Игорь Пушкарёв выступил с двухчасовой речью в суде
Выступление экс-мэра Владивостока было предельно откровенным (текст полностью)
19:18, 4 октября 2019 Политика
Экс-глава Владивостока Игорь Пушкарёв 3 октября выступил с двухчасовой речью в Московском городском суде, который второй день рассматривает апелляционную жалобу на приговор Тверского суда. Мосгорсуд приступил к рассмотрению жалобы 3 октября, заседание длилось почти девять часов, однако суд не успел выслушать все доводы защиты и перенёс рассмотрение на 4 октября. Корреспондент РИА VladNews ведёт текстовую онлайн-трансляцию из зала суда.
Уважаемая коллегия, мои защитники дали общую оценку основаниям для отмены приговора Тверского районного суда от 09.04.2019, я же хочу остановиться лишь на некоторых доводах, свидетельствующих о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела.
1. Так приговор начинается с утверждения суда о том, что у меня возник умысел на получение взяток ввиду моей осведомленности о Постановлении Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1996 года № 480 «Об утверждении Федеральной целевой программы экономического и социального развития Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года» (в редакции от 21 ноября 2007 года), которым утверждена подпрограмма «Развитие города Владивостока как центра международного сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе» на 2008-2012 годы с общим объемом финансирования 148 млрд. рублей.
На странице 2 приговора суд указал: «С учетом этого, не позднее 23 мая 2008 года на территории города Владивостока и Приморского края у Пушкарева И.С. возник умысел на незаконное обогащение путем получения взяток в особо крупном размере за обеспечение направления полученных по подпрограмме бюджетных средств подконтрольным Пушкареву А.С. компаниям группы «Востокцемент»…»
Я хотел бы обратить внимание уважаемой коллегии не только на содержание этого вывода суда, но особенно на приведенную в нем сумму. Обвинение указывает на общее финансирование Подпрограммы развития города Владивостока в 148 млрд. рублей - сумма гигантская, сразу срабатывает эффект статьи в СМИ, броский заголовок привлекает внимание и далее возникает образ коррупционера, который покушается на бюджетные деньги.
В качестве доказательства этого довода суд сослался на ответ «администрации города Владивостока от 6 февраля 2017 года № 879Д, из содержания которого следует, что в рамках Подпрограммы в бюджет города Владивостока поступили и были использованы средства федерального и краевого бюджетов на условиях со финансирования, в том числе, на строительство дорог (стр.84 приговора).
Таким образом, по мнению суда, мой умысел не только возник, но и был реализован, поскольку администрация Владивостока деньги по Подпрограмме развития города Владивостока получила, а я, следовательно, направил их на обогащение группы компаний «Востокцемент».
А теперь факты, установленные в ходе судебного следствия. Я прошу уважаемую коллегию обратить внимание, что суд, ссылаясь на ответ администрации города Владивостока, не привел никаких цифр, хотя к данному ответу приложена подробная таблица (т.38 л.д.136-138), из которой усматривается, что из выделенных по Подпрограмме средств администрацией города Владивостока всего использовано 4 890 269 880 рублей, из них на строительство дорог, а именно, на реконструкцию автомагистрали общегородского значения регулируемого движения на участке станции Санаторная – мостовой переход через бухту Золотой Рог - только 2 270 082 09 руб., все остальные выделенные средства потрачены на иные цели – на реконструкцию объектов благоустройства морского фасада г.Владивостока, капитальный ремонт многоквартирных домов и т.п.
То есть, 148 млрд. рублей, из-за которых, по мнению суда, у меня возник умысел на получение взяток и злоупотребление должностными полномочиями, превратились в 2,2 млрд. рублей, однако, и эти деньги на обогащение группы компаний «Востокцемент» не пошли.
Суд в приговоре правильно указал, что денежные средства, выделенные администрации города Владивостока по Подпрограмме, использовались на строительство дорог.
В соответствии с Федеральным Законом РФ от 08.11.2007 №257-ФЗ «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в РФ» строительство и ремонт дорог являются различными видами дорожной деятельности, поэтому в конкурсах и контрактах обязательно точно указывается вид работ – строительство или ремонт.
Все приобщенные к уголовному делу контракты, заключенные между администрацией города Владивостока и МУПВ «Дороги Владивостока», предусматривали не строительство, а ремонт дорог.
Таким образом, МУПВ «Дороги Владивостока» по данной Подпрограмме развития города Владивостока никаких контрактов не выполняло, и, соответственно, никаких материалов в ГК «Востокцемент» не закупило.
Я еще не раз приведу примеры того, как обвинение подменяло одни понятия другими и манипулировало данными, это только первый из таких примеров.
Следствию нужны были не факты, а яркие образы для формирования мнения обо мне как о преступнике, поэтому в самом начале обвинения появился совершенно надуманный довод о возникновении у меня умысла на совершение преступления, поскольку я, якобы узнал о 148 млрд. рублей, выделяемых по Подпрограмме.
В ходе судебного следствия были исследованы все контракты МУПВ «Дороги Владивостока» (т.36 л.д.60-101, т.37 л.д.10-25, 60-71) (стр. 91 приговора), заключенные с администрацией города Владивостока.
Ни одного контракта, который был бы заключен на средства, выделенные по Подпрограмме развития города Владивостока, в деле не имеется, поскольку фактически МУПВ «Дороги Владивостока» таких контрактов не заключало.
Несмотря на эти бесспорно установленные фактические обстоятельства дела, суд их проигнорировал, и все равно перекопировал в приговор обвинение, в котором было указано, что у меня возник умысел на совершение преступлений из осведомленности о выделяемых по Подпрограмме развития Владивостока бюджетных средствах и более того, сослался на доказательства, якобы подтверждающие, что деньги по Подпрограмме развития города Владивостока администрация города получила.
Да, город получил по Подпрограмме развития Владивостока 2 270 082 09 руб., но, хочу еще раз подчеркнуть, что эти денежные средстве были выплачены другому подрядчику, выполнившему работы в рамках Подпрограммы. МУПВ ничего не получил из этих средств. Кроме того, выполнившая работы подрядная организация закупила строительные материалы не у ГК Востокцемент, а у другой организации.
2. В приговоре указано: «Согласно указанному плану, Пушкарев И.С. в период с 23.05.2008 по 04.03.2009 на территории г. Владивостока и Приморского края вступил в преступный сговор с Пушкаревым А.С., которого посвятил в свои намерения совершать действия, в том числе незаконные, в пользу Пушкарева А.С. и подконтрольных ему компаний, путем обеспечения закупки у них строительных материалов подведомственным ему (Пушкареву И.С.) муниципальным унитарным предприятием «Дороги Владивостока» (страница 4 приговора).
Этот довод суда также полностью противоречит исследованным в ходе судебного следствия доказательствам:
На 23.05.2008, когда, по мнению суда, у меня возник умысел на получение взяток от якобы контролирующего группу компаний Пушкарева А.С., я ещё являлся владельцем 70% доли уставного капитала ООО «Парк Групп», которую переоформил на брата Владимира только 16.12.2008 и 70% доли ООО «Парк Актив», которую я подарил маме Татьяне Тимофеевне 13.02.2009 г. (том 42, л.д.-175-184).
То есть, во-первых, в этот период я являлся законным владельцем бизнеса, и сам принимал любые решения, не обращаясь при этом с просьбой к брату Андрею, который не только фактически, но и юридически подчинялся мне.
Во-вторых, как владелец бизнеса я лично был заинтересован в получении прибыли, то есть мои интересы и интересы группы компаний «Востокцемент» были едины, поэтому если я и совершил какие-либо действия, то не в интересах Андрея, а в своих собственных.
Обращаю внимание, что брат Андрей и позже не контролировал бизнес, так как никогда не был его владельцем, а только генеральным директором одной из компаний, то есть одним из наемных работников.
Учитывая все эти обстоятельства, возникает вопрос, зачем мне придумывать какую-то фантастическую конструкцию при которой зам.ген.директора одной из моих компаний мой родной младший будет давать мне взятки, и только после этого я буду содействовать принадлежащему мне бизнесу? В этот период у меня как владельца было законное право самому получать доходы от бизнеса и управлять им, что я делал как в то время, так и позже, что усматривается из приобщенных к делу моих телефонных разговоров, документов, изъятых в ГК «Востокцемент» и показаний свидетелей.
Несмотря на то, что в ходе судебного следствия были исследованы все доказательства о периодах владения мною бизнеса, времени назначения Андрея на должность ген.директора ООО «Востокцемент», а также отсутствие в деле каких-либо доказательств, якобы состоявшегося между нами с Андреем сговора на совершение преступлений, суд пришел к выводам, которые полностью противоречат фактическим обстоятельствам дела.
3. В приговоре суд указал: «Реализуя достигнутые с Пушкаревым А.С. договоренности, Пушкарев И.С. назначил на должность директора МУПВ «Дороги Владивостока» с 16.10.2008 своего знакомого Демичева П.В., который не был осведомлен о его (Пушкарева И.С.) преступных намерениях».
«По указанию Пушкарева И.С. 04.03.2009 Демичев П.В. подписал с ООО «ДВ-Цемент» договор № 142/09 на поставку продукции, производимой ОАО «Спасскцемент», ОАО «Теплоозерский цементный завод», ОАО «СКАЦИ», ОАО «Владивостокский бутощебеночный завод» (далее - «ВБЩЗ»), ОАО «Дробильно-сортировочный завод», ООО «Горное».
«По названному договору в период с 2009 г. по май 2016 г. МУПВ «Дороги Владивостока» приобрело у компаний группы «Востокцемент» строительные материалы, в качестве оплаты за которые перечислено 1 201 979 707,58 руб.» (страница 4 приговора).
Все эти выводы суда противоречат доказательствам, исследованным в судебном заседании:
Поставки продукции ГК «Востокцемент» муниципальному предприятию «Дороги Владивостока» начались с момента образования МУПВ, а именно, еще с 2005 года. За период поставок с 2005 по 2007 годы у МУПВ «Дороги Владивостока» не было задолженности перед ГК «Востокцемент».
В 2008 году директором муниципального предприятия Дементьевым Д.В. было заключено два договора - № 292/08 от 29.05.2008 и 317/08 от 18.06.2008, (том 3, л.д.-191-194, том 97, л.д.-107).
Учитывая, что с 2008 года у МУПа начала формироваться задолженность, мы, идя навстречу муниципальному предприятию, начали предусматривать в договорах особое условие, отсрочку платежа, так по договору 292/08 ее лимит был установлен в 6,5 млн. рублей. Однако по просьбе директора муниципального предприятия Дементьева Д.В., уже через два месяца после заключения договора 292/08, а именно 07.07.2008 мы подписали доп.соглашение об увеличении лимита отсрочки платежа до 9,7 млн. рублей (том 3, л.д.-195).
Как я уже пояснил выше, в это время я был законным собственником ГК «Востокцемент», и все это я делал в интересах муниципального предприятия, а в приговоре указано, что это время у меня уже возник умысел на совершение преступлений.
Кстати, по договору 142/09 от 04.03.2009 сумма отсрочки платежа для МУПа была увеличена уже до 19 млн. рублей.
Сравните, по договору 292/08 от 29.05.2008 сумма отсрочки составляла 6,5 млн. рублей, а по договору, который мы заключаем меньше чем через год, и, по мнению суда с преступным умыслом, мы предусматриваем все те же условия, но увеличиваем отсрочку платежа для МУПа до 19 млн. рублей, возникает вопрос, кому такой договор был выгоден ГК «Востокцемент» или МУПу?
Далее 14.07.2009 на основании доп.соглашения к договору 142/09, то есть через три месяца после его заключения, мы увеличили сумму отсрочки платежа до 140 млн. рублей (том 3, л.д.-204), еще через три месяца – 20.10.2009 увеличили сумму отсрочки до 165 млн. рублей (том 3, л.д.-205), по доп. соглашению от 01.01.2011 увеличили сумму отсрочки до 350 млн. рублей (том 3, л.д.- 206), по доп. соглашению от 01.01.2012 увеличили сумму до 700 млн. рублей (том 3, л.д.-207), по доп.соглашению от 01.03.2013 увеличили сумму отсрочки до 800 млн. рублей (том 3, л.д.215).
Только эти обстоятельства сами по себе свидетельствуют о том, что все условия создавались в пользу муниципального предприятия, а меня признали виновным в совершении корыстных преступлений.
Надуманность этой конструкции усматривается уже их хронологии приведенных в ней событий, если я назначил Демичева П.В. в преступных целях 16 октября 2008 года, то почему поставки продукции по завышенным ценам начались только с заключения договора 142/09 от 04.03.2009 года, то есть спустя 6 месяцев? Зачем мне надо было ждать все это время?
Демичев П.В. после заключения договора №142/09 от 04.03.2008 отработал директором всего полтора месяца (по 17.04.2009), то есть, назначив Демичева П.В. с целью совершения преступления, я мог реализовать задуманное только в период его работы в течение полутора месяцев. Тогда зачем же мне надо было его увольнять, если свою цель я достиг и поставки продукции по завышенным ценам начали осуществляться, ведь любой вновь назначенный директор мог сорвать все мои преступные, по мнению суда, планы.
