Актёр Приморского краевого Академического театра имени Максима Горького Сергей Лисинчук, несмотря на успехи на сцене, не заболел звездной болезнью и остался скромным парнем. В интервью РИА VladNews Сергей рассказал, как чуть не стал «ментом», как начал с нуля в 33, и как ему работается с всемирно известным фантастом Сергеем Лукьяненко.
- Давай сначала начнём, как ты попал в театр вообще?
- Я уроженец Владивостока, к театру с детства никакого отношения не имел и не собирался в эту профессию. Никаких родственников театральных у меня нет, интеллигент в первом поколении, так сказать. У родителей рабочие специальности. В школе, где-то в классе девятом, я попробовал себя на театральном поприще, и мне авторитетные на тот момент люди сказали, что это - не моё, и мне лучше пойти в полицию. В то время, в 90-е, как раз был популярен сериал «Улицы разбитых фонарей», и непонятно было, кто именно у людей кумир: актёры, которые «ментов» играют, или настоящие милиционеры. Так что с десятого класса я готовился поступать в институт МВД (но всё равно участвовал в КВН, и учителя мне предлагали всякую самодеятельность, а я соглашался, чтобы прогуливать математику, она мне не очень давалась). В 11 классе, когда я уже сдал предварительные экзамены в МВД, однажды утром я проснулся и решил попробовать поступить в театральный, пусть меня когда-то обломали, но я же ничего не теряю. Стать актёром я не стремился, просто хотел проверить свои силы. И вот на такой эйфории я нашёл Институт искусств, пришёл, мне сказали, что послезавтра уже первый тур, и надо принести документы, приготовить танец, песню, басню. Я за пару дней это выучил и как-то первый тур прошёл, потом второй, третий, и проскользнул.
- Родители были не против?
- Они ничего не знали. Был дачный сезон, лето, они приехали уже под финальный тур. Но они в принципе согласились, главное, чтобы мне было хорошо, ведь это моя жизнь. Ещё в школе мне понравилась постановка "Огни Парижа" в театре Тихоокеанского флота, тогда было странно, что школьников привели на спектакль про проституток и сутенёров, но он мне запал в душу. И я подумал, что если стану актёром, то буду работать в этом театре. Тогда в театре ТОФ была труппа единомышленников, крепкий коллектив, про него и в институте педагоги много рассказывали.
- А в Горького не хотелось? Или в Москву?
- Знаешь, меня однажды пригласили в Театр Российской Армии. Я прошёлся по галерее с фотографиями артистов, и увидел, что там много моих ровесников. Я иду, иду, а они всё не кончаются. И я понял, что если приду в этот большой московской театр, то буду до пенсии ждать главную роль или вообще какую-нибудь роль. А во Владивостоке уже всё было, и на телевидении была работа, которая мне нравилась, в театре ТОФ я был плотно занят, были роли, спектакли, личная жизнь. И всё вот так бросать я не рискнул, на тот момент высказывание «где родился, там и пригодился», было для меня актуальным. Да и сейчас мне комфортно быть Лисинчуком во Владивостоке, чем одним из тысяч в Москве.
- Но ты всё-таки перешёл из ТОФ в Горького, когда там уже были главные роли, а здесь - ещё непонятно.
- Иногда стоит проверить, насколько ты закостенел. Наступить на горло своему самолюбию, своим амбициям. Уйти с главных ролей, когда на тебе большая часть репертуара. Слабо в свои 33, уже не совсем молодым пацаном, начать с нуля? Мне кажется, мой опыт прошёл удачно, я влился в коллектив, и ни разу не пожалел.
- Значит, сейчас ты доволен собой и своей жизнью?
- Очень доволен. Я счастлив!
- Причина ухода разве была не финансовая?
- Это не основная причина, потому что если бы меня интересовали только финансы, то зачем мне столько лет было сидеть в театре ТОФ, если здесь выгоднее, конечно, я бы давно ушёл. Просто в тот момент я понял, что нужно сделать новый шаг. К тому же, в театре флота спектакли играли только два раза в неделю, и я понимал, что теряю актёрскую форму. Актёр должен выходить на сцену регулярно, а два раза в неделю - это очень мало.
