Негры России

Москва относится к нам, как плантаторы к неграм. Сделало ли хоть раз наше правительство, чтобы что-нибудь подешевело? Нет, оно все время принимает такие решения, чтобы все дорожало. Оно словно нам завидует. Вот там, во Владивостоке, все катаются на японских тачках. За что это им такое? Пусть помучаются, как мы, в «Жигулях», «Москвичах» и «Волгах».

Только покинул нас президент Путин, уверявший, что будут дальневосточникам «преференции», как премьер Касьянов подложил нам большую свинью. Он отнял у нас самую главную «преференцию» - возможность покупать старенькие японские автомобили.

Новые пошлины на автомобили старше семи лет делают их дороже в два-три раза. Если судить по газетным объявлениям, автомобили старше семи лет составляют две трети всего личного парка приморцев.

Значит, правительство наплевало на интересы большинства населения края. Так в чьих интересах Касьянов подписал постановление о новых таможенных пошлинах? Нас уверяют, что в интересах «отечественного автопрома». Во-первых, это очень спорно. Во-вторых, правительство должно работать для народа, а не для автомобильных заводов.

Только переварили повышение пошлин, как министр Клебанов, приехав во Владивосток, стал рассуждать о том, что машины с правым рулем могут запретить.

Большая это беда, когда член правительства публично рассуждает, он теряет мысль, ищет слова, и остается полное впечатление, что отвечал он только ради того, чтобы что-то скрыть.

Ну попробуйте сами понять, что сказал Клебанов:

«Ситуация очень простая - правый руль уже есть. И к этому надо относиться как к некой данности. Сегодня главное - обезопасить тех, кто уже ездит с правым рулем, от возможных непредсказуемых событий. Совершенно спокойно может возникнуть ситуация, когда вдруг возникнет ситуация, когда в один день станет ясно, что с правым рулем ездить нельзя. Мы этого допустить не можем. Нужно цивилизованно зафиксировать эту ситуацию и спрогнозировать, как она будет развиваться. Практически мы должны дать правовое обоснование наличия правого руля до какого-то определенного времени. Определенное время может наступить только тогда, когда правительство сможет эффективно что-то предложить другое».

Вы что-нибудь поняли? Что такое «правовое обоснование наличия правого руля»? И как правительство может «эффективно предложить что-то другое»?

В переводе с министерского на доступный мне язык это звучит так: достали вы тут все нас своим правым рулем. Ну, подождите немножко, мы до вас доберемся.

Дальше я пишу для Пуликовского и прочих федеральных надсмотрщиков. Ибо хочу напомнить, что народ имеет право на ответные действия против правительства.

Во-первых, можно спрятаться в лес. Это путь Торо, был такой американский мыслитель. Вообразил себе, что может прожить без правительства. Построил себе хижину в лесу и налогов не платил. Хорошую книжку написал.

Второй путь – продемонстрировать гражданское неповиновение или несогласие. Уточняю для знатоков: есть гражданское неповиновение - это когда недовольные нарушают закон. Несогласие - это когда действия народа не вступают в противоречие с законом.

В этом случае нужно вести себя максимально публично. Но мирно. Тут нам отец и учитель индиец Ганди. Чему нас учит махатма Ганди? Ганди нас учит, что нет совершенно справедливых обществ. И раз так, то все мы должны терпеть несправедливые законы из духа гражданственности, понимая, что только так мы можем сохранить государство. «Раз мы не можем гарантировать, что существующие законы справедливы по отношению ко всем, бремя несправедливости должно быть равномерно распределено между всеми группами общества».

Наше терпение – это наша уступка государству, но только до той поры, пока государство не наглеет. А оно обнаглело до такой степени, что уже нас начинает готовить к унижению. (См. выше речь Клебанова.)

Однажды Ганди пригласили крестьяне одного штата, чтобы он помог им добиться справедливости. Дело было в следующем. Государство насаждало выращивание индигоносов - растений, которые дают голубую краску. И обязывало землевладельцев почти десять процентов площадей отводить под плантации индиго. Землевладельцы на таких условиях и сдавали в аренду землю крестьянам. Но вот в этом штате индиго росло плохо и выращивать его было очень невыгодно. Крестьяне наняли адвокатов, но те в судебном порядке не смогли добиться отмены правительственного распоряжения. Тогда и позвали махатму Ганди.

Ганди приехал, поговорил с крестьянами, их адвокатами и понял, что нужно разобраться с позицией помещиков. Визит Ганди взволновал крестьян, и правительство штата предписало ему уехать. К нему прибыл полицейский и вручил уведомление об этом. Ганди отказался уехать. Его арестовали, был суд. И пока он шел, в городок прибывали массы народа, чтобы посмотреть на чудака, который рисковал своей свободой за чужих людей.

Ганди сознательно нарушил закон. В своей речи в суде он сказал следующее: «Как у законопослушного гражданина моим первым порывом было… повиноваться полученному предписанию. Но я не мог этого сделать, не совершив насилия над своим чувством долга по отношению к тем, ради кого я сюда прибыл… Я пренебрег предъявленным мне предписанием не из-за недостатка уважения к законной власти, но из повиновения высшему закону нашего бытия - голосу совести».

Судьи растерялись, слушания были отложены. Ганди получил возможность встретиться с вице-королем Индии. Система внедрения плантаций индиго была изменена.

Это был первый урок гражданского неповиновения.

Знамя Ганди подхватил Мартин Лютер Кинг, борец за права негров в США, и поднял его выше звездно-полосатого флага.

Кинг заявил: «Подчиняться справедливым законам - не только юридическая, но и моральная обязанность. И наоборот, существует моральная обязанность не подчиняться несправедливому закону. И я согласен со святым Августином, что несправедливый закон - вообще не закон».

Впрямую последовать заветам Ганди и Кинга трудно. В духе их рецептов стоило бы, невзирая на повышение ставок, продолжать ввозить автомобили старше семи лет и упорно отказываться платить за них двойные пошлины, забив такими авто все таможенные склады. Это разорительно.

Не нарушая закон, можно дать правительству пощечину.

Возникает вопрос: что и как делать, чтобы они там, в Москве, поняли, что мы тут, в Приморье, живые люди? Мало нас, с точки зрения выборов, но мы - в тельняшках.

Итак, можно: писать письма президенту, выставить пикеты с лозунгами и плакатами, всем разом загудеть или поездить с зажженными фарами.

Все это можно. Все это по закону разрешено.

Некоторые местные политики в преддверии грядущих выборов в Госдуму готовы стать вождями и повести за собой недовольные массы приморских автолюбителей. Что ж, на какой-то отрезок нам с ними по пути.

Как учит партайгеноссе Кинг, нужно «создать такой кризис и такую чреватую последствиями напряженность, чтобы общество, упорно отказывающееся вести переговоры, было вынуждено взглянуть фактам в лицо».

Мы должны иметь правительство, но правительство не должно иметь нас.

Автор: Андрей КАЛАЧИНСКИЙ, специально для «В»