Фактически, в период 2009-2012 годов в МУПВ «Дороги Владивостока» сменилось 7 директоров: Демичев П.В. – период работы с 16.10.2008 по 17.04.2009, Лакиза А.С. – период работы с 20.04.2009 по 13.01.2010, Бычков П.А. – период работы с 14.01.2010 по 09.02.2010, Цыбулин С.В. – период работы с 10.02.2010 по 02.03.2010, Лушников А.В. – период работы с 03.03.2010 по 30.12.2010, Гуснов А.В. – период работы 31.12.2010 по 16.09.2011, Пикулев А.В. с 17.09.2011 по 02.04.2012.
Любой из этих новых директоров мог расторгнуть заключенный якобы в преступных целях договор, что свидетельствует о том, что я все время находился в поиске хорошего руководителя, если бы я действовал в интересах ГК «Востокцемент», я бы не менял директоров, поскольку все это время закупки стройматериалов в ГК «Востокцемент» продолжались.
Этот же факт подтвердили допрошенные в судебном заседании главный бухгалтер ООО «ДВ-Цемент» Кудрявцева Н.А. и управляющая ООО «ДВ-Цемент» Кожаева О.Г., которые пояснили, что поставки по договору 142/09 от 04.03.2009 года были прекращены в декабре 2013 года, поскольку, начиная с 2014 года МУПВ «Дороги Владивостока» заключало отдельные договоры поставок на каждый объект, на котором производило работы (листы 281-294, 890-896 протокола судебного заседания).
Мои защитники еще подробно остановятся на анализе доказательств, подтверждающих ошибочность вывода суда о том, что оплата по договору 142/09 происходила по май 2016 года, фактически поставки по договору закончились в декабре 2013 года, а платежи по нему в апреле 2014 года.
Эти даты имеют принципиальное значение, поскольку, если действие договора фактически было закончено в 2013 году, то, возникает вопрос, за что же я получал взятки по май 2015 года?
Надуманная связь якобы получаемых мною взяток с договором 142/09 от 04.03.2009 иллюстрируется не только фактическими обстоятельствами дела, но даже не соответствующей им хронологией событий, указанной судом в приговоре.
Так договор 142/09 был заключен 04.03.2009, однако взятки я якобы начал получать с января 2009 года, то есть за три месяца до его заключения.
И напротив, в приговоре указано, что договор действовал до мая 2016 года, но взятки мне почему-то перестали давать в мае 2015 года, хотя взятки мне, согласно приговору, давали именно за то, что муниципальное предприятие по данному договору закупало продукцию в ГК Востокцемент.
Но если деньги мне начали давать до заключения договора и продолжали давать после его прекращения, следовательно, эти события никак не связаны.
Повторяю, это хронология событий, указанная в приговоре, фактически действие договора была закончено в декабре 2013 года, что еще больше ставит под сомнение факт передачи мне взяток до мая 2015 года.
В ходе судебного следствия частично были исследованы документы о поставках продукции и платежи между МУПВ «Дороги Владивостока» и ГК «Востокцемент», однако, никаких доказательств действия договора 142/09 от 04.03.2009 и оплаты по нему до мая 2016 года сторона обвинения не представила, это голословное заявление обвинения, которое суд также принял на веру и перекопировал в приговор.
4. В приговоре указано: «Оказывая содействие Пушкареву И.С. в реализации задуманного им плана, и способствуя реализации договора поставки № 142/09 от 04.03.2009, Лушников А.В. обратился 04.09.2012 и 29.09.2014 в администрацию г. Владивостока с просьбой улучшить по сравнению с другими организациями положение МУПВ «Дороги Владивостока», уменьшить для этого предприятия размер обеспечения муниципальных контрактов до 10 % от начальной (максимальной) цены, а также без обеспечения заключить контракт № 960/293-149/14 в нарушение требований ст. 54 ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» от 05.04.2013 № 44-ФЗ (далее - Закон № 44-ФЗ).
Пушкарев И.С. в период с сентября 2012 г. по сентябрь 2014 г., точное время не установлено, в администрации г. Владивостока по адресу: г. Владивосток, Океанский пр-т, д. 20, осознавая незаконный характер своих действий, дал указание подчиненным ему сотрудникам администрации г. Владивостока удовлетворить вышеуказанные просьбы Лушникова А.В. и заключать контракты на предложенных им условиях» (страница 6 приговора).
Такое обвинение могло сформировать лицо, которое вообще не представляет себе порядок проведения торгов и жаль, что суд вновь перекопировал этот текст из обвинительного заключения в приговор. Вся аукционная документация готовится для неограниченного круга лиц, никто заранее не знает, кто будет принимать участие в торгах. По мнению суда, мы в аукционной документации должны были написать, что если в торгах примет участие МУПВ «Дороги Владивосток», то размер обеспечения для него будет 10%, а если другие участники - то 30%.
Администрация города Владивостока никогда подобных условий в аукционной документации не указывала.
В деле не имеется ни аукционной документации с такими условиями, ни одного контракта, который был бы заключен по итогам таких торгов.
Это также голословное утверждение, которое не подтверждается никакими доказательствами.
Кстати, в своем письме Лушников А.В. не просил снизить обеспечение только для МУПА в ущерб другим участникам, просто обвинение намеренно исказило содержание письма, чем довело эту ситуацию до абсурда (том 3, л.д.-246).
5. Суд в приговоре указал: «В период с января 2009 г. по май 2015 г. по достигнутой с Пушкаревым А.С. договоренности Пушкарев И.С. получил от него лично, а также через доверенных им лиц взятку в виде денег, иного имущества…» (лист 9 приговора).
Суд указал, что Андрей передавал мне взятки как директор ООО «Востокцемент», что само по себе необоснованно, так как подавляющая часть денежных средств, которые якобы переданы мне как взятки, не являются денежными средствами ООО «Востокцемент» и, соответственно, генеральный директор ООО «Востокцемент» не имел никаких полномочий по владению и распоряжению ими, однако, я вновь хочу обратить внимание на хронологию, Андрей не мог передавать мне взятки как директор ООО «Востокцемент» с января 2009, поскольку был назначен на эту должность только 01.05.2009, в это время генеральным директором был Воробьев В.П. и именно он распоряжался денежными средствами ООО «Востокцемент».
Андрей также не мог передавать мне взятки с января по май 2015 года, поскольку 1 января 2015 года получил тяжелую травму лица, был госпитализирован в корейскую клинику, где проходил длительное лечение, в связи с чем с января 2015 года он генеральным директором не являлся.
В ходе судебного следствия были исследованы как документы о времени назначения Андрея на должность ген.директора ООО «Востокцемент», так и сведения о его лечении, однако, вопреки этим данным, которые суд не отверг, он все равно указал, что в этот период Андрей передавал мне взятки.
6. В приговоре указано: «По договору № 142/09 в период 2009-2011 гг. МУПВ «Дороги Владивостока» закупило у ОАО «Спасскцемент», ОАО «Теплоозерский цементный завод», ОАО «СКАЦИ», ОАО «Владивостокский бутощебеночный завод» (далее - «ВБЩЗ»), ОАО «Дробильно-сортировочный завод», ООО «Горное» строительные материалы на 356 328 988,10 руб., действительная стоимость которых была завышена на 143 695 939,90 руб…, что причинило названному предприятию материальный ущерб в указанном размере, способствовало утрате его платежеспособности и образованию кредиторской задолженности на сумму 611 092 120,86 руб. перед ОАО «Спасскцемент», ООО «ДВ-Цемент», ОАО «Владивостокский бутощебеночный завод», входящими в группу компаний «Востокцемент» (страницы 26, 29 приговора).
6.1. Я не знаю какой класс средней школы надо закончить, чтобы понять, что невозможно поставить продукции на 356 328 988,10 млн. рублей с превышением цены на 143 695 939,90 рублей и получить задолженность в 611 092 120,86 рублей.
В этой части приговор опровергает уже не доводы защиты, а законы арифметики.
Кроме того, этот вывод суда содержит взаимоисключающие предположения.
С одной стороны меня обвиняют в закупке продукции по завышенной цене, а с другой стороны суд указывает, что МУПВ «Дороги Владивостока» не оплатило продукцию на сумму 611 092 120,86 руб.
Обвинение меня в том, что муниципальному предприятию причинен ущерб тем, что моя группа компаний не получила 611 млн. рублей, уже само по себе выходит за рамки здравого смысла. От наличия долга, по мнению суда, страдает не кредитор, а должник, но сейчас о другом.
Если суд признал, что МУПВ «Дороги Владивостока» оплачивало продукцию не полностью, а только частично, возникает закономерный вопрос, а МУПВ «Дороги Владивостока» оплатило эту «завышенную» (по мнению экспертов Приморского РЦЦС) цену продукции или нет.
Согласитесь, если МУПВ получило продукцию и не оплачивает ее, имеет ли значение, завышена ее цена или нет. Ведь мне вменяется оконченный состав преступления. То есть вред, по мнению суда, уже наступил. Но получение продукции вред не причиняет, он может наступить только после оплаты этой «завышенной» цены продукции.
Ответа на этот вопрос у суда нет, обвинение и суд даже не разобрались с разницей между закупкой и оплатой продукции, так суд указал, что в этот период муниципальное предприятие закупило продукцию на 356 328 988,10 руб., а согласно осмотрам движения денег на счетах, выполненных следователем, эта сумма оплачена муниципальным предприятием.
Соотношение закупленной и оплаченной продукции имеет для меня принципиальное значение, поскольку именно с момента полной оплаты «завышенной» цены вменяемое мне преступление можно считать оконченным, следовательно, с этого времени исчисляется срок давности привлечения к уголовной ответственности.
Защитой к материалам уголовного дела приобщено заключение специалистов аудиторской компании «Владивостокский филиал ООО «Моор Стивенс» (MOOR STEPHENS) от 11.09.2017, в котором, в частности, указано, что «Во всех рассматриваемых отчетных периодах сумма дебиторской задолженности (недополученного реального дохода Группы) существенно превышала расчетную сумму дохода от превышения цен. Таким образом, можно сделать вывод о том, что МУПВ «Дороги Владивостока» в рассматриваемом периоде 2009-2011гг. не оплачивало завышенную (согласно заключению КГУП «Приморский РЦЦС») цену продукции» (том 140, л.д.52-73).
Специалисты-аудиторы подтвердили очевидный довод, который защита последовательно заявляла в многочисленных ходатайствах следствию и суду об отсутствии реального ущерба, - поскольку МУПВ «Дороги Владивостока» оплачивало приобретенные материалы лишь частично, что не только не приносило прибыли ГК «Востокцемент», но даже не компенсировало расходы на производство продукции, фактически, муниципальное предприятие «завышенную», по мнению экспертов РЦЦС, цену поставленной продукции – не оплатило, в связи с чем реального ущерба МУПВ «Дороги Владивостока» причинено не было.
Суд отверг данное заключение, указывая, что оно критически оценивает заключение экспертов Приморского РЦЦС, что также не соответствует фактическим обстоятельствам дела.
Подобная оценка судом заключения специалистов противоречит содержанию данного заключения, поскольку специалисты «Моор Стивенс Владивосток – филиал ООО «МООР СТИВЕНС» не давали критической оценки заключению экспертов Приморского РЦЦС, наоборот они исходили из того, что выводы экспертов Приморского РЦЦС о завышении цен являются достоверными. Аудиторы сравнили установленное экспертами Приморского РЦЦС «превышение» цен с величиной кредиторской задолженности МУПВ «Дороги Владивостока» и установили, что даже если цена продукция и была завышенной, то учитывая, что продукция оплачивалась частично, эта «завышенная» цена так и осталась неоплаченной.
Таким образом, в уголовном деле не имеется никаких доказательств причинения мною ущерба муниципальному предприятию.
6.2. Кроме того, я хочу обратить внимание уважаемой коллегии, что обвинение меня в злоупотреблении должностными полномочиями не содержит описания объективной стороны вменяемого мне преступления.
Согласно приговору, я совершил преступление тем, что 16 октября 2008 года назначил директором МУПВ «Дороги Владивостока» Демичева П.В., который 04.03.2009 года заключил договор 142/09 от 04.03.2009, по которому в период с 2009 года по 2011 годы была закуплена продукция по завышенным на 143 млн. рублей ценам (листы 4, 26, 29 приговора).
Однако таким образом совершить преступление невозможно. Договор 142/09 от 04.03.2009 не определял цену продукции, она указывалась в спецификациях, и могла изменяться в ходе исполнения договора. Поэтому, у меня не было никакой необходимости заключать договор 142/09, можно было бы поставлять продукцию по «завышенным», по мнению суда, ценам по договорам № 292/08 от 29.05.2008 и 317/08 от 18.06.2008, заключенным ранее предыдущим директором МУПа Дементьевым.
Но я хочу обратить внимание на другое, а именно на то, что в приговоре не указано, какими действиями я организовал поставки продукции по завышенным ценам.
Как известно, злоупотребление должностными полномочиями -преступление, совершаемое только с прямым умыслом, то есть, я сознательно желал наступления общественно опасных последствий, под которыми суд признал продажу продукции по «завышенным ценам», следовательно, в приговоре следует указать действия, которые я для этого совершил.
Как глава города Владивостока, я не мог сам действовать ни от лица МУПВ «Дороги Владивостока», ни от лица предприятий, входящих в ГК «Востокцемент», следовательно, совершить данное преступление я мог только через иных лиц, которых либо посвятил с свои преступные планы, либо, используя их неосведомленность.
Однако, подобные действия в приговоре не указаны. Я хочу обратить внимание на то, что я не говорю о доказанности или недоказанности этого преступления, я утверждаю, что в приговоре отсутствует описание объективной стороны, а именно, моих действий, которыми я организовал покупку муниципальным предприятием «Дороги Владивостока» продукции по «завышенным» ценам.