- А ты просто решил уйти, или всё-таки какой-то конфликт послужил отправной точкой?
- Никакого конфликта не было, но на тот момент у меня в жизни происходили перемены, развод, я стал меньше с сыном видеться. И я понял, что мне надо больше работать, чтобы уйти от негативных мыслей. Спасибо Ефиму Семёновичу, который взял меня. В тот момент из театра ушёл молодой актёр, уехал в Москву, и освободились две роли. В "Эдит и её демоны" - фашист и администратор и в "Крейсерах" - Мичман Житецкий.
- А сейчас сколько у тебя главных ролей?
- На данный момент две - сердцеед Вальмон в «Опасных связях» и Торвальд в «Нора. Кукольный дом». Я здесь только два с половиной сезона, поэтому это очень неплохо, потому что труппа большая, и каждому актёру нужно дать себя показать, Ефим Семёнович это прекрасно понимает.
- Что сейчас репетируешь?
- Сейчас идут репетиции "Мастера и Маргариты".
- Ты там кого играешь?
- У меня небольшая роль барона Майгеля, из чьей крови наполняли кубок для Маргариты. Он шпион, стукач.
- А есть роли, которые ты мечтаешь сыграть?
- У меня еще с института была мечта сыграть Зилова в "Утиной охоте". Я грезил об этой роли. И вот, когда я уже собирался уходить из театра флота, главный режиссёр Станислав Мальцев и Сергей Руденок предложили мне сыграть Зилова. И ради этой роли я ещё на сезон остался. Но знаешь, когда проходит премьера, о которой ты мечтаешь, нет удовлетворения... После каждой премьеры актёры обычно собираются, отмечают, а у меня какая-то опустошённость… Часто мучают вопросы: «А что дальше? Будет ли ещё взлёт или скоро падение?» Потому что нельзя быть всё время на взлёте.
…Сейчас я себя ощущаю в такой форме и в таком возрасте, что я могу сыграть всё. Я могу и хочу играть, и чувствую в себе для этого силы.
- Недавно посмотрела фильм «Уравнение с неизвестными», где ты снимался. Он не пошёл в прокат?
- Это Владивосток, никого не интересует то, что здесь снимают. Если сам спонсоров не найдёшь. Нет у нас здесь меценатов, которые были бы в этом заинтересованы, поэтому мы создавали этот фильм на свои средства. Пьесу «Уравнение с неизвестными» ставил сначала в театре флота Сергей Руденок. Кинорежиссёр Георгий Саенко посмотрел спектакль и предложил снять фильм. Мы заинтересовались и начали снимать. Тогда автор этой пьесы Владимир Журавлёв был еще жив, потом с ним случилась беда, ему было всего 29 лет… И мы поняли, что фильм надо доснять. То, что сейчас лежит на ютубе, - это вторая версия. Первая длилась около трёх часов, потому что мы снимали всю пьесу. Когда посмотрели, поняли, что делаем телеспектакль, и играем как в спектакле. Но на сцене и в кино - разные правила игры. И мы пересняли 95% фильма. На этом фильме мы учились, потому что, хотя в моём дипломе и написано «актёр театра и кино», но кинематографу и работе с камерой нас, к сожалению, не учили.
В театре, конечно, есть спектакли в форме малой сцены, где приходится работать без подачи, без наигрыша, без каких-то театральных жестов, чтобы зритель тебе поверил, когда он сидит на расстоянии вытянутой руки. Это тоже некий кинематографический стиль общения со зрителем. Если ты помнишь монолог моего героя в этом фильме, то его снимали одним кадром. Георгий мне написал текст, он сам сценарист, но я тоже импровизировал.
- Тебе вообще близка эта роль - актёра, который страдает от безденежья и готов на всё?
- Да, было время, когда деньги в театре по полгода не платили, а у меня был маленький ребёнок, и мысли такие, действительно, появлялись: если не получается достать деньги законным путем, то надо искать незаконные. Конечно, банк я не грабил, как мой персонаж (смеётся).
