Институт семьи держится на честном слове

Институт семьи держится на честном слове. Еще поколение назад вряд ли кто посмел бы заявить публично, что дети — обуза, замуж ходить незачем, а череда повторных браков — это замечательно.

Традиционный брак приобретает новые формы: супруги живут отдельно и ходят друг к другу в гости, или, наоборот, живут вместе, но не женаты, или женаты, но разрешают друг другу любые шалости на стороне. Тем не менее на Поклонной горе по-прежнему паркуются черные машины с золотыми кольцами сверху. Из них выходят, подбирая подолы, невесты, а тетеньки в загсах с государственным металлом в голосе поздравляют брачующихся. Что заставляет взрослых разумных людей совершать этот громоздкий ритуал? Зачем нам вообще объявлять себя семьей? Есть несколько причин, считает член Европейской ассоциации психотерапевтов Михаил Папуш. Одна из них та, что человек придумал мифы о семье, поверил им, а теперь изо всех сил пытается воплотить в жизнь.

— В нашей культуре жизнь пары оформляется в семью. И почти для всех семья оказывается проблемой, потому что мифы о семье нереализуемы. Хотя бы миф о том, что семья — это и романтическая любовь, и надежность. Не умеют люди совмещать в браке спонтанную и свободную романтическую любовь, точнее влюбленность, срок жизни которой ограничен, с налаженным бытом. Этот быт предполагает массу взаимных обязательств, в том числе согласно мифу сексуальную верность.

Кроме того, мужчины и женщины, как правило, инфантильны и эгоцентричны. Мужчина хочет, чтобы его любили и обслуживали, жили его ценностями и интересами. Женщина — чтобы ее любили и жили этой любовью. Каждый хочет получить, но никто не собирается отдавать, и оба обижены. Приходил ко мне мужчина 26 лет, совладелец фирмы. Его бросила жена, милая девочка. Он сидит, колотит кулаком по коленке и прямо рычит: «Ну почему же она уходит? Ведь мне было с ней так хорошо!»

У женщин возникает обида на то, что он невнимателен, уделяет ей и детям мало времени. Он действительно старается оказаться где-нибудь подальше, на работе в лучшем случае. Потому что надоели они ему.

А с его стороны обида на то, что она о нем не заботится, дескать, «я целыми днями для них деньги зарабатываю, а она мне щи не несет в клювике».

— Отчего, вступая в брак, люди думают, что вторая половина должна им все?

— Миф о любви построен на истории про ухаживание, большинство сказок кончается свадьбой. Но миф работает и после свадьбы. Считается, что такая любовь, какая была до брака, должна быть в семье всегда. На самом деле период ухаживания, когда он бросает все к ее ногам, — это один режим существования и психической деятельности, а обычная жизнь — совсем другой. Мужу надо работать, и он не может все свое время посвящать ей, как и жена — ему. Это мало кто понимает. Да и она занята малышом намного больше, чем мужем. А он в недоумении. Только что ему было все, и вдруг почти ничего. Люди пытаются к этому приспособиться. В лучшем случае он начинает больше работать и занимается самообразованием.

— Но не ребенком и не женой.

—Это не заложено инстинктами. Вообще мужская забота о детях — вещь редкая. Так вот, муж нашел себя в работе, растет по службе, занят. Год прошел, полтора, жена уже не так занята ребенком и готова «вернуться» к мужу, а его нет. Если он и захочет теперь любви, будет искать ее не с ней. А по-хорошему, когда женщина забеременела, надо, чтобы мужчина включил это обстоятельство в свою жизнь, чтобы они вместе готовились к появлению ребенка. Если у них до этого все было хорошо, если была полнота отношений, они эту полноту дополняют ребенком. И когда она снова будет готова оторваться от младенца и выйти ему навстречу, мужчина ее встретит, потому что они все это время душой были вместе.

В браке между супругами существует не только отношения по поводу влюбленности, а множество самых разных отношений, по самым разным поводам. Отношения в быту — одно, в связи с какими-то общими интересами — другое, сексуальные отношения — третье. Супруги, вступая в эти отношения, находятся в разных состояниях. В состоянии «ночной любви» они видят друг друга особым образом. Утром за завтраком они видят друг друга уже иначе. И вот этот переход, как и прочие переходы, как и переход от ухаживания к быту, надо очень тонко организовывать. Надо понимать, что тот восторг, который был ночью, не воспроизведешь утром, и это не нужно. Зачастую эта разница вызывает ужасное недоумение. «Только что я был от нее без ума, а сейчас смотрю — ну тетка и тетка, чего с ней делать-то?» Надо это знать и, создавая семью, задумываться над тем, кем мы друг другу приходимся не только в угаре желания, но и по жизни.