Чтобы совершить инкриминируемое мне преступление в период с 2009 по 2011 годы, вероятно, я должен был давать указание о покупке материалов по завышенной цене не только Демичеву П.В. (хотя и это в приговоре не указано), но каждому из 7 перечисленных выше директоров МУПВ «Дороги Владивостока», причем, обязывая их не только приобретать строительные материалы с превышением цены, но и заставляя полностью оплачивать так называемую «завышенную» стоимость. Только тогда бы муниципальному предприятию мог быть причинен имущественный ущерб.
Кроме того, какие-то действия по организации продажи продукции по завышенным ценам я должен был предпринять совместно с сотрудниками ГК «Востокцемент».
Я уже не говорю о том, что если бы я действительно все это сделал, мои действия следовало бы квалифицировать как превышение должностных полномочий, поскольку никаких прав у главы города Владивостока вмешиваться в хозяйственную деятельность муниципального предприятия и давать директорам такие указания - не было, и уже тем более Глава города не вправе заставить предприятия ГК «Востокцемент» продавать продукцию по «завышенным» ценам, тем более, что суд признал, что под моим контролем они не находились.
Таким образом, в приговоре отсутствует описание объективной стороны злоупотребления мною должностными полномочиями, чем нарушено мое право знать, в чем я обвиняюсь и защищаться от предъявленного обвинения.
6.3. Кроме того, суд, ссылаясь на заключение судебной строительно-технической экспертизы, проведенной экспертами Приморского РЦЦС, в приговоре указал только одно обстоятельство, что цена продукции в период с 2009 по 2011 годы была завышена, однако, эта же экспертиза установила, что в 2012 году стоимость строительных материалов, поставленных ООО «ДВ-Цемент» в адрес МУПВ «Дороги Владивостока» по договору 142/09 от 04.03.2009, была в среднем на 11% ниже!!! среднерегионального уровня цен, что составило 20 453 393,69 рублей (Том 54, л.д.53-82).
То есть, по этому же самому договору 142/09 от 04.03.2009, который по мнению суда, был заключен в преступных целях, цены, согласно экспертизе Приморского РЦЦС, были как завышены, так и занижены, что уже ставит под сомнение мой умысел. Однако никакой оценки этому обстоятельству судом дано не было.
В ходе предварительного следствия чтобы сравнить цены ГК «Востокцемент» со сборниками цен пятерым экспертам Приморского РЦЦС потребовалось почти три месяца, специалисту Зеленскому Ю.В., который сравнивал цены ГК «Востокцемент» с реальными рыночными ценами, на это потребовалось девять месяцев.
Очевидно, что я, как Глава города Владивостока, не мог отслеживать цены поставляемой продукции, вероятно, я должен был создать какую-то систему, то есть привлечь сотрудников ГК «Востокцемент» и поставить перед ними цель – заработать какую-то сумму на превышении цен.
Если бы все так и было, при том, что, как выяснилось в ходе следствия, меня постоянно прослушивали и за мной следили, вероятно, вся эта деятельность, осуществляемая на протяжении трех лет, оставила бы какие-либо следы, но их нет.
При этом возникает вопрос, какова была моя преступная цель, сколько на этом я хотел заработать для ГК «Востокцемент»?
Согласно экспертизе, превышение цен составило 143 695 939 рублей 90 копеек. Почему меня интересовала именно эта сумма, я даже предположить затрудняюсь.
Известному персонажу произведения Ильфа и Петрова - Шуре Балаганову для полного счастья необходимо было 6 400 рублей, предположим мне нужна была именно эта сумма, установленная экспертами 143 695 939 рублей 90 копеек.
Но при этом к обвинению возникает самый главный вопрос, почему с 1 января 2012 года я вдруг кардинально меняю свои «преступные» намерения и, не дождавшись того, что МУПВ реально оплатило эти 143 млн. рублей, которые были виртуальными, числились только на бумаге, а фактически все это «завышение» цены было в кредиторской задолженности МУПа, и осталось не оплаченным, то есть никаких живых денег ГК «Востокцемент» не получила, я неожиданно начинаю продавать продукцию по заниженным ценам?
Получается, что, действуя с корыстной целью я в течение трех лет организовывал продажу по завышенным ценам на чем на бумаге заработал 143 млн. рублей, а затем в с января 2012 по декабрь 2015 года, то есть в течение 4 лет организовывал продажи по заниженным ценам, на чем ГК «Востокцемент» уже не на бумаге, а реально потеряла – 199 млн. рублей (20 млн. рублей по заключению экспертов Приморского РЦЦС в 2012 году и 179 млн. рублей по заключению Зеленского Ю.В. в период с 2013 по 2015 годы).
Как эти фактические обстоятельства в совокупности характеризуют мой умысел, почему он с корыстного, вдруг без всяких причин изменился на благотворительный?
Все эти обстоятельства свидетельствуют только об одном, никакого умысла на совершение преступления у меня не было. Следствие установило путем проведения экспертизы, что цены в период 2009-2011 годов были завышены, а в период 2012 года занижены, остальной период вообще не исследовало, и из этих данных «слепило» мне злоупотребление должностными полномочиями, однако даже не смогло придумать, какими действиями я совершил данное преступления, и почему вдруг с 2012 года я начал продавать продукцию по заниженным ценам.
Отсутствие у меня умысла на продажу продукции по завышенным ценам, в частности, подтверждается изъятым в ходе обыска в ООО «Востокцемент» письмом от 03.10.2011 группы сотрудников ГК «Востокцемент», а именно, начальника департамента активных продаж ООО «ДВ-Цемент» Пруса М.В., менеджера ООО «ДВ-Цемент» Недбайлова Д.С. старшего менеджера ООО «ДВ-Цемент» Клавлина А.Н., начальника управления безопасности ООО «Востокцемент» Гуснова А.В., заместителя начальника управления безопасности ООО «Востокцемент» Ломакина К.В., управляющей ООО «ДВ-Цемент» Кожаевой О.Г. на имя директора МУПВ «Дороги Владивостока» Пикулева А.В., в котором указано, что в связи с тем, что задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» на 30.09.2011 достигла 539 369 822,23 рублей, ООО «ДВ-Цемент» принято решение об усилении контроля движения отпускаемых материалов с приложением вводимых для этого процедур (том 21, л.д.23-26).
То есть, в то время, когда согласно приговору суда, я злоупотреблял должностными полномочиями путем поставки продукции в МУП по завышенным ценам, и, соответственно, был заинтересован в поставках как можно большего объема продукции, 6 сотрудников ГК «Востокцемент», ответственных за эту работу, принимают меры по ограничению поставок и, более того, предупреждают директора МУПа, что при несоблюдении данных процедур материалы муниципальному предприятию отпускаться не будут.
Этот факт свидетельствует о том, что никакой заинтересованности в поставках продукции муниципальному предприятию у ГК «Востокцемент» не было, поэтому сотрудники, наблюдая нарастающую задолженность МУПа, пытались хоть как-то сократить убытки от этого направления деятельности.
7. Кроме того, заключение экспертов Приморского РЦЦС о продаже продукции по заниженным ценам в период 2012 года имеет важнейшее значение для оценки обвинения меня в совершении коммерческого подкупа Лушникова А.В.
В приговоре указано: «При этом Пушкарев И.С. и Пушкарев А.С. решили назначить на должность директора МУПВ «Дороги Владивостока» им знакомого и подконтрольного Лушникова А.В., который за ежемесячное незаконное денежное вознаграждение в сумме от 70 тыс. руб. до 160 тыс. руб. должен был обеспечить приобретение строительных материалов у компаний группы «Востокцемент», продолжить исполнение условий заключенного 04.03.2009 между МУПВ «Дороги Владивостока» и ООО «ДВ-Цемент» договора № 142/09 поставки продукции и обеспечить участие предприятия в муниципальных торгах и аукционах».
7.1. Обвинение меня в коммерческом подкупе Лушникова А.В., а также в его соучастии в мифической взятке представляется вершинами абсурда в данном уголовном деле.
Вероятно, я единственный, хотелось бы, чтобы и последний руководитель в России, который обвиняется в том, что подкупал своего подчиненного. Но я хочу обратить внимание уважаемой коллегии на другое обстоятельство, а именно, на то, что суд не утверждает, что я, подкупая Лушникова А.В., действовал с целью получения прибыли, а просто указывает, что Лушников А.В. за вознаграждение должен был «приобретать» продукцию в ГК «Востокцемент», «участвовать в аукционах и не менять поставщика».
Это еще один пример подмены понятий обвинением. Данные формулировки обвинение использовало не случайно. Обвинение утверждает, что я подкупал Лушникова А.В., чтобы он получал продукцию в ГК «Востокцемент».
Но получение муниципальным предприятием продукции дохода группе компаний «Востокцемент» не приносит, с таким же успехом можно отгружать продукцию сразу на свалку. Вся коммерческая деятельность осуществляется с целью получения прибыли.
В этой связи возникает вопрос, что же сделал Лушников А.В. для процветания моего бизнеса, сколько заработала ГК «Востокцемент» за период работы Лушникова А.В. директором МУПВ «Дороги Владивостока»? И, соответственно, какой ущерб Лушников А.В. причинил муниципальному предприятию?
Учитывая, что любое умышленное преступление совершается с мотивом и целью, суд просто обязан был указать, чего же я достиг, подкупая Лушникова А.В.? Однако никаких ответов на эти очевидные вопросы в приговоре суда не имеется.
Напомню, согласно приговору, я подкупал Лушникова А.В. в период с 02.04.2012 по ноябрь 2014 г. и, соответственно, обвинению и суду было бы логичным проверить уровень цен, по которым в этот период муниципальное предприятие закупало продукцию в ГК «Востокцемент».
Однако следствию эти данные были явно не выгодны, они разрушали всю картину надуманного обвинения, в связи с чем, даже те данные, которые были в деле, обвинение, а затем и суд проигнорировали, а углубляться в исследование других обстоятельств и вовсе никто не стал.
Так, согласно выводам экспертов Приморского РЦЦС МУП в 2012 году закупило продукцию по ценам, на 20 млн. рублей ниже рыночных. (Том 54, л.д.53-82).
Что произошло после 2012 года, следствие не интересовало, и в приговоре не указано, однако исходя из приобщенного к уголовному делу заключения №975 от 10.04.2017 специалиста Зеленского Ю.В. в период с 2013 по 2014 годы МУПВ «Дороги Владивостока» получило продукцию по ценам на 132 192 787 рублей ниже среднерыночных цен (Том – 103-106).
То есть, за весь период работы Лушникова А.В. МУПВ «Дороги Владивостока» только на разнице цен между среднерыночными и ценами, по которым продукцию поставляла ГК «Востокцемент», муниципальное предприятие заработало 152 млн. рублей.
Суд критически оценил заключение Зеленского Ю.В., однако следует учесть, что согласно письму и.о. заместителя Главного управления по расследованию особо важных дел Следственного комитета РФ Голкина С.В. на имя начальника управления по надзору за расследованием особо важных дел Генеральной прокуратуры РФ Юдина В.П. в период 2013-2015 гг. завышения цен на стройматериалы, поставлявшиеся ГК «Востокцемент» в адрес МУПВ «Дороги Владивостока» не установлено (т. 53, л.д. 77-78).
Более того, следует принять во внимание, что за период работы Лушникова А.В. задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» перед ГК «Востокцемент» выросла на 393 471 308 рублей (том 131, л.д.163-164).
Мое обвинение в коммерческом подкупе Лушникова А.В. выглядит еще абсурднее, если вспомнить, что до Лушникова А.В. 7 других директоров МУПВ «Дороги Владивостока» закупали продукцию в ГК «Востокцемент» без подкупа, и даже, по мнению обвинения, по завышенной цене, а Лушникову А.В. продавалась продукция по ценам ниже рыночных, он ее не оплачивал, чем увеличил задолженность, но я его за это еще и подкупал.
Кроме того, согласно решению Управления ФАС по Приморскому краю от 29.09.2015, доля материалов, приобретаемых МУПВ «Дороги Владивостока» у группы компаний «Востокцемент» в общем объеме закупок муниципального предприятия в период с 2012 по 2014 года последовательно снижалась с 67,8 до 55,8 процентов. (том 21, л.д.-99).
То есть, несмотря на то, что я, якобы подкупал Лушникова А.В., тот явно не выполнял вменяемой ему приговором суда обязанности приобретать строительные материалы в группе компаний «Востокцемент» и, наоборот, все больше и больше приобретал строительные материалы у других поставщиков.
Учитывая все изложенные выше фактические обстоятельства дела, установленные в ходе судебного следствия, наш с Лушниковым А.В. сговор должен был выглядеть примерно так:
В апреле 2012 года (Лушников А.В. был принят на работу 02.04.2012) я сообщаю Лушникову А.В., что МУП уже четыре месяца с января 2012 года покупает продукцию по ценам ниже рыночных, но Андрей Вадимович, я тебя очень прошу, ты, пожалуйста, не прекращай действие договора 142/09, не покупай продукцию у других производителей по рыночной цене (то есть дороже), более того, ты можешь даже платить за продукцию не полностью и увеличить кредиторскую задолженность (по факту она увеличилась на 393 471 308 рублей), потому, что брат Андрей за все это будет давать мне взятки, а я через брата Андрея буду передавать тебе коммерческий подкуп.
