В соцсетях нервно обсуждают заявление одного из спикеров Центробанка о том, что с лета банки начнут требовать от всех категорий клиентов подтверждение законности их денег и имущества. И хотя подобная практика уже существует, вызванный резонанс лучше многих соцопросов говорит о том, что люди серьезно боятся за свои сбережения и вполне допускают, что государство рано или поздно захочет воспользоваться и этим резервом.
Во второй половине 2016 года, когда завершится кампания по амнистии капиталов, банки начнут требовать со всех категорий клиентов документы, подтверждающие «источник происхождения» денег и имущества. Это широко разошедшееся заявление сделал замглавы департамента финансового мониторинга и валютного контроля, выступая на профильной конференции.
На самом деле банки и так имеют право запрашивать у клиента соответствующие документы. Контроль банков за операциями с денежными средствами определяется федеральным законом №115 «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Позволяет проверять клиента и внутренняя инструкция банка, которая пишется на основе соответствующего положения Банка России. В новом заявлении ЦБ, по сути, нет ничего шокирующего — возможно, банки начнут чаще пользоваться своим правом по проверке законности сбережений в случае больших операций по снятию и то вряд ли будут усердствовать, потому что сегодня сами не заинтересованы в оттоке особенно нервозных клиентов.
А вот реакция населения на это заявление банковского чиновника показательна. Большинство, включая студентов и пенсионеров, тут же заподозрило, что государство в очередной раз собирается украсть их деньги. Граждан, переживших с начала 1990-х четыре кризиса, дефолт и деноминацию, можно понять.
Доверие к первому лицу в России сегодня чрезвычайно высоко, но при этом к самому государству мы относимся с большим подозрением.
И по первым тревожным слухам готовы бежать в банкоматы, а после этого — сразу в магазин за гречкой. Притом что большинство (по результатам опросов, больше 70% россиян) вовсе не имеет сбережений, а около 30% имеют кредиты, то есть долги.
Люди при больших деньгах постарались позаботиться о них несколько раньше. Самые прозорливые вывели свои сбережения из страны еще до присоединения Крыма — почувствовав угрозу уже тогда, когда на полуострове только объявились «зеленые человечки». Менее прозорливые занимались выводом денег весь прошлый год. Остальные, у кого нет зарубежных счетов, но есть хоть какие-то сбережения, пытались подстраховаться, вкладываясь кто в валюту и золото-бриллианты, кто в автомобили-телевизоры. Остальные сегодня мечутся: хранить деньги в обналиченном виде под матрасом при такой инфляции вроде как глупо, а слепо доверять банковской системе уже не получается.
И хотя российские банки предлагают сегодня диверсифицированные, «супернадежные» вклады на особых условиях, а сомнительных банков благодаря чистке ЦБ практически не осталось, тревожности это не снимает. Особенно когда
разные политики и представители власти то и дело фонтанируют новыми идеями, то предлагая вовсе запретить доллары, то ввести налог на обменные операции,
то использовать вклады населения (их на сегодня более $250 млрд) для инвестиционных программ... На таком фоне заявление про новые правила выдачи вкладов, благонадежность которых сначала надо подтвердить, заставляет нервничать даже самых рациональных, несмотря на все успокоительные заверения Набиуллиной.
Население уже понимает, что кризис — это надолго. Что государству сейчас негде занять денег. С Западом, где раньше кредитовались, сегодня у нас конфронтация. Внутри страны инвесторы тоже испарились. Остался только народ и, в частности, его банковские карты, которыми можно воспользоваться. Ведь не брезгуют же у нас который год замораживать накопительную часть пенсии.
Cюжет с пенсией вообще характерный — сегодня нет не только краткосрочной уверенности в завтрашнем дне, но и долгосрочной. Современные 30 40-летние на пенсию уже даже не рассчитывают. Вот и глава комитета Совфеда по бюджету советует откладывать по 5% с каждой зарплаты — на черный день или на старость, что в любом случае надежнее, чем ждать милости от государства.
За бесплатный совет, конечно, спасибо, вот только тех, кому есть что откладывать, сегодня явное меньшинство. Остальные живут от зарплаты до зарплаты, и число их, по мере углубления кризиса, только растет. Но и они, получив зарплату на карточку, все чаще стараются ее сразу обналичить — особенно в регионах. Хотя им-то, казалось бы, доказать происхождение своих небольших капиталов проще простого. Но все равно страшно. А вдруг банк все же рухнет? А вдруг государство, опасаясь социальных потрясений, действительно начнет проводить конфискационную политику или задумает какую-нибудь очередную «денежную реформу»? Ведь так уже не раз в новейшей истории было.
Люди у нас патриотичные, но при этом всегда готовы к худшему, ожидая «подставы» от любимого государства в любой момент.
Недоверие к государству в финансовой сфере — тяжелое наследие 90-х. На восстановление его ушли долгие годы, а подорвать можно одним неосторожным заявлением.
Впрочем, политики, кажется, этими тонкостями особо не заморачиваются, веря в безграничное терпение привыкшего ко всему российского человека. В его парадоксальное, необъяснимое для западных граждан свойство, когда худшее все-таки случается, облегченно выдыхать: ну ничего, могло быть и хуже. И у государства, оказавшегося в патовой ситуации, есть большой соблазн этим долготерпением воспользоваться.