— Сексуальный интерес в браке с годами притупляется, это общеизвестно. Однако принято требовать друг от друга верности. Зачем нужна такая верность?

— Она выступает как знак избранности. «Если он мне предпочел другую, значит, я нехороша». «Если она мне предпочла другого — я нехорош». И хотя в современных семьях нередко присутствует сексуальная неудовлетворенность, односторонняя или взаимная, неверность воспринимается как угроза налаженной семейной жизни. Сексуальность, кстати, далеко не всегда самое важное в браке, чаще даже не самое важное. Пару могут скреплять и другие связи. Например, мужчине-подкаблучнику нужен женский каблук, это может быть не менее сильной инстинктивной потребностью, чем сексуальные желания. Кроме того, люди привыкают к совместному быту-бытию, им от него трудно отказываться, и даже при отсутствии детей они цепляются друг за друга, не умея жить самостоятельно.

— Что тут плохого? Живут себе и живут, может, им так легче.

— Беда в том, что такие отношения стандартизуются, люди перестают замечать друг друга — просто живут вместе, потому что так удобнее, про любовь у них даже речи не идет. Жизнь такой пары становится довольно унылой. Это даже не цинизм, это равнодушие. Если не хочешь жить уныло, реши для себя, чего ты хочешь. Ответь себе на вопрос, что для тебя важнее — спонтанная романтическая любовь или бытовая надежность, налаженный быт. В семье одно с другим редко уживается. Ответь и реши, остаешься ты в этой семье или уходишь. И в зависимости от этого решения ты либо приспосабливаешься, либо говоришь «мне это не подходит». Но в этом месте все «висят» бесконечно: и недовольны, и не уходят, и ноют. Если ты не ушел, значит, остался. Если остался, будь добр приспосабливаться и налаживать удовлетворительную жизнь, насколько можешь и насколько умеешь.

Решение это, видимо, дается непросто. Таких, кто остается, потому что «я хочу быть именно с этим человеком», среди моих клиентов не больше четверти. Еще одной четверти слишком сложно решиться на перемены, а остальные в конце концов признают, что любовь не самое главное в их жизни, а важнее надежность, уют, материальные условия. Я редко видел семьи, где муж и жена действительно любят друг друга. Если это люди относительно зрелые, влюбленность у них переросла в любовь. Более доступный вариант — в дружбу, включающую удовлетворительные сексуальные отношения. Такие люди могут жить вместе долго и счастливо.

Но чаще я встречаюсь с тем, что назвал бы не любовью, а привязанностью. В смысле не «люблю — не могу без тебя», а «не могу жить сам или сама». Ощущение собственной нежизнеспособности… тут, наверное, уместна формула «куда я без него (или без нее)».

— Лет десять назад один социолог рассказал мне, что, опросив студентов на предмет их амурных планов, его коллеги увидели: молодежь планирует себе на жизнь пять-семь браков. Разлюбили — разбежались, и по новой. Последовательная полигамия. Действительно ли дело идет к этому?

— По моим представлениям — нет. Из тех, кого я знаю, большинство хотело бы жениться раз и навсегда, потому что миф то ли о единственной любви, то ли о единственном браке сидит у всех в голове. И потом из опыта работы я знаю, что неоднократная смена партнеров истощает, утомляет человека. С каждым расставанием что-то теряется, уходит. Когда в юности человек ищет пару, он готовится отдать, вложить в эту пару очень много себя. Когда пара образуется, люди открываются друг другу и действительно очень много отдают, причем с ощущением, что все эти чувства, знаки любви «тебе и только тебе». На второй раз это ощущение «тебе, только тебе и больше никому и никогда» исчезает. А оно — одна из важных составляющих любви.