Полагаю, если бы мне пришлось оговорить себя и признать предъявленное мне обвинение, я должен был дать именно такие показания.
Показания же должны соответствовать фактическим обстоятельствам дела, а именно, факту продажи продукции по заниженным ценам и факту увеличения кредиторской задолженности МУПа в период работы Лушникова А.В.
После таких показаний, вместе с моим объяснением, почему я, одержимый корыстью, с 2009 года по 2011 годы завышал цены продукции, а с 2012 до 2016 занижал цены, мне надо было сразу назначать судебно-психиатрическую экспертизу.
Уважаемая коллегия, я ничего не придумал, все это объективные обстоятельства уголовного дела.
Тот факт, что цены в 2012 году были занижены установил не специалист защиты Зеленский, а эксперты Приморского РЦЦС, то есть этот факт обвинение не оспаривает, но как тогда можно было обвинить нас с Андреем в коммерческом подкупе Лушникова А.В., осуществленном с целью, чтобы он не менял поставщика продукции?
Я представляю, что можно подкупать директора, чтобы он закупал продукцию по завышенным ценам, это выгодно ГК «Востокцемент», но не выгодно МУПу, но исходя из фактических обстоятельств дела, мы с Андреем подкупали Лушникова А.В., чтобы он закупал продукцию по заниженным ценам!!!
Тогда наш умысел был направлен не на обогащение, а на умышленное разорение ГК «Востокцемент»!
Боле того, когда продукция продавалась якобы по завышенной цене, то есть, в период с января 2009 по декабрь 2011, - согласно приговору мне было передано взяток на сумму 15,6 млн. рублей.
А в период, когда продукция продавалась по заниженным ценам, то есть, с января 2012 по декабрь 2015 года я получил взяток на сумму 59,5 млн. рублей, то есть почти на 44 млн. рублей больше.
Здесь уже под сомнением вменяемость Андрея, который видя, что я вместо того, чтобы обогащать бизнес, разоряю его, он все увеличивает сумму передаваемых мне взяток.
Уважаемая коллегия, здесь мне вспоминается только одна цитата, «чем чудовищнее ложь, тем легче в нее поверить». Неужели это может работать в суде. Как суд может согласиться с обвинением в подкупе, который приводит не к выгоде, а к убыткам?
Я уже говорил, что обвинение старательно обходит цифры и прикрывает их абстрактными формулировками, так, например, если написать в приговоре, что я подкупал Лушникова А.В., чтобы он участвовал в аукционах и продолжал закупать продукцию в ГК «Востокцемент», то звучит логично, а если перевести на язык экономики и цифр и указать, что я подкупал Лушникова А.В., чтобы он закупал продукцию по заниженным ценам, да еще и не полностью за нее платил - то получается бред, но по факту именно за это мне назначили 15 лет лишения свободы.
Если в этом есть смысл, то возможно обвинение объяснит, как предприниматель может быть заинтересован продавать продукцию по заниженным ценам, с частичной оплатой и постоянно увеличивающейся задолженностью?
Повторяю, я сейчас основываю свою речь только на заключении экспертов Приморского РЦЦС.
Установленный ими факт продажи продукции в 2012 году по заниженным ценам рушит все обвинение.
Для того, чтобы продавать продукцию по заниженным ценам с условием ее частичной оплаты не надо никого подкупать. Маркетологи ГК «Востокцемент» дали бы объявление о продаже по сниженным ценам, и у нас были бы очереди покупателей. Только заработать на этом невозможно.
Учитывая изложенные обстоятельства, сначала обвинение, а затем и суд не указали никаких данных об уровне цен за период работы Лушникова А.В., поскольку они свидетельствуют о том, что никакого мотива подкупать его у меня не было.
Несмотря на все эти негативные финансовые показатели у меня не было и нет никаких претензий к Лушникову А.В. У него не стояло задачи обогатить меня или ГК «Востокцемент», он должен был эффективно ремонтировать дороги, с чем он успешно справлялся, за что и получал доплату. Но никакой материальной заинтересованности в работе Лушникова А.В., а тем более корыстной, у меня не было, и приведенные мною экономические показатели объективно об этом свидетельствуют.
Коммерческий подкуп должен был причинить вред муниципальному предприятию, а по делу доказано, что МУПВ «Дороги Владивостока» не только не причинен ущерб, наоборот, от сотрудничества с ГК «Востокцемент» муниципальное предприятие получило дополнительный доход как за счет приобретения продукции по заниженным ценам, так и за счет предоставленной ему отсрочки платежа, я уже не говорю о том, что в итоге задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» на сумму 962 млн. рублей была вообще прощена.
Суд по надуманным основаниям отверг заключение специалиста Зеленского Ю.В., но я же по закону не обязан доказывать свою невиновность, это обвинение должно доказать мою виновность. Если суд не устраивает заключение Зеленского Ю.В., то пусть тогда обвинение представит доказательства, свидетельствующие о том, по каким ценам МУПВ «Дороги Владивостока» закупало продукцию в период работы Лушникова А.В., насколько увеличилась или уменьшилась задолженность МУПа, и какую прибыль от этого получила ГК «Востокцемент».
7.2. Кроме того, вывод суда о совершении мною коммерческого подкупа Лушникова А.В. противоречит выводу о получении мною взяток
Согласно закону взятка передается должностному лицу за совершение действий в пользу взяткодателя, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица, либо если оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям.
Исходя из приговора, младший брат Андрей передавал мне взятки за организацию закупок муниципальным предприятием «Дороги Владивостока» продукции в ГК «Востокцемент».
Несмотря на то, что по закону глава города не вправе вмешиваться в хозяйственную деятельность муниципального предприятия, однако, учитывая, что его директор назначается руководством администрации города Владивостока, можно признать, что превысив свои должностные полномочия, я мог бы оказать влияние на Лушникова А.В., то есть, способствовать действиям по закупке муниципальным предприятием продукции в ГК «Востокцемент».
Такое обвинение хотя и не соответствует фактическим обстоятельствам дела, однако, формально выглядело бы логично.
Однако, вывод суда о совершении мною коммерческого подкупа Лушникова А.В. разрушает всю эту надуманную логику.
Во-первых, обвинение меня в коммерческом подкупе Лушникова А.В. ставит под сомнение наличие у меня полномочий для совершения действий, за которые мне якобы передавались взятки.
Так, если для достижения цели покупки муниципальным предприятием «Дороги Владивостока» продукции в ГК «Востокцемент», мне необходимо было совершить еще одно преступление – коммерческий подкуп директора МУПВ Лушникова А.В., следовательно, моих полномочий Главы города Владивостока не было достаточно для совершения действий в интересах взяткодателя.
Тогда получается, что Андрей передавал мне взятки, за действия, которые не входили в мои должностные полномочия, что исключает квалификацию их по ст.290 УК РФ.
Они также не образуют мошенничество, поскольку, согласно приговору суда, мы с Андреем вместе подкупали Лушникова А.В., то есть Андрей знал, что я не могу без подкупа Лушникова А.В. организовать закупку муниципальным предприятием продукции в ГК «Востокцемент».
Таким образом, признание меня виновным в коммерческом подкупе Лушникова А.В. опровергает наличие у меня полномочий, для совершения действий в интересах взяткодателя.
Во-вторых, исходя из приговора, обстоятельства подкупа Лушникова А.В. противоречат обстоятельствам получения взяток.
Так, признавая меня виновным в даче коммерческого подкупа, суд указал: «Пушкарев И.С., реализуя совместный с Пушкаревым А.С. преступный умысел, обладая полномочиями по назначению на должности руководителей муниципальных предприятий и учреждений, желая обеспечить дальнейшее стабильное функционирование созданной им незаконной системы обогащения компаний группы «Востокцемент», в период с 27.03.2012 по 02.04.2012 в неустановленное время в помещении администрации г. Владивостока по адресу; г. Владивосток, Океанский проспект, д. 20, предложил Лушникову А.В. возглавить МУПВ «Дороги Владивостока»» (лист 22 приговора). «Этими действиями Лушников А.В. способствовал сбыту группой компаний «Востокцемент» продукции и получению дохода, а также незаконному обогащению Пушкарева И.С.» (лист 24 приговора).
Такое описание судом моего деяния свидетельствуют о том, что я, подкупая Лушникова А.В., действовал в интересах группы компаний «Востокцемент», и суд не отделил мои интересы от интересов группы компаний «Востокцемент», что соответствует объективной стороне данного состава преступления в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ, которая предполагала передачу коммерческого подкупа за совершение действий в интересах дающего. (Последующие редакции ст.204 УК РФ предусматривают ответственность за передачу коммерческого подкупа как в интересах дающего, так и в интересах иных лиц).
Такое описание судом совершения мною преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст.204 УК РФ, подтверждает единство интересов группы компаний «Востокцемент» и моих интересов, однако тогда следует признать, что я необоснованно признан виновным по ст.290 УК РФ, поскольку обвинение в получении взятки предполагает совершение действий не в своих интересах, а в интересах взяткодателя.
Таким образом, вывод суда о моей виновности в передаче коммерческого подкупа Лушникову А.В. опровергает вывод суда о получении мною взятки.
В-третьих, признание судом совершения мною коммерческого подкупа Лушникова А.В. опровергает вывод суда о том, что я не контролировал ГК «Востокцемент» и не распоряжался доходами от ее деятельности
Защита уже ссылалась на вещественное доказательство - тетради, изъятые у Эповой Н.М., в которых были отражены многочисленный займы Пушкарева Андрея и указывала, что никакой оценки этим записям о займах суд не дал, однако тетради важны еще и тем, что, суд признав их доказательством обвинения, пришел к взаимоисключающим выводам.
Для правильной квалификации наших с Андреем действий суду было необходимо установить принадлежность предмета взятки, поскольку дача взятки (коммерческого подкупа) совершается только владельцем денежных средств, а действия лица, передающего чужие денежные средства, квалифицируются как посредничество (соучастие) во взяточничестве (коммерческом подкупе).
В связи с этим в ходе судебного следствия следовало установить, кто из нас распоряжался денежными средствами, которые оценены судом как предмет коммерческого подкупа и взятки.
Такими доказательствами, согласно приговору суда, являются:
- «протокол осмотра места происшествия от 2 декабря 2014 года, в ходе которого в помещениях ООО «Востокцемент» изъяты тетради с записями, служебные записки, подтверждающие выдачу денежных средств для передачи Лушникову А.В. в качестве коммерческого подкупа, которые осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств» (листы 76-77 приговора).
- «заключение эксперта №3/167 от 17 февраля 2017 года, согласно выводам которого все записи в тетрадях с надписями на лицевых страницах обложек «декабрь 2013 г.», «январь 2014 г.», «февраль 2014 г.», «март 2014 г.», «апрель 2014 г.», а также часть записей в тетрадях с надписями на лицевых страницах обложек «июль-август 2013 г.», «октябрь 2013 г.», «ноябрь 2013 г.», - выполнены Эповой Н.М.; часть записей в тетрадях с надписями на лицевых страницах обложек «июль-август 2013 г.», «октябрь 2013 г.», «ноябрь 2013 г.», - выполнены Черепановой А.Н. (т.55 л.д.28-266)» (лист 96-97 приговора).
Таким образом, суд признал, что источником выплаты коммерческого подкупа Лушникову А.В. являлись денежные средства, учет которых вели свидетели Эпова А.Н. и Черепанова А.Н., и отражали в тетрадях (далее «тетради Эповой»), а также служебных записках, изъятых в ходе обыска в ООО «Востокцемент» и приобщенных к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств.
Действительно, в приобщенных к уголовному делу «тетрадях Эповой» за «июль, август, октябрь, ноябрь, декабрь» 2013 года, «январь, февраль, март, апрель» 2014 года имеются записи о выдаче через Пушкарева А.С. доплат Лушникову А.В., подтверждающие, согласно выводам суда, передачу мною коммерческого подкупа.
Судом приняты как достоверные показания подсудимого Лушникова А.В. о том, что о ежемесячной доплате к его заработной плате он договаривался именно со мной (лист 99 приговора).
Таким образом, признав меня виновным в коммерческом подкупе Лушникова А.В. суд признал, что именно я распоряжался денежными средствами, учет которых отражался в «тетрадях Эповой».
Этот факт согласуется с иными доказательствами, исследованными в ходе судебного следствия, а именно, результатами ОРМ – прослушивание телефонных переговоров, а также служебной перепиской, изъятой в ООО «Востокцемент», осмотрами моего мобильного телефона и мобильного телефона Черепановой А.Н.
Поэтому вывод суда о том, что источником денежных средств, которые передавались Лушникову А.В., являются денежные средства, учет которых отражался в тетрадях Эповой, и которыми распоряжался я – в целом соответствует фактическим обстоятельствам дела, разница лишь в том, что суд считает их подкупом, а я доплатой, не связанной с совершением Лушниковым А.В. каких-либо действий в моих интересах.
Однако, суд признал и отразил в приговоре, что в этих же «тетрадях Эповой» имелись записи, подтверждающие выдачу денежных средств сотрудникам ООО «Востокцемент» для зачисления на мои банковские карты (листы 76-77 приговора), а фактически в тетрадях имеются записи о выдаче денег, которые признаны судом взяткой для приобретения недвижимости по ул.Таежная, 16-а и 16-б и денег, внесенных на мой избирательный счет.
