Гастроли

Любовь – самое загадочное явление на свете. Она появляется ниоткуда и, увы, уходит в никуда… Но какими неожиданными коллизиями сопровождается вечный “Круг”!

Именно так назвал Сомерсет Моэм блестящую пьесу о любви. В ней занят великолепный ансамбль столичных актеров, которые с удовольствием согласились стать гостями “В”.

Союз фаталиста и оптимистки

 На кино-театральном небосклоне не так уж много равноблистающих супружеских пар. Александр Лазарев и Светлана Немоляева безусловно являются одним из таких звездных дуэтов.

Сразу после театрального вуза принял их театр им. Маяковского, в котором они прослужили 42 года. Более 35 лет их семейному союзу. Сын Александр продолжил семейную династию - сегодня он один из ведущих актеров Ленкома под руководством Марка Захарова.

Мой первый вопрос Александру Лазареву-старшему совпал с трелью мобильного телефона: из Москвы звонил сын, улетающий в Чехию на киносъемки. Беседа отца и сына оказалась краткой: - Как дела? – Все нормально? – Маме привет передам. Звони.

- Александр Сергеевич, ваш сын очень похож на вас внешне. Схожи ли характеры, взгляды на жизнь, творчество?

- В чем-то Шура похож, но в основном – полная противоположность.

- Это вас огорчает?

- Как и всякий человек, сын имеет право на свою точку зрения относительно целого спектра вопросов. Огорчаемся с матерью в основном по мелочам: вовремя не позвонил, обещал – забыл. Впрочем, это ничуть не умаляет наших нежных чувств друг к другу.

- В семье Лазаревых существует архив? Или вам безразлично, что о вас пишут?

- Безразлично, скорее, нашему сыну. Но я собираю архив и за себя, и за него. Придет время, к кому он обратится (смеется)? А отец уже все собрал. В августе выходит книга Виктора Дубровского о нашей семье. В ней более 100 снимков. Из семейного архива…

- С автором книги вы были настолько же откровенны, как и с журналистами?

- Зависит от вопросов. Зачем спрашивать, кто у вас в семье ходит по магазинам, какой любите супчик, какого цвета шлепанцы… Или вот вопрос: счастливы ли вы? Я просто теряюсь. Только у последней черты я осмелюсь задать себе этот вопрос – был ли я счастлив.

- Александр Сергеевич, чем нынче живет столичная интеллигенция, представителем которой вы, несомненно, являетесь?

- Думаю, что, как во все времена, она пытается не погрязнуть в политике и бытовых проблемах. Сегодня есть все возможности наполнять свой духовный мир – концерты, выставки, премьеры, хорошие книги. Но прежде всего общение с близкими по духу людьми.

Но если говорить о себе, то пытаюсь делать мир чище, благороднее через свое искусство. Это ведь тоже политика.

- Еще Немирович-Данченко говорил: актеру мало хорошей роли. Ему нужна судьба. И то и другое состоялось в вашей жизни?

- Я по сути – фаталист. Многое в моей жизни определил счастливый случай. Не имея ни малейшего представления о школе-студии МХАТ, я, питерский парень, увидел объявление о наборе. Сразу же поступил. Потом сразу же был принят в труппу театра Маяковского. Первая же роль принесла успех. Все - случай…

Роль леди Кити в пьесе “Круг” будто бы специально написана Сомерсетом Моэмом для Светланы Немоляевой. Экстравагантная до гротеска особа, занимающая весьма сомнительное положение в чопорном английском обществе (любовница некоего лорда), наставляет на путь истинный невестку, желающую уйти от ее сына к новому возлюбленному: “Трагедия любви, моя милая, в неизбежности ее охлаждения…”

 - Светлана Владимировна, наблюдая вашу семейную пару на сцене и в жизни, можно подумать, что вы знаете секрет, который помогает избежать этой трагедии…

- Думаю, этого способен избежать тот, кто умеет находить новые радости жизни вдвоем. Это невозможно лишь при полном обоюдном разочаровании. Нас, к счастью, это не постигло. А потому нам не страшно вместе стариться. Но моя героиня оказывается в безвыходном положении и пытается искусственно поддерживать себя в состоянии вечного восторга. У леди Кити есть дивная фраза: “Я не могла позволить себе постареть”. Для нее катастрофа – оказаться без макияжа, маникюра, красивого туалета…

- А вы себе можете это позволить?

