Известный баритон Эдем Умеров — солист Мариинского театра, ведущий солист театра «Санктъ-Петербургъ Опера» — приехал во Владивосток. Исполнитель многих партий, в том числе «Борис Годунов», «Мазепа», «Тоска», рассказал в интервью корреспонденту РИА VladNews о творческом ремесле оперного исполнителя, про впечатления о приморской Мариинке, а также о об особом чувстве зрителя к сцене.
-Здравствуйте, Вы уже бывали во Владивостоке? Понравился город?
-Здравствуйте, да, я часто был здесь. В первый раз, помню, было холодно, но это никак не помешало нам. Стены театра отлично согревают актёров.
-Какое у вас впечатление от Приморской сцены Мариинского театра?
-Я считаю, что это шикарный театр. В нём превосходные зрительский зал, Малая сцена, гримёрки, – все удобства и атрибуты, необходимые для творческой среды.
-А в чём отличие Приморской сцены от столичной?
-Единственное отличие – географическое. Другая широта и другая долгота, а так – разницы нет. Здесь уместна фраза, которую часто говорят артисты: «Там, где я, там и творчество».
-Есть ли «миссия» у Вашего приезда во Владивосток? Может, Вы уже успели научить чему-нибудь новому местную труппу?
-Конечно, она есть. Звучит она – творить. Что же касается передачи творческих знаний и навыков, то могу сказать, что каждый получает те знания, которые хочет получить. Вспоминаю себя в молодости: иногда я был полностью уверен в собственной правоте и в том, что и сам всё знаю. Но осознание неправильности этого приходит, когда ты, например, на должности ведущего певца, тебя уважают и дирижёры, и исполнители, а на сцене – стоишь и ощущаешь, что ничего не умеешь. Вот тогда, действительно, начинается настоящее творчество.
-Вы сыграли и продолжаете играть во многих партиях. Какая любимая?
-Нет, не могу назвать. В каждой получаешь особое удовольствие, в каждой есть такое, что не сравнится с другой. Отельная партия – отдельная жизнь, отдельная ситуация, иной смысл.
-Какие у вас увлечения, хобби, кроме сцены?
-Главное моё хобби – сцена. Я работал на заводе до вступления на творческий путь: могу прибить гвозди, что-нибудь смастерить, но сцена для меня важнее всего. Хотя, работая строителем, я, возможно, и заработал бы больше, чем пением. А вообще каждое призвание удивительно по-своему: порой смотришь на вроде бы повседневных ремесленников, которые строят мосты, чинят дороги, но их работа ценна и незаменима так же, как и творческие специальности.
-Для чего зрителю нужна сцена?
-Итальянцы выражаются, когда идут на оперу – “sentire”, что значит «чувствовать». Они не приходят её слушать. Думаю, что зрителю для этого и нужна сцена, чтобы “sentire”.
-Вы человек с большим творческим и жизненным опытом. Побывали в разных странах и уголках мира. Какое наставление дали бы творческой молодёжи?
-Учиться. Надо всё время это делать. Когда переходишь на профессиональный уровень, то понимаешь, что накопленных знаний и опыта всё равно мало. Ощущаешь, что необходимо было больше узнавать и учиться. Это главный совет начинающим свой творческий путь молодым. Нужно всегда повышать уровень профессионализма.
-Важнее труд или талант? Можно ли быть в вашей профессии только трудоголиком?
-И то и другое. Важно также и рвение, прилагаемое к этому. Без труда талант пропадёт. Нужно верить в себя.
-Когда Вы выходите на сцену, что чувствуете?
-Это трудно описать словами. Сцена – это живая и особая субстанция. Там совершенно другие законы. Я заметил ещё в начале своего пути: даже когда нет спектакля, идёшь по сцене, а ноги подкашиваются. Всё из-за её энергетики, и из-за тех артистов, которые выступали на ней до тебя. Правда, чувство, не передаваемое словами. Самый интересный и волнительный момент, когда во время исполнения в зале мёртвая тишина. Если молчат и наблюдают за тем, как ты «ведёшь» сцену, значит, можно надеяться, что “sentire”.