Так в «тетрадях Эповой» имеются следующие записи:
- о внесении денег на мои банковские карты 1 000 000 рублей, (запись от 20.02.2014), 500 000 рублей (запись от 21.02.2014), 600 000 рублей (запись от 26.03.2014);
- о выдаче Ломакину 1 500 000 рублей на приобретение недвижимости для меня – запись от 21.03.2014;
- о выдаче через Ломакина 31 500 000 рублей на приобретение недвижимости для меня - запись от 25.03.2014;
- о выдаче Павчак И.М. 100 000 рублей, которые были внесены на мой избирательный счет.
Все указанные финансовые операции, оценены судом как передача Андреем мне взяток.
То есть суд признал, что источником для коммерческого подкупа Лушникова А.В. и дачи мне взяток являются одни и те же денежные средства, которые хранились у Эповой и Черепановой и отражались в тетрадях, изъятых и приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств.
Однако, признав меня виновным в коммерческом подкупе Лушникова А.В., суд установил, что именно я распоряжался этими денежными средствами, а признав меня виновным в получении взятки, суд пришел к выводу, что я этими денежными средствами я не распоряжался, а ими распоряжался мой родной младший брат Андрей, который из этих же денежных средств якобы передавал мне взятки.
То есть, оценивая одни и те же доказательства, суд пришел к взаимоисключающим выводам.
Это противоречие выглядит еще абсурднее, если оценивать эти выводы суда применительно к обвинению Андрея, так, если согласиться с выводом суда о том, что именно Андрей распоряжался денежными средствами, хранящимися у Эповой и Черепановой, то наше обвинение в коммерческом подкупе Лушникова А.В. выглядит следующим образом:
Андрей брал у Эповой деньги и передавал их мне, я их ему возвращал, и только после этого он передавал их Лушникову А.В.
То есть, мое участие в коммерческом подкупе Лушникова А.В. выражалось в том, что я должен был подержаться за эти деньги перед тем, как Андрей передаст их Лушникову А.В. – это даже для нашего дела, которое изобилует нестыковками и противоречиями, выглядит запредельно.
Следствию мало было признать нас с Андреем виновными в противоречащих друг другу преступлениях – коммерческом подкупе Лушникова А.В. и взятке, оно также поступило и в отношении Лушникова А.В.
По мнению суда, Лушников А.В. одними и теми же действиями совершил два разных преступления – получил от нас с Андреем коммерческий подкуп и способствовал мне в получении взяток, чем нарушаются положения части 2 статьи 6 УК РФ, в соответствии с которой никто не может нести ответственность дважды за одно и тоже преступление.
Надуманность данного обвинения выражается в том, что общая сумма инкриминируемых мне взяток в период с января 2009 г. по май 2015 г., составляет 75 124 668, 39 рублей (листы 13-14 обвинительного заключения, лист 9 приговора).
При этом, исходя из обвинения Лушникова А.В. (л. 766 обвинительного заключения, лист 18 приговора), последний содействовал мне в получении взяток на общую сумму 60 722 712, 9 рублей.
Из чего следует, что без его помощи я получил взяток по общую сумму 14 401 955, 49 руб.
Как я уже пояснил, в МУПе сменилось 7 директоров. Если я в течение 3-х лет, до приема на работу Лушникова А.В. в апреле 2012 года я получил взяток от своего родного брата Пушкарева А.С. в размере более 14 млн. рублей без пособников и посредников, зачем мне было в качестве такового при получении взяток в дальнейшем привлекать Лушникова А.В.? Что изменилось? Что мешало мне продолжать самостоятельно, без пособников, получать вознаграждения после апреля 2012 года? В связи с чем я вынужден был привлечь Лушникова А.В. в эту надуманную «преступную схему»?
В приговоре отсутствуют ответы на данные вопросы (о чем было заявлено стороной защиты в прениях сторон) что объясняется не иначе как тем, что никаких преступных схем - взяток не было. Не было события данного преступления. Дача и получение взяток является ничем необоснованным домыслом стороны обвинения, с которым, к сожалению, согласился суд первой инстанции.
8. И наконец, с моей точки зрения самый важный вопрос данного уголовного дела.
Каждое умышленное преступление совершается с определенной целью, если суд признал меня виновным в получении взяток от Андрея, следовательно, я должен был совершить действия в интересах ГК «Востокцемент».
Я уже упоминал, что обвинение манипулировало понятиями, особенно ярко это выражается в том, как оно старательно обошло ответ на основной главный вопрос данного уголовного дела – что же получила ГК «Востокцемент» в результате моих действий?
Так, обвиняя меня в получении взятки, суд указал, что я посвятил Андрея в свои планы совершать действия в его пользу «путем обеспечения закупки в ГК «Востокцемент» строительных материалов подведомственным ему (Пушкареву И.С.) муниципальным унитарным предприятием «Дороги Владивостока… Пушкарев А.С., заинтересованный в сбыте производимой подконтрольными ему компаниями продукции и получении дохода, согласился с предложением Пушкарева И.С., вступив тем самым в предварительный сговор с ним».
Несмотря на то, что суд указал в приговоре три действия, за совершение которых я, якобы, получал взятки – «закупка продукции», «сбыт продукции», «получение дохода», все они не раскрывают заинтересованность ГК «Востокцемент».
Всем известно, что любая предпринимательская деятельность осуществляется только с одной целью – получения прибыли, поэтому вместо всех этих терминов – «закупка», «сбыт», «доход» в приговоре суд должен был указать, какую прибыль получила ГК «Востокцемент» в результате моих действий.
Причем, отсутствие в приговоре данных о прибыли не является случайным. Этих данных не было и в обвинительном заключении, поскольку никакой прибыли от поставок продукции муниципальному предприятию ГК «Востокцемент» не получила.
Учитывая это, следствие решило завуалировать отсутствие прибыли упоминанием о том, что мои близкие родственники получили дивиденды.
Так, в приговоре указано: «В том числе, в результате полученного группой компаний «Востокцемент» дохода в сумме 1 201 979 707,58 руб. близкие родственники Пушкарева И.С.: мать - Пушкарева Т.Т., брат - Пушкарев В.С., жена - Пушкарева Н.И. в период 2012-2015 гг., являясь участниками ООО «Парк Актив», входящего в вышеупомянутую группу компаний, получили дивиденды на сумму 471 783 402 руб.: Пушкарева Т.Т. - 206 232 867 руб.; Пушкарев В.С. - 241 050 535 руб.; Пушкарева Н.И. - 24 500 000 руб.» (страница 4 приговора).
Такой довод мог написать только тот, кто не понимает разницу между доходом и прибылью и жаль, что суд в очередной раз просто перекопировал текст обвинительного заключения в приговор, несмотря на то, что сторона защиты в прениях дала подробную оценку разницы между этими понятиями.
Для опровержения этого довода даже не надо ссылаться на доказательства, поскольку довод суда о возможности получения дивидендов от доходов не соответствует не только фактическим обстоятельствам дела, он, прежде всего, не соответствует закону.
В соответствии в ст.28 Федерального закона от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» источником выплаты дивидендов является прибыль общества после налогообложения (чистая прибыль общества), а не доход, как указано в приговоре суда.
В соответствии со ст.247 Налогового Кодекса РФ прибылью признается величина полученных доходов, уменьшенных на величину произведенных расходов.
То есть, если суд признал, что по договору 142/09 в период с 2009 г. по май 2016 г. группа компаний «Востокцемент» получила доход в сумме 1 201 979 707,58 рублей, то для определения прибыли из данной суммы следует вычесть величину произведенных расходов, в результате чего будет определена прибыль, а затем вычесть из нее величину налога на прибыль, после чего будет установлена чистая прибыль, являющаяся источником начисления дивидендов.
Кроме того, указанная в приговоре формулировка не может свидетельствовать о том, что я обеспечил получение группой компаний «Востокцемент» прибыли от продажи строительных материалов МУПВ «Дороги Владивостока» по следующим обстоятельствам:
Во-первых, поставки по договору 142/09 от 04.03.2009 года были прекращены еще в декабре 2013 года, следовательно, дивиденды за последующие годы (2014-2015) могут быть не связаны с исполнением договора 142/09 от 04.03.2009.
Во-вторых, в обвинении указано, что доход в сумме 1 201 979 707,58 руб. получила группа компаний «Востокцемент», а дивиденды начислены от деятельности ООО «Парк Актив», что уже не логично, но даже если представить (что видимо и сделал суд), что это одна и та же компания, то такое предположение было бы вероятным, если бы указанная компания осуществляла единственный вид деятельности, а именно, поставку строительной продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока», и больше никакой деятельностью не занималась.
Однако, исходя из ответа Генерального директора ООО «Востокцемент» от 29.09.2017 доля чистой прибыли, начисленной от продажи продукции муниципальному предприятию «Дороги Владивостока» за период с 2008 по 2015 годы составила 1,4% от чистой прибыли, полученной группой компаний «Востокцемент». Причем это расчетная величина, то есть данная прибыль была бы получена только в том случае, если бы МУПВ «Дороги Владивостока» полностью бы погасило свою кредиторскую задолженность на 962 млн. рублей (том 116, л.д.65).
Приведенные данные уже сами по себе свидетельствуют о том, что полученные моими близкими родственники дивиденды явно не были связаны с продажей строительных материалов муниципальному предприятию «Дороги Владивостока», а получены от иной коммерческой деятельности группы компаний «Востокцемент», поскольку обороты и доходы от этой деятельности несопоставимо превышали обороты от деятельности с МУПВ «Дороги Владивостока».
Однако, для подтверждения данного довода защитой к делу приобщено заключение специалистов «Владивостокского филиала ООО «Моор Стивенс» (MOOR STEPHENS) от 15.11.2017, из которого усматривается, что из полученных моими близким родственникам дивидендов в сумме 471 783 402 руб. от продажи строительных материалов МУПВ «Дороги Владивостока» по договору 142/09 от 04.03.2009 могло быть начислено всего 26 933 782 рубля, но это только в том случае, если бы МУПВ «Дороги Владивостока» полностью погасило бы свою задолженность на 962 млн. рублей.
Фактически, учитывая, что сумма полученных от МУПВ «Дороги Владивостока» платежей не превышала даже себестоимость поставленной муниципальному предприятию продукции, дивиденды Пушкаревой Т.Т. – 206 232 867 руб., Пушкареву В.С. – 241 050 535 руб., Пушкаревой Н.И. – 24 500 000 руб., в общей сумме 471 783 402 руб. получены от иной, не связанной с исполнением договора 142/09 от 04.03.2009, коммерческой деятельности ООО «Парк-Актив» (том 140, л.д.18-39).
Таким образом, по делу доказано, что полученные моими близкими родственниками дивиденды не связаны с приобретением МУПВ «Дороги Владивостока» строительных материалов в ГК «Востокцемент».
Суд критически оценил данное заключение специалиста, указав, что оно подвергает сомнению заключение экспертов Приморского РЦЦС от 22.11.2016.
Такая оценка судом заключения специалистов «МООР СТИВЕНС» может вызвать только удивление, поскольку эксперты РЦЦС определяли соответствие цен ГК «Востокцемент» среднерыночным, а специалисты «МООР СТИВЕНС» анализировали источники начисления дивидендов, то есть, эти предметы никак не связаны.
Защитой действительно приобщено к делу несколько заключений, которые опровергали доводы экспертов Приморского РЦСС, суд дал всем заключениям защиты одну критическую оценку, надуманно или ошибочно включив туда и заключения специалистов ООО «МООР СТИВЕНС».
Я обращаю внимание уважаемой коллегии, что защита приобщила к делу как письменные ответы из ООО «Востокцемент», так и заключения специалистов. Обвинение никаких доказательств того, что дивиденды мои близкие родственники получили от продажи продукции муниципальному предприятию, не представило вообще, поэтому даже если отвергнуть все доказательства защиты, то указанный довод суда все равно остается бездоказательным голословным предположением.
При этом я хотел бы обратить внимание коллегии еще на одно обстоятельство.
Как я уже указывал, суд практически дословно перекопировал текст обвинительного заключения в описательно-мотивировочную часть приговора, однако в этой части обвинения сделал существенное уточнение.
Так, в обвинительном заключении просто было указано, что дивиденды мои близкие родственники получили в результате дохода от продажи продукции муниципальному предприятию.
Однако суд (возможно под влиянием изложенных выше доводов защиты) уточнил этот текст, дополнив его составным союзом «в том числе».
В приговоре указано: «В том числе, в результате полученного группой компаний «Востокцемент» дохода в сумме 1 201 979 707 рублей 58 копеек близкие родственники Пушкарева И.С.: мать - Пушкарева Т.Т., брат - Пушкарев В.С., жена - Пушкарева Н.И. в период 2012-2015 года, являясь участниками ООО «Парк Актив», входящего в вышеупомянутую группу компаний, получили дивиденды на сумму 471 783 402 рубля: Пушкарева Т.Т. - 206 232 867 рублей; Пушкарев В.С. - 241 050 535 рублей; Пушкарева Н.И. - 24 500 000 рублей» - что породило явную фактическую неопределенность.
Суд признал, что от продажи строительных материалов муниципальному предприятию «Дороги Владивостока» моими близкими родственниками получена только часть дивидендов, в связи с чем возникает вопрос, а какая?
Если бы меня обвиняли в хищении и указали, что из полученных мною денежных средств часть я похитил, а часть заработал, можно ли было бы признать такой приговор конкретным и обоснованным? Я считаю, что нет.
Такое описание фактических обстоятельств нарушает мое право на защиту, поскольку не позволяет определить, какие действия я совершил в пользу ГК «Востокцемент» и представить доводы их опровергающие.