- Конечно! Я могу позволить себе быть самой собой. И уж конечно, это не вредит нашим семейным отношениям.

Светлана Немоляева вспоминает случай, когда она вместе с мужем спешно отправилась навестить внучку. В скромной шубейке, без макияжа. На улице ей настойчиво стала предлагать польскую косметику бойкая дамочка. Попытки Немоляевой объяснить, что она не нуждается в товаре, закончились упреком уличной торговки: “У вас такой красивый муж… Нельзя позволять себе так выглядеть”.

- А как вам, Светлана Владимировна, удается совмещать сцену с другими занятиями? Известно, что вы возглавляете Московский союз самаритян. В чем суть его деятельности?

- Это благотворительная организация, основанная немцами более 100 лет назад и призванная помогать бедным, сирым и больным. И я в ней, скорее, “свадебный генерал”. Благотворительность у нас не очень-то популярна, мне, как актрисе, человеку узнаваемому, проще преодолевать бюрократические барьеры. Горжусь тем, что моими усилиями офис самаритян обосновался в Доме актера на Арбате, что московскому Дому ветеранов сцены самаритяне оказывают активную гуманитарную помощь – несколько солидных спонсоров на моем счету.

- Есть ли такая фраза, которая помогает вам выстоять, когда бывает трудно?

- Я по натуре оптимист. Но есть у меня нечто вроде заклинания: пока живы, пока здоровы, пока все вместе, пока любим друг друга, пока есть сцена – я благодарна богу и судьбе за этот дар…

Профессионал из Маяковки

 Он покорил нас в “Звезде пленительного счастья” - декабрист Анненков стоил того, чтобы капризная француженка Полин отправилась за ним в Сибирь. С тех пор актер Игорь Костолевский ассоциируется у россиян прежде всего с этим фильмом.

Молва множит слухи о его браках и разводах, считая законченным сердцеедом. Каким стал сегодня романтик Анненков? В чем секрет его успеха?

- Прошло 30 лет – целая жизнь – после “Звезды пленительного счастья”. Было бы странно, если бы я остался прежним. Все изменилось. Я сыграл много ролей за это время и в театре, и в кино. Они были всякие. И неромантические в том числе. Сегодня больше работаю в театре над серьезными ролями.

Я профессионал и привык работать. Да, сегодня театра больше – это интереснее и продуктивнее. За последние 10 лет я сыграл в «Орестее» Петера Штайна на французском и английском языке в Швейцарии, на французском языке «В ожидании Годо» в Женеве, у Арцыбашева «Женитьбу» (за что получил Государственную премию), в «Норе» Ибсена, в горинской пьесе «Кин 4-й», в центре Мейерхольда играю спектакль у Фокина. Жаль, что глубинка обделена. Но грустить по этому поводу бессмысленно, я все равно ничего изменить не смогу.

Кстати, в кино я тоже снимаюсь. Последняя работа – сериал «Самозванцы», уже сделано около 30 серий. Будет еще 15.

Театр, слава богу, несмотря на все эти безумные разговоры по поводу его смерти, жив и умирать не собирается. И в Москве полные залы, и во Владивостоке. А кино… Оно в печальном состоянии. И дело даже не в отсутствии денег. Нужны идеи, то состояние души, когда эти идеи приходят. Но, увы…

Признаюсь, что я пережил не один и не два кризиса – с творческим человеком это случается периодически. Мой метод выхода из них предельно прост – я занимаюсь спортом. А заодно размышляю, пытаюсь понять, отчего наступает депрессия. Как видите, удается…

Эммануил Виторган: “Никогда не останусь один”

 Их считали единым целым не только хорошо знающие семейную пару Виторган - Балтер друзья, но и зрители. Редкостно гармоничный семейный и актерский дуэт вызывал неизменный восторг. Известие о том, что Аллы Балтер не стало, год назад повергло в шок. И не только потому, что ушла талантливая актриса и прекрасной души человек. Друзья переживали: “Как же теперь Эмма (ласковое прозвище Виторгана. – Авт.)?”