- А ты тоже подрабатывал во всяких шарашках, как он?
- Все подрабатывают. Все эти новогодние истории, юбилеи или праздники... Вообще-то хочется от этого уйти и заниматься чистым творчеством, но в реалиях нашего государства это невозможно, артисту ведь семью надо кормить.
- То есть можно взять и заказать на юбилей какого-то артиста?
- Да, вполне. Ведущим, конферансье - любой актёр согласится.
- Ты во время работы на сцене чувствуешь настроение зрителя?
- Конечно. Можно говорить такими высокопарными словами, что вот я погружаюсь в роль и не слышу, что там говорят. Но это, конечно, всё глупости, и всё актёры слышат. Недавно на спектакле "Опасные связи" мой персонаж приходит с любовной победой и объявляет: "Победа!". И в зале какой-то мужик, видимо, выпивший, кричит: "Красава, молодец!". И я сделал ему одобряющий жест. Ты актёр, ты не можешь пропускать такие вещи. Реакция в зале может быть разная. Если ты работаешь апарт (театральный термин, означающий монологи или реплики, направленные в публику – прим.ред.), почему бы и нет.
Или вот на спектакле "Чморик" в театре флота была забавная ситуация. Максим Клушин там по сценарию закуривал. А дело происходило в свинарнике. И мужчины какие-то выпившие в зале закричали: «Ого, он курит, мы тоже хотим покурить». И Максим на сцене говорит мне: «Что у тебя за шум здесь?» А так как дело было в свинарнике, то я отвечаю: «Свиньи». Зал взорвался, эти люди ушли с позором под аплодисменты.
Так что надо слышать зрителей. Нельзя быть в коконе, на сцене может произойти всё что угодно. И если ты не сможешь это нормально обыграть, адекватно отреагировать, то весь спектакль просто рухнет.
- А как ты реагируешь на негатив, плохие отзывы о спектаклях?
- Есть такое понятие, как вкусовщина. О вкусах не спорят. И порой человек, которому не нравится, даже не может объяснить почему. И если учитывать мнение всех, то получится каша. Художник должен понимать, что он хочет показать, а принимать это или нет, решать зрителю. Я считаю, пусть каждый решает для себя, какую выбрать женщину, религию, дорогу, и какой спектакль ему понравится.
- А было такое, что играешь премьеру, а она не заходит, понятно уже, что это провал, но нужно доиграть до конца…
- Знаешь, у меня такого не было, слава богу. Но вот в этом театре, в апреле 2017 (я тогда был на гастролях на Камчатке), однажды провалился спектакль. После двух премьер его сразу сняли. И вот актёры описывали похожие чувства, что ты сейчас.
У меня были спектакли в театре флота, когда режиссёр что-то не до конца объяснил, и ты сам себе режиссёр и некомфортно чувствуешь себя в этот момент. Но всё равно ты артист, ты должен примерять на себя любую роль.
- А если ты не хочешь играть какую-то роль?
- Актёр не может отказаться. Это правило театра. Если актёры будут сами себе роли выбирать… Есть роли на сопротивление: ну вот не подходит тебе эта роль, но ты находишь какие-то ходы, вживляешь её характерность, и она становится просто пулей.
- Сам ходишь в театр? Можешь отметить какого-то режиссёра? Актёров?
- Да, стараюсь посещать все премьеры во Владивостоке. Даже в театр кукол иногда с сыном хожу. У нас не так много театров. Но, понимаешь, если я кого-то отмечу из режиссёров или актёров, то остальные могут обидеться.
- Ты сейчас снимаешься в сериале по роману Сергея Лукьяненко «Осенние визиты». Расскажи про эту работу.
