Что общего между Брейвиком и "приморскими партизанами"?

Об этом корреспонденту

12:37, 26 июля 2011 Общество

Что общего между Андреасом Брейвиком и «приморскими партизанами»? Почему появление таких террористов в Европе неизбежно? И есть ли у них какое-то отличие от исламских экстремистов? Об этом корреспонденту «Росбалта» рассказал ректор Восточно-Европейского института психоанализа Михаил Решетников.

- Михаил Михайлович, в своей работе «Наброски к психологическому портрету террориста», опубликованной почти десять лет назад, вы описали психологический портрет, который удивительно напоминает норвежского террориста-одиночку Андреаса Беринга Брейвика. Как вы сам оцениваете его личность? Насколько он похож на обычного террориста или это новый вид экстремизма?

- У меня нет точных данных о личности этого террориста, я знаю только то, что было в новостях, а там говорили о нем довольно скудно. То, что я описал в своей работе, было сделано на основе публикаций моих западных коллег, которые на протяжении десятилетий исследовали различные виды терроризма.

- То есть обычный террорист выглядит именно так? И нет разницы — националист он или исламист?

- Абсолютно никакой разницы нет. В одной из более поздних статей я писал о том, что мы, в основном, говорим об исламском терроризме, а нужно говорить об усилении экстремистских настроений во всем мире. В том числе я писал о русском терроризме. А скандинаский экстремизм начал нарастать достаточно давно. Я в Норвегии последний раз был лет шесть назад, и там эти настроения уже были очень сильны. То же самое происходит во Франции и Германии. Все жалуются: понаехали эти! И захватили рынки, гостиницы, рестораны и прочий бизнес. Но никто не учитывает того, что во всех этих странах появилась масса профессий, которые представители титульных наций не выбирают. Это дорожные рабочие, строительные рабочие, горные рабочие, уборщики, торговцы на рынках, работники гостинничного и ресторанного бизнеса. Так или иначе, но во многих странах нуждаются в этих людях.

Все это описывается в Европе в полувоенной терминологии: захватили, экспансия и т.д. Мы забываем о том, что европейская популяция убывает. И эта убывающая популяционная ниша постепенно заполняется пришлым населением. Это такая ненасильственная, ползучая смена национальной и конфессиональной составляющей европейской популяции. Более того, белое меньшинство нашей планеты сейчас составляет всего 23% насления. А популяция белого меньшинства в возрасте до 18 лет составляет всего 13%. И оно будет и дальше уменьшаться. Будут и смешанные браки, будет и заполнение освобождающихся ниш пришлым африканским и арабским населением.

- Такое замещение может лишь спровоцировать подобные выступления...

- ...Оно уже спровоцировало! Но мы должны признать, что смена популяции — это не какая-то экспансия. Она подчиняется законам природы. Современные итальянцы — это не римляне и не варвары, которые уничтожили Рим. Это уже новая идентичность, которая возникла от смешения римлян и варваров. То же самое происходит и в Европе. И нужно разъяснять населению, что нам уже сейчас нужно относиться к пришлому населению, составляющему пока популяционное меньшинство в этих странах, так, как мы бы хотели, чтобы относились к нам, когда мы станем популяционным меньшинством на наших исторических территориях.

- Вы упомянули русский национализм и терроризм. Брейвик чем-то отличается от «приморских партизан» или Никиты Тихонова?

- Нет, ничем не отличается. Это та же попытка решить возникающие исторические популяционные и природно обусловленные проблемы силовым путем. Попытка запугать кого-то. И это происходит отчасти от страха. Есть такое понятие идентификация с агрессором. Если человек боится, то у него приходит в голову такая малоосознаваемая мысль: если я сам стану террористом, ко мне не смогут применить терроризм. Если я стану агрессором, ко мне не применят агрессию. К сожалению, такое явление существует, и здесь должна быть проведена солидная социально-терапевтическая работа с такими людьми. А то и со всем населением.

Когда мы говорим слово «толерантность», то за ним всегда скрывается слово «интолерантность» — нетерпимость. Совсем недавно австралийский премьер-министр заявил иммигрантам, что, мол, раз вы приехали в нашу страну, то и подчиняйтесь нашим законам. То есть мы не признаем ваших национальных особенностей. Хотите жить у нас в стране? Живите, как мы сказали. По этому поводу очень хорошо высказался Фрэнсис Фукуяма. Он рассказывал, как происходила ассимиляция негритянского населения в США: белое большинство почти официально заявило, что готово принять в свои ряды немного «черных», если они примут американский стиль жизни и ценности. Но этот сценарий оказался достаточно удачным для Соединенных Штатов, где и белое бошльшинство, и черное меньшинство являются пришлым населением, уничтожившим титульную нацию этого континента. Сейчас же идет речь как раз о титульных нациях.

Тот же Фукуяма писал о том, что пришлое население — это люди, которые живут с как бы двойным гражданством. Они становятся гражданами новой страны, но сохраняют свои исторические корни и привязанность к национальным традициям, обычаям, языку, культуре. А выходя на работу в пиджаке и галстуке, домой они возвращаются в ту повседневность, в которой выросли их предки на протяжении веков.

- У исламских террористов существует известная идеологическая база, а чем морально подпитываются террористы националистического толка? Выдумывают свои идеи, берут из прошлого или масс-медиа подсказывают?

- Несколько лет назад я ввел термин «социальный активизм», основанный на понятии социальная активность. Юношеская популяция — а юношами сейчас лет до 30 остаются — население достаточно инфантильное. Это люди, которые нуждаются в реализации своей энергии и активности. И если официальная идеология и официальная власть не предлагают направлений реализации этой активности, она начинает вытекать в юношеский социальный активизм. Молодые люди начинают собираться в группы, искать идеологическую основу для объединения, в том числе, находят ее в «Майн Кампф» и подобных книгах. Начинают бороться не понятно с кем и зачем, но им необходимо, чтобы была какая-то объединяющая идея. Если власть таких идей не предлагает, то такие идеи предлагают всяческие подонки или они находятся в исторических источниках.

- Сейчас многие боятся, что Брейвик открыл некий «ящик Пандоры», из-за чего такие случаи увеличатся в геометрической прогрессии...

- Мне хотелось бы надеяться, что это будет не так, но во многих случаях люди, которые совершают преступления, вдруг становятся национальными героями. И Брейвик вполне может приобрести ореол «идейного борца».