Военный журналист рассказал о действиях террористов, «минирующих» школы

Алексей Суконкин – о сложившейся ситуации в ДФО

13:24, 14 января 2020 Общество

В ДФО на протяжении нескольких месяцев участились случаи «минирования» школ и детских садов. Очередная волна «минирований» вспыхнула накануне 13 января, в результате действий злоумышленников были эвакуированы образовательные учреждения Владивостока, Хабаровска, Благовещенска и Биробиджана после получения по электронной почте сообщений о якобы заложенной в здании бомбе, сообщает РИА VladNews.

Известный военный журналист, писатель Алексей Суконкин на своей страничке в Fb опубликовал пост, в котором попытался рассказать, как работают в таких ситуациях террористы.

«Как человек, слегка знающий, что такое ВВ и СВ, а также различные, безусловно восхитительные, штатные инженерные боеприпасы, могу осторожно предположить, что игра в эвакуацию, которая проходит в школах России в последний год особенно яростно, не имеет ничего общего с обеспечением безопасности людей в контексте реального использования взрывных устройств в качестве террористических средств, и вот почему», - начал литератор.

Для того, чтобы читателям было легче понять ситуацию, Суконкин попробовал смоделировать ситуацию:

«Смоделируем ситуацию: берём условную школу с условным количеством условных детей – не как реально существующую, а, скажем, как модель последующего повествования. Тут сейчас кто-то начнёт вопить и стенать, но я сразу говорю: не переносите нижесказанное на живых людей, чтобы вам не было грустно и больно, если вы считаете себя душевно-ранимой сущностью, а ещё лучше вообще не читайте данный текст, если чувствуете, что готовы расплакаться. Ведь моя задача сейчас - донести до сознания масс абсурдность реализуемых мер при получении анонимного сообщения о минировании.
Итак, условный террорист решает реализовать терракт в условной школе. Допустим, он решил установить в здании школы взрывное устройство. Способов установки много, но объединить их можно всего в несколько групп: прямая доставка в школу, скрытная доставка в школу и установка взрывного устройства вне школы.
При реализации возникает такая незадача:
1. На входе условной школы стоит условный охранник, который, как минимум, сможет увидеть незнакомого фигуранта с подозрительным пакетом в руках, и сообщить о нём куда следует, а как максимум не пустить его в школу, призвав на помощь физрука с трудовиком. При этом условимся, что условный террорист вооружён лишь пакетом с взрывным устройством и силовой вариант проникновения ему неподвластен – он слаб и труслив, а при попытке проникновения он отхватит от физрука гантелей, от трудовика - молотком, а от охранника вдоволь напьётся слезоточивого газа и будет передан органам правопорядка – при этом оснований для эвакуации не возникает в принципе;
2. Попытка проникнуть в школу не через вход или через вход силовым путём - однозначно будет расценена как незаконное проникновение со всеми вытекающими последствиями. В этой ситуации ни охранник, ни трудовик с физруком помочь ничем не смогут и, скорее всего, или лягут в числе первых или разбегутся – но при таком сценарии заявлять о минировании уже будут конкретные люди, которые, собственно и принесут с собой взрывное устройство (все мы помним, как развивались страшные события в Беслане) – и штатно эвакуировать людей из захваченной школы уже вряд ли удастся – и это мы даже обсуждать не будем;
3. Попытка скрытного проникновения (заряд установить в портфеле одного из условных учеников, который и доставит его в условную школу), при грамотном проведении не пресекается по определению и при возникновении такой задачи будет реализована на 100 % - при этом заряд окажется в охраняемом периметре, и скорее всего в одном из классных кабинетов (запомним этот момент, так как в дальнейшем он окажется очень важным), или в коридоре, что несколько печальнее;
4. Установка условного взрывного устройства в непосредственной близости от условной школы - вообще не пресекается никак, нигде и никогда, и может быть реализована с вероятностью успеха в 200 %;
Всё это делается с целью провести реальный подрыв заряда с причинением вреда жизни и здоровью условным людям, находящимся в этой условной школе. Цель действия и состоит в том, чтобы причинить некий ущерб. Успех акции будет определяться внезапностью её проведения.
