Никишовым, то начальнику НКВД по Хабаровскому краю Гоглидзе перечил.

Пикироваться с органами всегда чревато. А в те годы и подавно. Тем более что жизнь показала, что в ряде случаев правда была на стороне органов. Хотя бы по части досрочного освобождения из дальневосточных  лагерей, на чем так всегда настаивал Апанасенко. 

Выше говорилось, что на Брянский фронт были направлены три курсантские стрелковые бригады. Две из них – 248-я и 250-я достойно прошли свой фронтовой путь. А вот 253-ю постигла трагическая участь. В боях на Харьковском направлении в первые дни бригада потеряла половину личного состава, более 700 человек оказались в плену.

В соответствии с приказом № 227 командир полковник Бабенко был арестован и приговорен к высшей мере. Как знать, не могло ли это потом генералу аукнуться?

Далее, уже после отъезда Апанасенко с Дальнего Востока летом 43-го года в районе приморского села Большой Силан вспыхнул антисоветский мятеж, который подняли две роты одной из частей, базировавшейся неподалеку от Имана и Лесозаводска. Для его локализации были брошены специальные части НКВД.

Мятеж был ликвидирован, часть зачинщиков расстреляна, другие осуждены, направлены в штрафные роты. Многие тогда из штаба фронта поплатились должностями, были разжалованы, получили серьезные взыскания. Не могло ли и здесь срикошетить на бывшего командующего? В то жестокосердное время ожидать можно было чего угодно.

В середине 70-х годов, судя по некоторым тогдашним благожелательным публикациям, можно было надеяться, что генералу Апанасенко наконец-то воздастся должное. Но тут медвежью услугу оказал известный диссидент, генерал Григоренко. Когда-то, в 41-43 гг., он служил в штабе Дальневосточного фронта. В начале 80-х, уже будучи высланным из СССР, в Нью-Йорке издал книгу воспоминаний, в которой сказал по адресу Иосифа Родионовича немало добрых слов. Такое паблисити едва ли могло быть встречено с энтузиазмом военной историографией тех лет.

После Сталинградской битвы Апанасенко настойчиво стал отпрашиваться в действующую армию. Не раз обращался к Сталину. Дескать, мне, боевому генералу, тоже хочется понюхать пороху.

В апреле 43-го он был отозван в распоряжение ставки. Существует, однако, другая версия отъезда: что был от должности освобожден. А чтобы не бросалось в глаза, плавно переместили в замы командующего Воронежским фронтом, который готовился к битве на Курской дуге.

5 августа 1943 года Иосиф Родионович вместе с другими командирами объезжал позиции. Внезапно налетели «юнкерсы». Апанасенко и сопровождавший его подполковник Виноградов получили смертельные ранения.

В тот день вечером Москва салютовала воинам Воронежского и Степного фронтов, освободившим Орел и Белгород. А Иосифа Родионовича проводили в последний путь.

В его личных документах была обнаружена записка, скорее напоминавшая завещание.

«Я старый солдат русской армии, - говорилось в ней, - четыре года империалистической, три года гражданской и сейчас на мою долю выпало счастье: защищать Родину. По натуре хочу быть впереди. Если мне суждено будет погибнуть, прошу хоть на костре сжечь, а пепел похоронить в городе Ставрополе на Кавказе…»...

Последняя воля отважного воина России была выполнена, и урна с его прахом покоится на одной из возвышенностей родного города.

Не забыли героя благодарные жители Белгородчины. Сразу после войны по их просьбе скульптор Томский изваял памятник, который в 1949 году был установлен на привокзальной площади областного центра. 

Цезарь однажды сказал: «Неважно, погибну я или останусь жив. Главное, чтобы дошел до цели». С полным основанием эти слова могут быть отнесены к генералу Апанасенко. Впрочем, и к его дивизиям тоже.

Москва – Подольск – Хабаровск

(Фото из музея Дальневосточного военного округа)

Редакция выражает большую признательность руководству Дальневосточного филиала «Альфа-банка» за содействие в поездке корреспондента «В» в Центральный архив Министерства обороны РФ.

Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ, «Владивосток»