- Об ушедших принято говорить хорошо. Но в моем случае нечего притворяться. Алла была уникальным человеком по всем статьям. Как мать, как бабушка, как актриса, как подруга. Мне необычайно повезло. Дважды такого везения быть не может. Уход Аллочки, хотя уже прошел год, не является уходом для меня. Она до сих пор очень близка ко мне, помогает мне.

Когда нужен какой-то эмоциональный выплеск - она рядом. И мне не нужно напрягаться.

Ее вещи до сих пор не тронуты, поэтому у меня ощущение, что ее отсутствие временно. Просто она уехала сниматься. Хотя снималась она мало. Но это не ее беда, а беда нашего кинематографа. Я говорю это как ее многолетний партнер, который в состоянии оценить ее мастерство, талант. Зато в театре она играла много. И вместе со мной тоже…

Что касается меня… У нас с Аллой есть близкие друзья. Их немного, друг - это то же самое, что и ты, но это настоящие люди. Они не дали мне ни секунды покоя. И до сих пор не дают. За мной ухаживают, меня постоянно куда-то зовут. То есть я практически не остаюсь один.

Кроме того, я очень занят в театре. Между прочим, пьесу, которую мы привезли, мы уже давно играем в Москве. Когда я был здесь со своим спектаклем «Шаман с Бродвея», я пообещал в театре им. Горького, что постараюсь организовать приезд спектакля «Круг», потому что в нем заняты замечательные актеры. Появление любого из них вызывает положительные эмоции. Как видите, обещание выполнено.

Думаю, привезем одну из наших последних премьер по пьесе Ибсена «Кукольный дом». В нем заняты Игорь Костолевский, Женя Симонова, Игорь Кашинцев, ваш покорный слуга.

Кое-что из жизни принцессы

 Личность актера и его роль – разные вещи. И вряд ли это несовпадение кого-то удивит. Евгения Симонова вошла в кинематограф трогательной медсестрой в “Афоне” и прелестной принцессой в “Обыкновенном чуде”. Перед владивостокским зрителем она появилась в роли леди Эмили – грациозной, немного своенравной и чувствительной. Все эти эпитеты имеют прямое отношение к актрисе Евгении Симоновой.

- Страшно спрашивать, сколько же лет вашей старшей дочери?

- Не бойтесь (смеется). Зое уже 24 года. Два года назад она окончила театральную академию.

- Вы хотели, чтобы дочь пошла по вашим стопам?

- Не совсем. Зоя окончила факультет музыкальной комедии. В детстве у нее был сильный, глубокий голос. Я мечтала, чтобы она стала оперной певицей. Дочь очень музыкальна, артистична. Ей повезло с педагогом и с курсом. Получился некий актерско-музыкальный ансамбль, который всем составом был принят в театр эстрады к Геннадию Хазанову. У Зои уже есть несколько ролей.

Младшая дочь Маруся учится по классу фортепиано в женской школе при консерватории. И сценой не грезит – во всяком случае, пока.

- Вы росли в музыкальной семье?

- Нет. Мой папа очень серьезный ученый. Физиолог. Академик Российской и почетный член Американской академий наук. Он специализируется в области высшей нервной деятельности. Мама преподавала английский язык. Старший брат (ведущий передачи “Умники и умницы”) - абсолютный гуманитарий.

- Должно быть, вы в совершенстве владеете английским?

- К сожалению, только со словарем. В театральном училище я предпочла изучать французский. Преподавала его потрясающий педагог Ада Владимировна. На выпускном экзамене мы играли отрывки из французских комедий, пели на французском. В экранизации “Подростка” Достоевского я играла роль обрусевшей парижанки, которая говорила на ломаном французском.

- В 1995 году вы получили престижную премию им. Станиславского. За какую роль, в каком спектакле и кто был вашим партнером?

- Это была “Последняя жертва” Островского, где я играла Юлию. Моими партнерами были Александр Лазарев, Наталья Гундарева, Армен Джигарханян. Спектакль идет с большим успехом. И нынешний сезон мы закрыли именно им.

- Вы считаете себя удачливой?

- Абсолютно удачливых людей не бывает. Если судьба дает какой-то шанс - надо его использовать.

Автор: Татьяна БАТОВА,Ольга ЗОТОВА, Василий ФЕДОРЧЕНКО (фото), "Владивосток"