На «Палладе» дуэли не было

 Юрий Михайлович Унковский, конструктор атомных подводных лодок, как две капли воды похож на своего знаменитого прадеда - адмирала Ивана Семеновича Унковского, последнего командира «Паллады», сенатора, исследователя Японского моря и залива Петра Великого.

Для того чтобы в этом убедиться - достаточно взглянуть на старинное фото. Журналистская судьба свела меня с Унковским-младшим четыре года назад, когда он из Москвы приезжал во Владивосток. Было ему в ту пору под семьдесят. Он посетил музей им. В. Арсеньева, прошел под парусами «Паллады», правнучки знаменитого фрегата, мимо берегов, которые когда-то описывал его прадед. Именем адмирала Унковского названы камни и светящийся знак в проливе Аскольд.

В старой записной книжке уцелели наброски нашей долгой интересной беседы с Юрием Михайловичем Унковским. Сегодня исполняется 180 лет со дня рождения его знаменитого прадеда. Хотелось бы вспомнить об Унковском-старшем – Иване Семеновиче, сыне морского офицера, кругосветном мореплавателе, который участвовал в дипломатической миссии вице-адмирала Е. В. Путятина (1852-1854 гг.)

Сейчас во Владивостоке, как выяснилось, проживает десять потомков Унковских.

- Юрий Михайлович, вы сожалеете о том, что не всегда имели возможность открыто говорить о своем родстве с Иваном Семеновичем Унковским, флигель-адъютантом его императорского величества, царским адмиралом?

- Знаете, я никогда не скрывал своих корней. Больше того, когда в 1946 году, после седьмого класса, пытался поступить в Ленинградское военно-морское училище (не прошел по здоровью), так и написал: хочу быть моряком, как многие поколения Унковских.

Мой прапрадед Семен Яковлевич в 1803 году на корабле «Суворов», принадлежавшем российско-американской компании, будучи старшим офицером, совершил кругосветное плавание под командованием Михаила Петровича Лазарева. Он издал свои путевые заметки, которые сделали его известным. Семен Яковлевич, можно сказать, открывал эпоху фамильных кругосветных плаваний Унковских, его сын, мой прадед, на «Палладе» совершил одно из последних путешествий под парусами.

Из-за «высокого» родства скорее всего пострадали мои родители, хотя им было предъявлено стандартное для 38-го года обвинение – контрреволюционная деятельность.

Мой отец, Михаил Семенович, имел, правда, не морское призвание. Он окончил театральную студию им. Ермоловой и был одним из основоположников Московского драматического театра ее имени. Считался ведущим актером, пробовал себя на режиссерском поприще. Отца осудили на восемь лет, сослали на Колыму, там он вскоре и сгинул.

Маму, Эду Урусову, ведущую актрису того же театра, арестовали на вокзале, когда театр уезжал на гастроли. Ей дали десять лет. Но при этом ей «повезло» больше. Она попала в театр культурно-воспитательного отдела Бамлага. И даже была досрочно, на целый год, освобождена. Правда, в 1949-м ее опять сослали. И снова каким-то чудом маме удалось получить приглашение на работу в Норильский драмтеатр. Она играла на одних подмостках с ссыльным Жженовым.

Очередное освобождение пришло шесть лет спустя. Мама вернулась в Москву, была реабилитирована. Снова пришла в театр им. Ермоловой и работала там до последнего дня. Она умерла почти в 90 лет, имея звание народной артистки России и президентскую пенсию….

- А что можете рассказать об Иване Семеновиче Унковском?

- Прадед родился в Ярославле, в семье морского офицера, окончил Морской кадетский корпус. Служил сначала на Черноморском флоте. В 29 лет был пожалован званием флигель-адъютанта его императорского величества. В этом звании 8 февраля 1851 года он отправился в свое легендарное плавание на фрегате «Паллада». Судно было уже старенькое, со дня его постройки прошло почти 30 лет, и прадеду, тогда бравому морскому офицеру, пришлось пережить во время кругосветки немало острых ощущений.

- Насколько соответствуют действительности сведения о том, что во время дипломатической миссии Е. Путятина в Японию вице-адмирал чуть не вызвал вашего прадеда, который стоял тогда на капитанском мостике «Паллады», на дуэль?

- Это не совсем так, вернее, совсем не так. Путятин и Унковский принадлежали к разным поколениям. Первый – 50-летний заслуженный адмирал, строгий, педантичный, временами до въедливости. Другой – 30-летний командир корабля, облеченный огромным доверием и не меньшим грузом ответственности за архисложное плавание. Под его началом было 400 человек команды.

А история была такова. Офицер Техменев на «Палладе» отвечал за кают-компанию. Путятин потребовал, чтобы Унковский проверял, по каким ценам офицер закупает продукты. Тот категорически отказался от такого поручения, заявив, что Техменев его товарищ. Конфликт зашел так далеко, что в один из дней Унковский заявил, что он вынужден подать в отставку. На что Путятин ответил: «Отставку я вам не дам. А если вы потребуете удовлетворения – я готов». Эта брошенная в сердцах фраза и послужила поводом для слухов о дуэли. Хотя это «противостояние» в конечном счете привело к большому взаимному уважению.

Когда Унковский второй раз прибыл в распоряжение адмирала Путятина, уже командуя фрегатом «Аскольд» (в 1857-1860 гг. он служил начальником штаба эскадры у берегов Японии), вице-адмирал встретил его как родного. Это так тронуло Унковского, что он отложил утреннюю большую уборку на корабле, когда вышли в Японское море, чтобы дать Е. В. Путятину как следует отдохнуть – ему предстояли важные переговоры.

Вот так рассказывает об этом семейная история Унковских.

Автор: Тамара КАЛИБЕРОВА, Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), «Владивосток»