Ссылки в приговоре на получения взяток за обеспечение закупок муниципальным предприятием «Дороги Владивостока» строительных материалов в ГК «Востокцемент» и получение близкими родственниками дивидендов в том числе от этой деятельности не раскрывают реального экономического интереса коммерческих предприятий, входящих в ГК «Востокцемент», а именно, размера прибыли, полученной от поставок продукции муниципальному предприятию «Дороги Владивостока».
Еще на стадии предварительного следствия мы ходатайствовали о проведении по делу судебной экономической экспертизы для установления финансового результата от поставок продукции муниципальному предприятию (том 95, л.д.-54-57), однако в этом ходатайстве было отказано (том 95, л.д.-58-60).
Восполняя этот пробел, защита приобщила к уголовному делу уже упомянутое мною заключение специалистов аудиторской компании «Моор Стивенс Владивосток – филиал ООО «Моор Стивенс» (MOOR STEPHENS) от 15.11.2017, в котором на разрешение специалистов был поставлен вопрос, который должен был поставить любой объективный следователь, а именно, какой экономический эффект (прибыль или убытки) получен от операций по реализации продукции компаниями АО «Спасскцемент», ОАО «Владивостокский бутощебеночный завод», ОАО «Дробильно-сортировочный завод» и ООО «Трилитон» через агента ООО «ДВ Цемент» организации МУПВ «Дороги Владивостока» в 2008-2016гг.?
После проведения исследования специалисты пришли к выводу, что «В результате выполненных процедур специалисты рассчитали экономический эффект (чистая прибыль или убыток) от операций между компаниями Группы (группа компаний «Востокцемент) и МУПВ «Дороги Владивостока» за период с 2008-2016гг., с учетом прощенной задолженности. В целом по всем договорам с МУПВ «Дороги Владивостока» компании Группы понесли убыток в размере 757 088 843 руб.; в частности, по договору №142/09 от 04 марта 2009 года убыток составил 473 651 654 руб.» (том 140, л.д.52-73).
Это только прямые убытки от поставки продукции, общая задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» за продукцию и услуги составила 962 млн. рублей.
При этом следует учесть, что наличие дебиторской задолженности, связанной с неоплатой МУПВ «Дороги Владивостока», вызывало у ГК «Востокцемент» необходимость получать кредиты, в связи с чем расходы компании на обслуживание этого кредитного портфеля составили 450 млн. рублей (том 131, л.д.163-164).
Учитывая эти суммы, а также уплаченные с неполученной прибыли налог, и НДС, все убытки от торговли с муниципальным предприятием составили для ГК «Востокцемент» около 1,5 млрд. рублей, и за это суд назначил мне 15 лет лишения свободы и штраф в 500 млн. рублей.
Приведенные мною данные свидетельствуют о том, что никаких действий в интересах ГК «Востокцемент» я не совершил, поскольку вместо прибыли ГК «Востокцемент» получила только убытки, а за это взятки не дают.
Касаясь вопроса подмены понятий, я хотел бы указать, что если в обвинении Лушникова А.В. суд вместо прибыли ГК «Востокцемент» полученной от действий Лушникова А.В. привел данные об участии МУПа в аукционах и закупки продукции в ГК «Востокцемент», то в обвинении меня в получении взяток суд вместо указания прибыли от продажи продукции муниципальному предприятию суд привел в приговоре данные о том, что мои родственники получили дивиденды от бизнеса, которые, как выяснилось, никак не связаны с продажей продукции муниципальному предприятию, и, соответственно, с предъявленным мне обвинением.
То есть, я обвиняюсь в том, что в течение 6,5 лет получал за что-то взятки, и в течение трех лет подкупал Лушникова А.В., но что же я и Лушников А.В. за это время сделали для ГК «Востокцемент», ни в обвинении, ни в приговоре не указано.
В приговоре нет ни одной цифры, которая бы демонстрировала прибыль ГК «Востокцемент» от продажи продукции муниципальному предприятию «Дороги Владивостока».
Таким образом, все доводы о том, что я или моя семья так-то обогатились от продажи продукции муниципальному предприятию - не соответствуют действительности, это просто вымысел.
Тогда зачем же я злоупотреблял своим должностными полномочиями и за что получал взятки?
Если кто и пострадал в результате моих действий, так это моя семья и мой бизнес. Зачем мне было придумывать какие-то сложные надуманные схемы работы с муниципальным предприятием и получать от находящегося на моем содержании родного младшего брата взятки, когда в моем распоряжении всегда был созданный мною успешный бизнес, я получал от него столько доходов, сколько требовалось мне, и содержал еще родителей и семьи братьев.
9. И последний пример несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Я уже упоминал, что обвинение и суд не дали никакой оценки выводам экспертов Приморского РЦЦС о том, что цены ГК «Востокцемент» в 2012-ом году для МУПа были ниже рыночных. Я хотел бы остановиться на этом обстоятельстве чуть подробнее.
Так, в постановлении о назначении судебной строительно-технической экспертизы следователь поставил вопросы об исследовании цен за период с 2009 по 2012 годы (том 53, л.д.-1-3).
Исходя из заключения судебной строительно-технической экспертизы от 22 ноября 2016 №04-15/2295, проведенной экспертами КГУП «Приморский РЦЦС», в Главе результаты исследований указано: «В результате проведения сравнительного анализа среднерегиональной стоимости строительных материалов было установлено, что превышение среднерегионального уровня цен на строительные материалы, мониторинг которых осуществлялся КГУП «Приморский РЦЦС», на весь объем поставки за период с 2009 по 2012 года (с учетом кредит-ноты) составило в рублях 123 367 626, 87 руб. с НДС.
А в главе «Выводы», эксперты случайно, либо по просьбе следствия, несколько меняют эти же данные и указывают: «В результате проведения сравнительного анализа среднерегиональной стоимости строительных материалов было установлено, что в период с 2009 по 2011 годы имелось превышение среднерегионального уровня цен на строительные материалы, мониторинг которых осуществлялся КГУП «Приморский РЦЦС».
В 2012 году выявлено уменьшение стоимости по сравнению со среднерегиональным уровнем цен на строительные материалы.
Что составило:
- за период с 2009 по 2011 года превышение составило (с учетом кредит-ноты) 143 821 020,56 руб. с НДС, в процентном соотношении за период с 2009 по 2011 года превышение составило 22%;
- за период 2012 года уменьшение стоимости по сравнению с среднерегиональным уровнем составило (с учетом кредит-ноты) – 20 453 393,69 руб. с НДС, в процентном соотношении за период с 2012 года уменьшение составило 11%.» (Том 54, л.д.- 56-82).
Таким образом, не смотря на то, что следователь в постановлении о назначении экспертизы ставил вопрос о проверке уровня цен за период с 2009 по 2012 годы и эти данные в заключении указаны, такое превышение, по мнению экспертов, составило 123 367 626, 87 руб. обвинение эти выводы игнорирует и указывает в обвинительном заключении на превышение уже за ограниченный период времени, а именно, с 2009 по 2011 годы, которое составило 143 млн. рублей, а отмеченное в заключении занижение цен в 2012 году на 20 млн. рублей оставляет без оценки.
Это пример того, что обвинение не интересовала истина, оно просто манипулировало данными для того, чтобы выдать желаемое за действительное.
Даже если допустить, что заключение экспертов Приморского РЦЦСС объективное, получается, что за период с 2009 по 2011 годы цены на продукцию ГК «Востокцемент» были завышены, цены за 2012 год занижены по сравнению со среднерыночными.
Последующий период следствие цены не исследовало, несмотря на ходатайства защиты.
Согласно приобщенному к делу заключению №975 от 10.04.2017 специалиста Зеленского Ю.В. в период с 2013 по 2015 годы включительно МУПВ «Дороги Владивостока» получило продукцию по ценам на 179 091 007 рублей ниже среднерыночных цен (тома №№ 103-106).
Суд критически оценил заключение Зеленского Ю.В., однако следует учесть, что согласно письму и.о. заместителя ГУ по расследованию особо важных дел СК РФ Голкина С.В. на имя начальника управления по надзору за расследованием особо важных дел ГП РФ Юдина В.П. в период 2013-2015 гг. завышения цен на стройматериалы, поставлявшиеся ГК «Востокцемент» в адрес МУПВ «Дороги Владивостока» не установлено (т. 53, л.д. 77-78).
Таким образом, получается, что за период с 2009 по 2011 годы цены предположительно были завышены, а за период с 2013 по 2015 годы занижены, а дальше начинается игра с временными периодами, то есть от того, как поставить вопрос в постановлении о назначении судебной экспертизы, можно получить противоположные выводы, если спросить о периоде 2009-2011, то эксперты установят завышение цен, а если спросить о периоде с 2012 по 2015 годы, эксперты установят «занижение» цен.
Следствию «не повезло», в постановлении был поставлен вопрос о ценах за период с 2009 по 2012, в этот период попало и завышение цен и занижение цен, и эксперты обоснованно вычли из величины завышения величину занижения, однако, тогда следователь «забыл», что он запрашивал временной период с 2009 по 2012 годы, и взял удобные для себя данные за период с 2009 по 2011 годы, а данные за 2012 год просто проигнорировал.
Такой избирательный подход противоречит объективным фактическим обстоятельствам дела, если МУПВ «Дороги Владивостока» в какой-то период переплатило за продукцию ГК «Востокцемент», а в другой период недоплатило, то для ответа на вопрос о причинении имущественного ущерба, необходимо исследовать весь период поставок, о чем неоднократно ходатайствовала защита.
Однако, следствие прямо ответило, что поскольку данными о завышении цен они не располагают, то необходимости в исследовании цен за период с 2013 по 2015 годы не усматривается.
В связи с этим защита приобщила к делу Заключение Зеленского Ю.В., который исследовал цены на весь период хозяйственных отношений между МУПВ «Дороги Владивостока» и ГК «Востокцемент», однако суд его не принял.
Тогда защита ходатайствовала о назначении по делу повторной судебной строительно-технической экспертизы, однако в этом ходатайстве было отказано.
Уважаемая коллегия, как я могу доказать свою невиновность при таких обстоятельствах, если доказательство защиты судом не принимается, доказательств обвинения об уровне цен за период с 2013 по 2015 годы в деле не имеется, и экспертиза судом для проверки эти обстоятельств не назначается?
10. Кроме этих явных несоответствий выводов суда фактическим обстоятельствам дела и пробелов в установлении значимых для квалификации моих действий обстоятельств, я хотел бы обратить внимание уважаемой коллегии на ненадлежащую оценку судом некоторых, наиболее важных эпизодов моего обвинения.
10.1. Так, суд в приговоре указал: «в марте 2014 года, точная дата и время не установлены, на территории города Владивостока и Приморского края Пушкарев И.С., действуя умышленно, с целью получения взятки от Пушкарева А.С. за совершение указанных выше действий, дал указание подконтрольным Пушкареву И.С. Ломакину К.В., Шишкову С.С. и иным неустановленным лицам получить от Пушкарева А.С. 33 000 000 рублей, за которые приобрести для моих нужд недвижимость – земельные участки и дома.
Ломакин К.В., Шишков С.С., а также иные неустановленные следствием лица в период с 21 марта 2014 года по 25 марта 2014 года в дневное время в помещении финансового управления ООО «Востокцемент» по адресу: город Владивосток, ул.Русская, д.65, действуя по указанию Пушкарева И.С. получили от Пушкарева А.С. через доверенных лиц последнего 33 000 000 рублей.
После чего, 28 марта 2014 года Шишков С.С. за денежные средства в указанном размере на основании договоров купли-продажи приобрел у Сеславинской М.Э. 3 земельных участка (площадью 409 кв.м., 582 кв.м., 300 кв.м.) с находящимися на них двумя жилыми домами (площадью 323,3 кв.м. и 192,7 кв.м.) по адресам: город Владивосток, ул.Таежная, д.16а и город Владивосток, ул.Таежная, д.16Б.
Не позднее 17 декабря 2014 года право собственности на указанные выше объекты недвижимости зарегистрировано на Пушкарева И.С. и его близких родственников – жену Пушкареву Н.И., детей: Пушкарева А.И., Пушкарева П.И. и Пушкарева А.И.» (страница 10 приговора).
Понять из этой длинной формулировки, что же все-таки является предметом взятки – деньги в сумме 33 млн. рублей или объекты недвижимости; получил ли я деньги от Пушкарева А.С. или от каких-то доверенных лиц; и когда я получил взятку – в марте или декабре 2014 года – не представляется возможным, но я хотел бы обратить внимание уважаемой коллегии на иные обстоятельства.
В качестве доказательства этого преступления, суд сослался на показания свидетеля Макеевой Л.И. (т.33 л.д.176-179; т.34 л.д.178-184), из содержания которых следует, что «примерно в 2013 году либо начале 2014 года к ней обратилась Пушкарева Н.И. с просьбой подыскать недвижимость для возможного приобретения их семьей для проживания. Она (Макеева Л.И.) подыскала дома в непосредственной близости от места жительства семьи Пушкаревых по адресам: ул.Таежная, д.16а и 16б, которые Пушкареву Н.И. устроили. Последняя попросила Макееву Л.И. первоначально оформить сделку купли-продажи на постороннее лицо, чтобы потом переоформить в собственность семьи Пушкаревых, мотивируя это тем, что иначе не будет возможности торга с продавцами. Примерно в марте 2014 года знакомый Макеевой Л.И. Шишков С.С. согласился помочь в этом вопросе. Она вместе с Шишковым С.С. провела беседу с продавцами – супругами Сеславинскими. Последние согласились снизить стоимость объектов. Впоследствии, была заключена сделка купли-продажи объектов недвижимости на имя Шишкова С.С. Кто именно из семьи Пушкаревых передавал деньги для покупки недвижимости ей не известно. От Шишкова С.С. впоследствии стало известно, что право собственности на дома были переоформлены на семью Пушкаревых» (листы 63-64 приговора).