Так вот, если бы я давал совет этим самым студентам, я бы сказал: гуляйте, пока гуляется, заключайте временные союзы, но только без детей, и так и считайте, что это временно. Но когда вы сходитесь всерьез, отнеситесь к этому очень серьезно. Тут еще нужно сказать о стадиях психического развития. В подростковом возрасте, когда пубертат уже вовсю требует сначала романтических, потом сексуальных отношений, а сознание еще полудетское, бойфрендов и герлфрендов меняют без труда. А следующая за ней стадия юности — стадия выбора: профессии, более глобальных целей в жизни, пары. Когда люди оказываются на этой стадии, — а должны бы они оказываться на ней лет в 20 с небольшим, но среди моих клиентов это случается, как правило, в лучшем случае лет в 30–40, — так вот, когда и если человек достигает этой стадии развития, он выбирает себе спутника жизни. И тогда человек начинает понимать, что влюбленность, конечно, условие необходимое, но крайне недостаточное. Нужны еще совместимость, общие жизненные планы.

Есть такое экзистенциальное понятие «жизненный проект». Как человек собирается прожить свою жизнь. И очень важно, чтобы эти проекты у партнеров были совместимы. А если они несовместимы, то при очень сильной любви ситуация оказывается трагической: жить вместе им невозможно. Есть мужчины, жизненный проект которых вообще не предусматривает партнерства с женщиной, а ставит на первое место что-то другое, например, творчество.

— А отчего бы не пересмотреть свой проект ради того, чтобы быть с этим человеком?

— Я знаю несколько случаев, когда мужчины пытались их пересмотреть. И каждый раз я задавал вопрос: а что тебе важнее, допустим, твои исследования или женщина? Они пытались делать вид, что женщина, но исследования на самом деле были важнее.

— Это мужская черта?

— Женский индивидуальный проект — вещь редкая. Как правило, у женщины есть проект «быть с мужчиной определенным образом», а он так не хочет. Тогда что ей делать?

— Плюнуть на него или подстроиться, я полагаю.

— Вот история про то, как можно совместить два разных жизненных проекта. Он айтишник высокого уровня, ему это ужасно интересно. А она с детства хотела много детей. Они поженились, пошли дети, сейчас их четверо. Она с самого начала решила, что раз эти дети нужны ей и только ей, она с ними сама будет справляться, не мешая ему заниматься его делом. При этом она ему и щи к носу, и рубашку утром, и все довольны. Она не ждет от него ни помощи, ни излишнего участия, она дает ему жить, как ему надо, а сама живет, как ей надо. Она хотела детей — они у нее есть, она с ними возится, а он деньги зарабатывает. Проекты оказались совместимы, поскольку она не стала требовать от него участия.

А вот история про проекты несовместимые. Женщина была ориентирована на семью, на домашний уют, на то, чтобы «у нас все было вместе». Семейные обеды, семейные походы, чтобы он всегда был рядом с ней. А мужчина был занят своим творчеством, своей работой. Ему эта женщина была нужна в редкие свободные часы. Так случилось, что они были и влюблены, и привязаны друг к другу. Именно что «хочу быть с тобой и только с тобой» — и не смогли, не получилось. Расставались они очень горько. Но жить вместе им было невозможно.

В другом случае один бизнесмен хотел, чтобы жена встречала его с работы, сидела дома, щи варила, вместе с ним переживала за его дела. Она должна была быть с ним и для него, за него. А она вышла за него, стала учиться, превратилась в бизнесвумен — и начала с ним жестко соревноваться в бизнесе, желая подмять его (они были партнеры или хотя бы стать с ним на равных). Он был опытнее и сильнее, из бизнеса ее отжал, и они разошлись. А любовь была сильнейшая. Совместимость жизненных проектов — важная вещь…

— Как ее вычислить? Просто разговаривать?

— Ну не только разговаривать, а внимательно смотреть, как человек живет.

Есть еще такая штука: когда сходятся люди молодые, без жизненного опыта, то они, слушая, какие у человека планы, думают, что он или она только так говорит, что это не очень серьезно и что «когда мы будем вместе жить, то все наладится». Но это не так, и со стороны это видно. Я в таких случаях говорю: постарайся не делать необратимых поступков, не заводи детей, не прописывай в квартиру. Любишь — и люби себе.

Кроме жизненного проекта, есть еще очень жесткий критерий совместимости: стратовая принадлежность. Образовательный бэкграунд, отношение к деньгам, социальное положение. И если по этой части имеет место мезальянс, современная семья быстро распадается. Мезальянс — это если, например, она с университетским образованием, а он шофер. Между ними может быть очень сильное сексуальное притяжение, но хорошей семьи у них, скорее всего, не получится.