Теперь оцениваем это с позиции условного террориста и понимаем, что наиболее безопасный для него вариант (с целью нанесения ущерба) - это установка устройства вне охраняемой и находящейся под наблюдением/сигнализацией/повышенным вниманием условной школы - причём находясь вне контроля систем безопасности можно установить заряд любой мощности. Такой заряд может быть поставлен в условиях полной неочевидности для властей, а эффективность его применения, таким образом, полностью будет зависеть от внезапности его использования. То есть, он будет успешен в случае, когда его местоположение будет неизвестно. Останется только сделать так, чтобы он оказался в «центре событий». Этот момент тоже запомним.
Итак, мы договорились, что не рассматриваем вопрос, когда взрывное устройство уже сработало, в здании условной школы масса условных лиц, требующих оказания медицинской помощи, возможно, возникновение пожара. Всё это из другой оперы, сейчас мы говорим лишь об угрозе применения взрывного устройства. То есть о ситуации, в которой устройство, если оно есть, готово к применению.
Например, взрывное устройство в школе, его пронёс в своём портфеле какой-нибудь условный племянник условного террориста (даже не обязательно, что это будет выходец из стран, страдающих радикальными формами борьбы с инородцами, 2019 год к сожалению принёс массу примеров, когда представители русского этноса буквально пылали желанием не понять за что отомстить своей Родине – России-матушке). Допустим, что условный школьник даже не знает, что в его портфеле какой-нибудь ВОГ с соответствующими причиндалами для дистанционного подрыва. По весу – совсем не много. Что-то более тяжелое ребёнок навряд ли пронесёт.
И вот террорист звонит и говорит: школа заминирована.
Теперь скажите, не специалисты: где будет больший эффект от взрыва гранаты – когда её окружает пять-шесть человек в классе, или 20-30 человек в толпящемся коридоре? Смею предположить, что даже не специалист скажет, что взрыв среди 20-30 человек принесёт значительно больше беды, чем среди 5-6 человек.
Второй вопрос: вы, скажем, директор школы, и вы как бы понимаете (иногда директора такие встречаются) поражающие способности гранаты, но вы не знаете, где она – в классе или коридоре. Вы что выберете – ранение 5-6 человек, или 20-30? Правильно, 5-6 – по минимальному ущербу. Следовательно, что? Правильно – пока нет пожара или задымления (объективно понятных причин для эвакуации), до момента появления кинолога с собакой, способной найти взрывное устройство, в условной школе, в целях безопасности, не должно происходить никаких перемещений! Дети должны оставаться в классах, коридоры должны быть пусты. Отдельные классы – это локализация возможного взрыва. За пределы отдельного класса взрыв гранаты не распространится. Это мой первый довод против массовой эвакуации при поступлении анонимного сообщения о минировании. В дальнейшем эвакуация может проводиться только в условиях, когда кинологи отработали все коридоры - при этом дети во всех случаях должны выводиться без портфелей, которые после оставления классов последовательно осматриваются кинологами. И никак иначе.
Возвращаемся к условному террористу. Что он там решил, какой способ для него самый безопасный? Конечно, установить заряд вне школы - не будучи при этом обнаруженным и опознанным как подлый мерзавец. И вот тут самое интересное начинается. Фактически это второй довод против массовой эвакуации из учебного заведения при поступлении анонимного сообщения о минировании здания.
Как подвести максимум условных детей под условный заряд, если они все сидят за толстыми и непробиваемыми стенами школы? Как придать максимальную эффективность условному заряду?
А проще простого: нужно, как я уже написал, «поместить его в центр событий», т.е. сообщить о минировании школы, и тогда, согласно существующим регламентам, условные ученики будут выведены и временно сконцентрированы в каких-то местах, находящихся за пределом внимания систем безопасности данного учебного заведения (охраны, видеонаблюдения, сигнализации). А дальше может быть так, как было 9 мая 2002 года в Каспийске. Помните? Нет? Я напомню тем, кто не знает.
С помощью всего лишь одной осколочно-направленной мины МОН-90 во время торжественного марша был подорван парадный оркестр 77-й бригады морской пехоты, в результате чего погибло 44 человека, более ста человек было ранено, в том числе много детей (хочу специально отметить, что такое большое количество погибших в первую очередь было обусловлено тем, что одномоментно образовалось огромное количество раненых, многие из которых просто не успели получить первую помощь и погибли от кровопотери – в других условиях они могли бы выжить). К слову сказать, это самое результативное применение данной мины - и это стало возможным только благодаря скученности людей, идущих в плотном строю.