Эти показания изложены в приговоре в целом правильно, однако, исходя из протокола судебного заседания, Макеева Л.И. пояснила, что когда к ней обратилась моя жена, она пояснила Макеевой Л.И., что мы подыскиваем жилье для своего старшего сына, и хотели бы приобрести участок, рядом со своим домом по ул.Таежной гор.Владивостока (страницы 183-192 протокола судебного заседания).
Суд также привел показания свидетеля Шишкова С.С. (т.30 л.д.174-179), из содержания которых следует, что «в конце 2012 года либо в начале 2013 года к нему обратилась Макеева Л.И., работающая помощником Пушкарева И.С., с просьбой помочь приобрести недвижимость на улице Таежной для Пушкарева И.С., договориться о покупке и сторговаться по цене. Он сторговался по цене с продавцами двух домов по указанному адресу – Вадимом и Мариной Сеславинскими, о чем сообщил Макеевой Л.И., попросил у нее 1 500 000 рублей для будущих торгов. Данные денежные средства в период с 21 по 25 марта 2014 года ему передал мужчина по имени Константин в автоцентре по адресу: город Владивосток, ул.Льва Толстого, д.44а, после чего он передал их Сеславинским в качестве задатка, после чего сказал Макеевой Л.И. о том, что нужен юрист, который подготовит документы. Вскоре с ним связался юрист от Пушкарева И.С., затем 25 марта 2014 года мужчина по имени Константин передал ему оставшиеся деньги в сумме 31 500 000 рублей, которые в тот же день были помещены в индивидуальный сейф «ВладСейф». Через несколько дней он по звонку юриста приехал в Росреестр, подписал необходимые документы на приобретение объектов по адресам: ул.Таежная, д.16-а, ул.Таежная, д.16-б, после чего все правоустанавливающие документы забрал юрист Пушкарева И.С. В декабре 2014 года данные объекты недвижимости были переоформлены с участием жены Пушкарева И.С. и его старшего сына. Фактически Шишков С.С. указанными домами никогда не владел» (лист 64 приговора).
Согласно протоколу судебного заседания свидетель Шишков С.С. также пояснил, что со слов Макеевой Л.И. дом нами с женой приобретался для старшего сына (страницы 200-203 протокола судебного заседания).
Аналогичные показания дал и свидетель Ломакин К.В., будучи допрошенным в судебном заседании: «Пушкарев И.С. принял решение приобрести жильё, для этого было необходимо получить и передать деньги человеку, который будет заниматься приобретением данной недвижимости. Я получил данные денежные средства, а вместе с потенциальным покупателем проследовал до денежного хранилища - ячейки, куда мы вносили данные денежные средства. Потенциальным покупателем выступал Шишков С.С. Если бы покупал Пушкарев И.С., то цена была бы …дороже рыночной цены данного объекта недвижимости. Потому, что Пушкарева И.С. знают, как состоятельного человека» (страница 70 приговора).
Прежде всего, мне хотелось бы обратить внимание уважаемой коллегии, что сумма в 33 млн. рублей является самым крупным эпизодом по обвинению меня в получении взятки.
Если это взятка, то, следовательно, за получение столь крупной суммы я должен был сделать тоже что-то существенное в интересах ГК «Востокцемент». Однако об этом обвинение и суд умалчивают, никаких данных о том, что же такого значительного я сделал в интересах ГК «Востокцемент» в марте 2014 года - не имеется, фактически, как я уже указывал, на этот период времени:
- договор 142/09 от 04.03.2009 уже не исполнялся, поскольку он прекратил свое действие в декабре 2013 года;
- цены, по которым муниципальное предприятие закупало продукцию, были ниже рыночных;
- задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» на март 2014 года составляла 927 207 255,58 рублей.
Иными словами, в марте 2014 года благодаря моим действиям задолженность МУПВ «Дороги Владивостока» перед ГК «Востокцемент» приблизилась к одному миллиарду рублей. Исходя из экономического состояния муниципального предприятия было очевидно, что оно никогда не сможет ее погасить, то есть, вопрос стоял только в том, какова будет сумма убытков.
И вот за то, что я фактически разорял ГК «Востокцемент», по мнению следствия, в марте 2014 года Андрей вдруг решил дать мне самую крупную «взятку».
Абсурдность этого обвинения заключается не только в том, что сумма мнимой взятки явно не соответствует моим «радениям» бизнесу, но и той роли, которую обвинение и суд отвели в этой истории моему младшему брату Андрею.
Я прошу обратить внимание, что исходя из указанных показаний свидетелей Макеевой Л.И., Шишкова С.С., Ломакина К.В., признанных судом достоверными, моя жена обратилась с просьбой найти недвижимость для нашей семьи к моему помощнику Макеевой Л.И., а та попросила о помощи своего знакомого Шишкова С.С., который также пояснил, что покупал недвижимость для меня.
Первый вопрос, который возникает, если дома и участки покупаются на деньги Андрея, то почему о снижении цены заботится моя жена, если я получаю взятку за счет чужих денег, то зачем мне их экономить, этим должен был озаботиться мой брат Андрей, но он никаких действий для снижения цены объектов не предпринял.
Получается, что все трое свидетелей действуют в моем интересе – моя жена, мой помощник Макеева Л.И, ее знакомый Шишков С.С. - никто из них не упоминает брата Андрея, и тем, не менее, суд приходит к выводу, что это взятка, полученная мною от брата Андрея.
Тогда почему к Макеевой Л.И. обратился не Андрей, а моя жена, почему Шишков С.С. и Ломакин К.В. ссылаются на меня, а не на Андрея? Показания указанных свидетелей указывают на то, что недвижимость покупал именно я, то есть, это еще раз доказывает тот факт, что денежными средствами в семье распоряжался я, а не Андрей.
Причастность Андрея, по мнению обвинения, подтверждается его электронным письмом к Черепановой А.Н. от 20.03.2014 (т.30 л.д.170), следующего содержания: «А.Н., добрый день. Прошу завтра выдать Ломакину 1,5 млн для аванса для покупки недвижимости для ИС. Окончательного решения по сделке ещё нет. Если случится всё же, то цена вопроса будет в районе 34 млн.»
Если это письмо подтверждает мою виновность, значит обвинение его просто невнимательно прочитало, поскольку письмо как раз опровергает всякие вымыслы о взятке.
Из содержания письма усматриваются два крайне важных обстоятельства, первое, это то, что Андрей указывает, что «окончательного решения по сделке еще нет», а второе, он пишет, что ему не известна окончательная цена сделки – «цена вопроса будет в районе 34 млн».
Если перевести содержание этого письма на язык обвинения, то получается, что Андрей 20.03.2014 еще не знал, будет ли он давать мне взятку или нет, и не знал ее окончательную сумму. Не следует ли из этого вывод, что это эти обстоятельства от него не зависели? Хотя эти вопросы должен решать именно взяткодатель.
Исходя из показаний Шишкова С.С., переговоры с продавцами недвижимости Сеславинскими шли долгое время, когда Шишков С.С. получил от Ломакина К.В. задаток в 1,5 млн. рублей, то окончательная договоренность по сделке еще не состоялась. Получается, что умысел Андрея на дачу мне взятки полностью зависел не от него, и уж тем более не от каких-то моих действий в интересах ГК «Востокцемент», а от продавцов – супругов Сеславинских. Если бы они не согласились на предложение Шишкова С.С., то сделка не состоялась бы вообще.
Все эти обстоятельства свидетельствуют только об одном, что никакой взятки не было, мы с женой покупали дом для своего старшего сына и делали это совершенно отрыто, именно поэтому Андрей по моей просьбе написал письмо Черепановой А.Н. где прямо указывает о предстоящей сделке, чтобы она подготовила нужную сумму, а моя жена попросила помощи у Макеевой Л.И. и Шишкова С.С. в переговорах с продавцами. Даже в своей Справке о доходах за 2014 год я отразил получение для этой сделки займа моей женой Натальей Ивановной от моей мамы Пушкаревой Татьяны Тимофеевны в размере 16 млн. рублей, это та сумма, которая была указана в договорах купли-продажи. Если бы все это было преступлением, неужели бы я все делал это так открыто с привлечением всех этих лиц?
Более того, уважаемая коллегия, я прошу Вас обратить внимание, как этот якобы преступный эпизод описан в приговоре:
«в марте 2014 г., точная дата и время не установлены, на территории г. Владивостока и Приморского края Пушкарев И.С., действуя умышленно, с целью получения взятки от Пушкарева А.С. за совершение указанных выше действий, дал указание подконтрольным ему Ломакину К.В., Шишкову С.С. и иным неустановленным лицам получить от Пушкарева А.С. 33 000 000 руб., за которые приобрести для нужд Пушкарева И.С. недвижимость - земельные участки и дома.
Ломакин К.В., Шишков С.С., а также иные неустановленные лица в период с 21.03.2014 по 25.03.2014 в дневное время в помещении финансового управления ООО «Востокцемент» по адресу: г. Владивосток, ул. Русская, 65, действуя по указанию Пушкарева И.С., получили от Пушкарева А.С. через доверенных лиц последнего 33 000 000 руб.
Исходя из этой формулировки я дал указание подконтрольным мне Ломакину К.В. и Шишкову С.С. получить деньги у Андрея, и они это указание выполнили.
Суд в данном случае объективно отразил, что именно я контролировал заместителя генерального директора ООО «Востокцемент» Ломакина К.В., и мог давать ему обязательные для исполнения указания, что подтверждает, что я контролировал бизнес ГК «Востокцемент».
Это обвинение воспринимается еще более абсурдно с точки зрения защиты Андрея, поскольку мой брат обвиняется в том, что он выполнил мое указание передать мне деньги, хотя, по смыслу статьи 291 УК РФ взяткодатель должен действовать добровольно и в своем интересе.
По логике обвинения, я дал взятку сам себе, и я в одном лице являюсь и взяткодателем и взяткополучателем.
Приведенная в приговоре формулировка суда даже не раскрывает объективную сторону состава преступления, поскольку в ней не имеется фраз о том, что Андрей передал мне взятку, а я получил взятку, что уже само по себе лишало суд возможности вынести обвинительный приговор по данному эпизоду обвинения.
При оценке этих фактических обстоятельств следует учесть, что в ходе обыска в ООО «Востокцемент» было изъято служебное письмо Пушкарева А.С. на имя Кожаевой О.Г. (управляющей ООО «ДВ-Цемент») от 19.03.2014, следующего содержания: «Ориентировочно вторник будем отчитываться перед ИС по итогам 13-года… предлагаю за основу взять прошлогодний формат…» (том 20, л.д. 223).
19 марта 2014 года – дата написания письма - была среда, следующий вторник, о котором говорится в письме – это 25 марта. Именно в этот день в тетради Эповой за март 2014 года имеется запись: «через Ломакина недвижимость И.С. 31,5 млн. рублей».
То есть, в тот день, когда по приговору, я получил от Андрея взятку, он же отчитывался передо мной по итогам работы за 2013-ый год.
Это еще одно доказательство того, что именно я руководил бизнесом и распоряжался его доходами. Андрей полностью подчинялся мне, и в его распоряжении не было никаких денежных средств, за исключением его заработной платы в пределах 300 тысяч рублей в месяц, которая полностью уходила на содержание его семьи, и годовых бонусов, которыми он рассчитывался передо мной по займам.
Как по этому эпизоду, так и по другим, следствие из открытых источников выяснило все мои расходы за период с 2009 по 2015 годы и назвало их взяткой, поэтому и возникли такие противоречия, что якобы за одни и те же действия - поставку продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока», я, по мнению обвинения, получал несоизмеримо разные по ценности «взятки» - то недвижимость стоимостью 33 млн. рублей, то домофон стоимостью 3 400 рублей.
Мы с женой в течение длительного времени планировали купить дом для своего старшего сына, и в марте 2014 года мы, наконец, закрыли эту сделку. Никакой связи между этим событием и поставками продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока» не было.
10.2. Второй эпизод, на котором я хотел бы остановиться, это обвинение меня получении взятки в виде зачисления денег на мои банковские карты.
В приговоре указано, что в период с сентября 2010 года по октябрь 2014 года я получил от Пушкарева А.С. через доверенных лиц взятку в виде денег в безналичной форме общей суммой 17 605 000 рублей путем внесения и зачисления на открытые на мое имя расчетные счета в кредитных организациях, которыми я впоследствии распорядился по своему усмотрению (страница 9 приговора).
Насколько этот вывод суда соответствует фактическим обстоятельствам дела, можно убедиться из анализа следующих доказательств:
10.2.1. К материалам дела приобщены ответы администрации города Владивостока о моих командировках и отпусках (том 35, л.д.- 49-112).
Сопоставлением дат моих командировок и отпусков с датами внесения мне денег на банковские карты, указанными в приговоре, установлено, что они полностью совпадают, что свидетельствует о том, что я пополнял банковские карты перед отъездом из Владивостока.