- На первом фестивале ЛиТР (Литература Тихоокеанской России – прим.ред.) во Владивостоке Георгий Саенко случайно познакомился с Сергеем Лукьяненко, и они заговорили про экранизации. Георгий говорит: «Почему ваши "Осенние визиты" никто не экранизирует?» Сергей Васильевич ответил, что их боятся, как чёрт ладана. Георгий сказал, что он бы попробовал. Сергей Васильевич согласился. И они договорились, что Гоша за год снимет две пробные сцены. После ЛиТРа мы, конечно, благополучно про это забыли, и вот за две недели до следующего ЛиТРа, в прошлом году, Гоша подходит ко мне и говорит, что надо уже снимать. Мы сняли одну сцену, и она понравилась Сергею Васильевичу. Мы встретились все вместе в гостинице, прошёл кастинг, Сергей Васильевич посмотрел главных героев, и за один рубль дал право экранизировать "Осенние визиты" на три года. Он сказал, это как с дальневосточным гектаром: «Если вы построите фундамент, то продлю ещё на два года, и в итоге будет на пять лет». Но я думаю, мы справимся быстрее. Он нам очень помогает, мы отсылаем ему чуть ли не каждую сцену, и если ему не нравится, то он просит переделать.
В романе речь идёт о 90-х и о Москве, мы всё это переносим, во-первых, в 2020 год, во-вторых, во Владивосток. Сергей Васильевич на своей странице в Facebook выкладывает информацию о фильме. Да, там много хейтеров, которым Лукьяненко отвечает: «Вы можете писать всё, что угодно, но люди делают вещи, а вы сидите, как диванные критики».
Мы надеемся, что в мае мы уже успеем снять две серии «Осенних визитов» - два часа. Две серии из восьми. И к ЛиТРу, к приезду Сергея Васильевича во Владивосток, нам будет что продемонстрировать в кинотеатрах.
- Ты недавно принял участие в проекте Елены Гуляевой «Нарисованные люди». Помнится, ты говорил, что не любишь фотографироваться и не терпишь своего отражения. Почему решил принять участие?
- Начнём с того, что Лену Гуляеву я знаю давно. В зеркало-то как раз смотреться я могу, а вот когда я вижу себя на экране или слышу свой голос в записи, мне не нравится. Но, наверное, я иду на компромиссы с самим собой, взрослею и мудрею, и стал принимать себя таким, какой я есть.
- Понравился тебе этот портрет?
- Вот знаешь, интересная такая вещь. Лена приходила три раза меня писать, и я три раза получался разный. В первый день я был нейтрален, во второй день узнал страшную новость о своём близком человеке, и в третий раз этот человек ушёл. Не скажу, что глаза были на мокром месте, потому что показывать чужим людям свои проблемы – моветон. Но что-то в глазах было такое, и Лена это уловила. И вот как менялся портрет, я сам это видел. Первый мне не нравился, на нём я себя не узнал, второй – больше, и вот в последнем портрете я что-то такое увидел - душу, характер, судьбу человека.
- Ты его купишь?
- Нет, я не люблю свои портреты развешивать. У моих родителей дома есть стена славы: мои портреты, фотографии со спектаклей. И когда какой-то праздничный ужин, приходят гости, мне неловко. Ну нет у меня этой звёздной болезни, видимо. И еще, как минимум, надо купить стену, чтобы повесить на неё портрет. Я пока в процессе накопления финансов, чтобы какой-то своей жилплощадью обзавестись.
- Насколько ты активен в соцсетях? Как думаешь, актёру важно присутствие в соцсетях или нет?
- Я не продвигаю себя в соцсетях, хотя многие артисты придерживаются правила «говори о себе хорошо, источник забудется, а информация останется». Но я так не могу, скромность какая-то врождённая во мне есть. В инстаграм я загружаю какие-то забавные видео со своим участием, чтобы повеселить своих друзей и знакомых. Я могу через соцсети показать немногочисленным родственникам, как растёт сын, но не всю, конечно, свою личную и профессиональную жизнь. Я думаю, нужно не так активно жить в соцсетях, чтобы от тебя устали. Один раз в неделю или две выложить какое-то забавное фото, пусть люди посмотрят, оценят, и всё. А не по пять фоток в день. Я, видимо, ретроград, и работаю по старому на сцене. Но всё-таки я человек 21 века и понимаю, что соцсети занимают одну из важных частей нашей жизни. Я от них не отказываюсь, но до паранойи не дохожу.
Мария Стеблянко