Именно поэтому любое сообщение о минировании нужно рассматривать и как попытку вывести огромное число людей на заранее подготовленную позицию для нанесения массового ущерба.
Соответственно здесь нужно сформулировать правило, согласно которому, пока люди в школе – они защищены толстыми стенами, локальным разделением, системами безопасности.
При этом мы помним, да, что перед совершением терракта в Каспийске, никто никого не предупреждал о заложенной мине - что и позволило так успешно провести такое чудовищное преступление. Внезапность - основа успеха любого терракта. А если ты предупреждён – значит, ты вооружён. А если ты вооружён (в нашем случае – знаниями) – ты защищён.
И, наоборот: из более, чем пяти тысяч сообщений о заложенной бомбе – в школах, детских садах, больницах, торговых центрах, аэропортах, вокзалах - которые были отработаны в России в 2019 году, ни в одном случае правоохранителям не удалось обнаружить ни одного реального взрывного устройства. Даже имитаций устройств не было никаких. Следовательно, сообщения о минировании во всех случаях не имели ничего общего с реальным применением взрывных устройств, и пора бы уже установить полное отсутствие связи между анонимными сообщениями о минировании с реальными минированиями террористического характера - о которых не сообщается перед их реализацией.
При этом стоит заметить, что если силовики в деле вычисления «телефонных террористов» из-за технических особенностей сотовой и иной связи добились определённых успехов (и даже есть ряд осужденных по статье за ложное сообщение о готовящемся теракте – правда, в основном это доморощенные хулиганы, действующие в основном под алкогольными парами), то в деле поиска авторов сообщений, присылаемых по электронной почте (именно этот тренд закрепился в 2019 году), успехов нет по тем же техническим причинам. И безнаказанность «почтовых террористов» вполне очевидна, как и отсутствие реального минирования в их сообщениях.
И пожалуйста, не рассказывайте мне сказку про мальчика и волков - она конечно поучительна, но к данному случаю не применима по указанным выше причинам.
Формулируем выводы:
1. Сообщение о минировании доставленное по обезличенной электронной почте - совершенно не тожественно реально заложенной бомбе. Надо признать, что это самостоятельное преступление, целью которого является изматывание государственных структур и населения бесконечным выполнением эвакуационных мероприятий в условиях, когда все интуитивно понимают бессмысленность выполняемых действий;
2. Вывод людей из «заминированных» зданий уместен лишь в случае, когда существует возможность установить автора сообщения, в противном случае, принимая во внимание отсутствие сигналов от остального комплекса мер, направленных на создание препятствий для реального минирования (сигналы от охраны объектов, оперативная информация спецслужб), нет никаких оснований полагать, что есть взаимосвязь между реальным минированием для нанесения физического ущерба и условным минированием, произведённым с целью изматывания (см. пункт 1);
3. В случае реального минирования, большую опасность представляет собой вывод массы людей из изолированных классных кабинетов в общие коридоры, или ещё страшнее на заблаговременно заминированное место, находящееся вне зоны контроля системами безопасности образовательного учреждения, где эффект от реального подрыва будет просто ужасен.
В связи с этим всё-таки думаю, что силовики должны пересмотреть порядок обращения с анонимными сообщениями о минировании, приведя их к реалиям сложившееся обстановки.
Скуления по поводу того, что отсутствием реакции можно проморгать теракт и получить кучу жертв, не отреагировав на какое-то сообщение о минировании (и кто был бы готов взять на себя такую ответственность), в данном конкретном случае совершенно не уместны и не применимы потому, что по опыту 25 лет борьбы с терроризмом в России, задуманные всякими мерзавцами теракты всегда исполнялись без заблаговременных предупреждений. А предотвращённые - предотвращались на этапах подготовки, будучи вскрытыми специальными возможностями нашими силовыми органами задолго до проноса в условную школу условного взрывного устройства. И не было ни одного, раскрытого по схеме «получили сообщение – нашли – обезвредили», - расписал Алексей Суконкин.

Напомним, утром 13 января из-за сообщений о минировании эвакуировали 10 общеобразовательных учреждений. 

По предварительной информации, эвакуации прошли в школах № 33, №76, №45,№14, №13, №22, №25, №11.