Это само по себе уже ставит под сомнение вывод суда о взятке, поскольку взятка должна зависеть от совершаемых мною действий в интересах ГК «Востокцемент», а так получается, что мне давали «взятки», чтобы я уезжал в командировки и отпуск.
10.2.2. Кроме того, к делу приобщены результаты ОРМ – прослушивание телефонных переговоров от 17.06.2010 и 06.09.2010, в которых я поручаю Черепановой А.Н. в связи с убытием в командировки пополнить мои счета на картах на 200 тысяч рублей (том 87, л.д.-76, 80).
10.2.3. Из протокола осмотра предметов от 18.03.2017 усматривается, что в ходе осмотра мобильного телефона, изъятого у Черепановой А.Н., установлена следующая переписка со мной:
11.10.2013 исходящее сообщение «Добрый день И.С., То, что есть на карте хватит, или еще положить?
Этот же день, входящее от меня сообщение: «Хватит, спасибо».
20.02.2014 исходящее сообщение: «Игорь Сергеевич, добрый день. Сегодня на карту инфинити положили 1, как будет возможность отправьте для нас номер карты, которую меняли, Вы ее получили в январе по ней остаток 0, мы бы на нее тоже немного положили»
Входящее сообщение: «Хорошо»
13.08.2014 исходящее сообщение: «И.С., добрый день, Вам пополнить карту Инфинити?»
Исходящее от меня: «Да, спасибо»
03.10.2014 Исходящее «И.С. Доброе утро, Сегодня пополнили обе карты по 300» (том № 91 л.д. 7).
10.2.4. К делу приобщены тетради, изъятые в ООО «Востокцемент», в которых Эпова Н.М. и Черепанова А.Н. отражали мои личные расходы за период с июля 2013 по апрель 2014 года, в которых имеются записи о внесении мне денег на банковские карты - 1 000 000 рублей (запись от 20.02.2014), 500 000 рублей (запись от 21.02.2014), 600 000 рублей (запись от 26.03.2014).
10.2.5. Свидетель под псевдонимом Шварц Алла пояснил суду: «…С 2008 года, несмотря на то, что Пушкарев И.С. юридически не имел никакого отношения к группе компаний «Востокцемент», по его указанию сотрудниками ООО «Востокцемент» на банковскую карту Пушкарева И.С. ежемесячно незаконно перечислялись денежные средства в разных суммах. Указанные денежные средства не являлись займами и официально по бухгалтерии ООО «Востокцемент» не проводились. Указания о перечислении денежных средств Пушкарев И.С. давал лично его доверенным лицам из числа сотрудников компании «Востокцемент» и другим доверенным лицам…После того как доверенные лица Пушкарева И.С. получали денежные средства в компании «Востокцемент», среди которых была сотрудница компании «Востокцемент» - главный специалист финансового управления Эпова Н.М., она зачисляла их на банковские счета Пушкарева И.С…» (лист 60-61 приговора).
Я перечислил пять различных доказательств. Все они собраны обвинением и признаны судом достоверными.
Их содержание однозначно свидетельствует о том, что деньги на банковские карты мне вносили в случаях моего отъезда из Владивостока в командировку или отпуск по моему личному указанию.
Вопреки содержанию всех перечисленных выше доказательств суд пришел к выводу, что это взятки, которые мне передавал Андрей в связи с поставками продукции муниципальному предприятию «Дороги Владивостока».
То есть, по мнению суда, это не я, а Андрей поручал Черепановой А.Н. вносить мне деньги на банковские карты, это не у меня, а у Андрея Черепанова А.Н. спрашивала, нужны ли мне деньги или нет. Даже секретный свидетель обвинения Шварц А., по мнению суда, тоже говорит неправду, что именно я давал указания о внесении денег мне на счета.
Ну а то, что даты внесения денежных средств и моих выездов из Владивостока в командировки или отпуск совпадают – это, видимо, по мнению суда, случайность.
Я никогда раньше не предполагал, что в судебном заседании надо будет доказывать какие-то совершенно очевидные факты, и уж, тем более не думал, что в свою защиту буду ссылаться на мнение оперуполномоченных УФСБ РФ по ПК, которые следили за мной и инициировали данное уголовное дело.
Тем не менее, оценивая полученные в результате оперативно-розыскной деятельности данные, оперуполномоченный УФСБ РФ по ПК Кудревич А.В. в рапорте от 03.10.2014 о наличии в моих действиях состава преступления, предусмотренного ст.289 УК РФ, указал: «В настоящее время Пушкарев И.С. продолжает активно участвовать в управлении аффилированными с ним компаниями. О состоянии финансово-хозяйственной деятельности предприятий руководители и учредители данных коммерческих структур отчитываются непосредственно перед Пушкаревым И.С. В частности, Пушкарев В.С. и Пушкарев А.С. согласовывают с Главой города Владивостока Пушкаревым И.С. свои отпуска, крупные коммерческие сделки. Пушкаревым И.С. принимаются управленческие решения, связанные с выплатой заработной платы работникам ООО «Востокцемент… Установлено, что Пушкарев И.С. неоднократно созванивался с сотрудниками и руководством ООО «Востокцемент», давал им указания о передаче ему наличных денежных средств, в также на перевод денег на банковскую карту» (том 3, л.д.- 22-26).
Почему должностное лицо органов ФСБ РФ, оценивая собранные им доказательства, видит в них тот же смысл, который очевиден всем, что это я давал поручения о внесении денег на мои счета и что именно я распоряжался деньгами, а суд в противоречие с содержанием этих доказательств утверждает, что это делал Андрей?
Как я уже пояснил, одним из доказательств обвинения суд признал тетради Эповой Н.М., в которых отражались мои расходы. К уголовному делу приобщено 8 тетрадей за период с июля 2013 по апрель 2014 года, то есть, за очень ограниченный период времени, однако, если сопоставить имеющиеся в тетрадях записи с эпизодами моего обвинения в получении взяток, получаются совершенно парадоксальные данные:
Так, в июле 2013 года я, согласно приговору, получил от Андрея взятку в виде взноса на мой избирательный счет в сумме 2 500 000 рублей, а, исходя из записей в тетрадях Эповой, Андрей за этот же месяц получил у меня в качестве займов 9 158 079 рублей.
Согласно приговору якобы по указанию Андрея мне в феврале 2014 года на банковскую карту внесли 1 млн. 500 тысяч рублей, а исходя из записей в тетрадях Эповой А.Н. Андрей в феврале 2014 года получил от меня денег в качестве займов на сумму 4 168 544 рублей.
Получается, что в июле 2013 и феврале 2014 года я занял Андрею в четыре раза больше денег, чем он якобы передал мне в качестве взяток.
Как я уже пояснил, тетради Эповой суд признал достоверным доказательством. Неужели эти обстоятельства не доказывают, кто фактически распоряжался денежными средствами, я или Андрей, и кто кому давал деньги.
Если у Андрея была возможность распоряжаться денежными средствами, то почему он был вынужден брать у меня в долг?
Уважаемая коллегия, как при такой оценке судом фактических обстоятельств я мог доказать свою невиновность в Тверском районном суде города Москвы?
Для того, чтобы осудить меня, суду хватило бы одного, любого из приведенных выше доказательств, а для того, чтобы оправдать, не хватает всех перечисленных. Можно такую оценку доказательств судом признать объективной?
Более того, уважаемая коллегия, суд в приговоре установил, что Андрей передавал мне взятки с января 2009 по май 2015 года.
Это несмотря на то, что из приобщенных к делу медицинских документов усматривается, что с 1 января 2015 года Андрей после получения взрывной травмы лица находился на стационарном лечении в реанимационном отделении клиники «Самсунг» в Сеуле.
Я прошу защиту передать суду на обозрение документы о лечении Андрея, они приобщены к материалам уголовного дела (том 128, л.д.105-110).
Из этих медицинских документов усматривается, что Андрей перенес операции – 7 января, 9 января, 26 января, 21 мая, причем три недели он был в реанимации, в последующем учился самостоятельно дышать, говорить, принимать пищу, всего перенес 28 операций, а, согласно приговору суда, он все это время передавал мне взятки.
11. Конституционный Суд Российской Федерации, неоднократно указывал, что не допускается отказ суда от рассмотрения и оценки всех доводов участников уголовного судопроизводства, иное создало бы преимущества для стороны обвинения, исказило бы содержание ее обязанности по доказыванию обвинения и опровержению сомнений в виновности лица, позволяя игнорировать данные, подтверждающие эти сомнения (Постановление от 3 мая 1995 года N 4-П, определения от 8 июля 2004 года N 237-О и от 25 января 2005 года N 42-О).
В связи с чем, я надеюсь услышать от обвинения опровержение каждого из заявленных мною доводов. Причем не абстрактные рассуждения о моих якобы преступных намерениях, а ссылки на конкретные доказательства с указанием листов дела, где они содержатся.
А поскольку все эти доказательства стороны представляют уважаемому суду, хотелось бы получить ответы на эти доводы без подмены одних обстоятельств другими.
Так, например, в прениях я уже ставил вопрос перед обвинением о том, какую прибыль получила группа компаний «Востокцемент» от продажи строительных материалов муниципальному предприятию «Дороги Владивостока».
На что в реплике я получил ответ от государственного обвинителя, что в одном из телефонных разговоров Андрей сообщает мне, что за год будет рекордная прибыль (протокол судебного заседания листы 1281-1282).
Действительно, в уголовном деле имеется наш с Андреем разговор от 25.07.2014 (Том 87, л.д.-49-50), в котором Андрей предположил рекордную годовую прибыль. Правда мне вменяется, что взятки я получал с января 2009 г. по май 2015, а злоупотреблял должностным положением с 2009 по 2011 годы. Не кажется ли обвинению, что один разговор, состоявшийся в 2014 году, не подтверждает весь период моей якобы преступной деятельности?
Но меня устраивает даже такой ответ. Поскольку это означает, что никаких доказательств у обвинения нет, так как этот разговор не имеет никакого отношения к тому вопросу, который я задавал, и который, действительно должен быть разрешен по делу.
Этот ответ еще раз наглядно демонстрирует, как, не имея доказательств моей виновности, обвинение подменяет одни понятия другими.
Так вместо суммы прибыли от продажи продукции муниципальному предприятию, обвинение сначала указывает на дивиденды моих близких родственников, которые по факту, получены от бизнеса, не связанного с продажей продукции муниципальному предприятию, а дальше обвинение в прениях, ссылаясь на этот телефонный разговор, вместо прибыли, полученной от поставок продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока», вновь указывает на прибыль всего моего бизнеса.
Очевидно, что такой ответ, это просто лукавство от безысходности. Признать, что никакой прибыли от поставок продукции в МУПВ «Дороги Владивостока» не было, обвинение не может, поэтому вынуждено приводить любые данные, чтобы только сохранить лицо.
Я напоминаю уважаемому суду, что меня обвиняют в корыстных преступлениях, связанных с продажей продукции муниципальному предприятию, а не в том, что у меня есть успешный законный бизнес, который приносит прибыль, поэтому я прошу обвинение указать, сколько же ГК «Востокцемент» заработала именно на поставках продукции муниципальному предприятию «Дороги Владивостока», поскольку остальная прибыль моего бизнеса к делу не имеет никакого отношения.
Уважаемая коллегия, я считаю, что вынесенный в отношении меня приговор является необоснованным, незаконным и подлежит отмене, если обвинение считает иначе, я надеюсь услышать опровержение моих доводов в виде доказательств, которые бы отвечали на следующие вопросы:
1. Сколько контрактов МУПВ «Дороги Владивостока» выполнило по Подпрограмме развития Дальнего Востока, и, соответственно, на какую сумму по этим контрактам закупило продукцию в ГК «Востокцемент»?
2. На какую сумму МУПВ «Дороги Владивостока» в период с 2009 по 2011 годы закупило и на какую сумму оплатило полученную продукцию по договору 142/09 от 04.03.2009?
3. Какими доказательствами подтверждается, что МУПВ «Дороги Владивостока» не только получило, но и оплатило так называемое «превышение» среднерыночной цены, установленное экспертами Приморского РЦЦС?
3. Какими доказательствами подтверждается, что дивиденды в сумме 471 млн. рублей мои близкие родственники получили именно от продажи ГК «Востокцемент» продукции в адрес МУПВ «Дороги Владивостока», а не от иной деятельности? Если от продажи продукции муниципальному предприятию они получили только часть дивидендов, как указано в приговоре, то укажите, какая это часть, на какую сумму?
4. Прошу предъявить суду аукционную документацию или контракты, в которых указано, что для МУПВ «Дороги Владивостока» обеспечение составляет 10%, а для остальных участников 30%?
5. Предъявите доказательства, которые подтверждают, как Андрей с января по май 2015 года мог передавать мне взятки, если он в это время уже не работал директором, находился на лечении в Корее и боролся за свою жизнь?
6. Представьте доказательства о том, по каким ценам МУПВ «Дороги Владивостока» закупало продукцию в период работы Лушникова А.В., насколько увеличилась или уменьшилась за это время задолженность МУПа, и какую прибыль от этого получила ГК «Востокцемент»?
7. Предъявите доказательства, подтверждающие получение ГК «Востокцемент» прибыли от продажи строительных материалов муниципальному предприятию за период с января 2009 по май 2015 года?
Уважаемая коллегия, я надеюсь, что все заявленные мною доводы будут разрешены в ходе апелляционного рассмотрения дела, то есть обвинение либо сошлется на доказательства их опровергающие, либо откажется от предъявленного мне обвинения.