Французские хроники Приморья

2010 год объявлен Годом России во Франции. Наши страны имеют историческую связь, немало свидетельств чему можно найти и в Приморье

20:01, 24 февраля 2010 Общество

2010 год объявлен Годом России во Франции. Наши страны имеют историческую связь, немало свидетельств чему можно найти и в Приморье. А многие знаковые личности местной истории нашли свое успокоение именно на французской земле: Муравьев-Амурский, Старк...

Моряки и священники

«Залив Петра Великого стал известен в Европе в 1852 г. через французского китолова, случайно прозимовавшего в бухте Посьет. Этот же китолов в 1851 г., по-видимому, посетил и бухту Золотой Рог и дал о ней первые сведения в Европе», — писал в 1910 г. историк Владивостока Николай Матвеев.

Вскоре описание залива уже провели французские военные моряки, зайдя в наши воды в поисках российской тихоокеанской эскадры во время Крымской войны. Островам Римского-Корсакова они дали название архипелага Евгении. Архипелаг, названный именем жены Наполеона III, делил залив Виктории на бухту Герин и залив с именем самого супруга. Этими названиями россияне пользовались еще очень долго.

Впоследствии, переименовав залив с его островами, русские все же отдали дань его первооткрывателям. Когда один из мысов острова Русского в 1899 г. был отделен от него построенным 135-метровым каналом для прохождения «миноносок и миноносцев», жители, отрезанные от основной части, метко нарекли новоиспеченный остров именем Елены. Именно на Елене (но не приморской), также отрезанный от всего живого, томился когда-то сосланный Наполеон Бонапарт. В 1891 г. острову вновь пришлось повстречаться с французами — на его камни сел французский фрегат «Триумф».

В 1873 г. Владивосток посетила французская эскадра, и начальник штаба портов Восточного океана делал визиты адмиралу Гарно. Французский адмирал заявил, что он зашел во Владивосток «из любопытства». Он попросил разрешения на охоту, приобретение быков, воды и своз команды на берег. Гостям было сообщено, что «Владивосток еще в таком виде, что не только не может ответить на салют, но даже не может сделать достойный прием уважаемым гостям». Однако свыше было распоряжение принимать гостей с крайней любезностью.

В 1891 г. банда некоего Гунько средь белого дня убила в порту молодого мичмана Руссело с французского военного фрегата «Баярд». Власти объявили награды, причем за убитого обещали больше. Это вызвало нездоровый ажиотаж. Преступников искали все. Власти вынуждены были ввести комендантский час и круглосуточные патрули, в итоге Гунько и его подельники Орлов и Дроздовский были пойманы и повешены прямо в тюрьме.

В августе 1892 г. Владивосток посетили три французских корабля под начальством адмирала Хумана, а в августе 1894 г. — эскадра адмирала Дюпюи. В 1918 г. в гавань порта вошел броненосец «Жанна д` Арк».

Однако французы проникали в Приморье не только на военных кораблях. Еще в XV в. они вели активную миссионерскую деятельность на территории соседнего Китая, откуда и стали проникать в Приморье. Так, первым западноевропейцем на Уссури стал французский католический миссионер де ла Брюньер. Впоследствии в 1845 г. де ла Брюньер по поручению китайского императора Канси предпринял путешествие на реку Амур. 16 июля он отправился из города Сансин на Восток по узкой тропе и, пройдя 120 миль, 19 сентября достиг Амура, где и зазимовал в гольдской деревне Фурме. 5 апреля 1846 г. он по воде отправился к устью реки Амур и близ деревни Гутонг был зверски убит туземцами. Они вырвали у него глаза, выбили зубы и оставили тело на берегу.

В Корее деятельность миссионеров была запрещена, но, несмотря на это, французы всячески проникали и в эту страну, вызывая недовольство властей. В начале 60-х годов XIX в. на них начались гонения, вылившиеся в резню сотен миссионеров. В августе 1868 г. на купеческом германском судне во Владивосток прибыл французский миссионер Феррон, один спасшийся от преследования в Корее. Он вновь хотел попасть в Корею через нашу границу и предлагал свои услуги относительно переселения к нам корейцев. Военный губернатор отклонил его предложения «под благовидным предлогом» и приказал не допускать его внутрь края. Феррон уехал обратно на корабле английского адмирала Кеппеля.

Дипломаты и предприниматели

Долгое время во Владивостоке работало французское консульство. В 1918 г. в нем служил принявший французское гражданство Зиновий Пешков, возглавлявший отдел информации и исполнявший при этом обязанности офицера для особых поручений. В функции капитана входил сбор информации о настроении политических кругов на российском Дальнем Востоке, о расстановке сил. Зиновий был братом Якова Свердлова, усыновленным Максимом Горьким под фамилией Пешков. Это был довольно героический француз. Попав в застенки к фашиствующим вишистам (режим Франции времен оккупации нацистской Германией и падения Парижа в 1940-е гг. Название — от курортного города Виши), он обменял у охранника золотые часы с надписью «Сыну Зине Пешкову от отца Максима Горького» на гранату, взял с ней заложника, захватил самолет и улетел в Англию. Стоит заметить, что при этом Пешков имел всего одну руку — вторую он потерял еще на первой мировой. Зиновий владел китайским, в 1943-46 гг. стал послом Франции в Китае, в 1946-49 гг. — в Японии, в 1964 гг. — на Тайване. Де Голль считал его своим другом.

След в развитии Владивостока оставили и другие носители французских фамилий: Де Шей — помощник капитана над коммерческим портом Владивосток, Толле — старожил города, Буссе — исследователь Приморья, Палеолог — командир флотского экипажа, подводник Анжу, адмирал Безаур, промышленник Лангелитье, ресторатор Берге.
Кстати, женами многих высших чиновников Приамурского края, включая и Муравьева-Амурского, были француженки, выросшие в «парижах», но, несмотря на это, стоически переносившие суровые условия российского Дальнего Востока.

Как сообщал один путешественник в 1878 г., «Хотель де-Лувр» — под французским флагом «единственное мало-мальски сносное заведение с порядочною, хотя и дорогой кухней, где мы нашли даже устрицы — местные владивостокские устрицы, в огромных раковинах, но очень вкусные: только подали их нам с приправою уксуса, за окончательным отсутствием во всем городе лимонов».

Можно без преувеличения сказать, что огромную долю в капиталах «работавших» на российском Дальнем Востоке составляли деньги французские, а именно банков «Готтингер и К», Парижско-Нидерландского Лионского кредитного общества и Национальной учетной конторы, образовавших вместе с россиянами в 1895 г. Русско-Китайский банк, вложивший средства в прокладку КВЖД. Французы потеряли все вложения во время революции и до сих пор выставляют иски российскому правительству.

В истории самой Франции также есть следы приморцев. На всемирной выставке в Париже серебряной медали за свою коллекцию предметов буддистского культа был удостоен местный предприниматель Старцев, которому в 1898 г. Парижский музей предложил продать предметы за 3 млн франков. Краевой музей им. Арсеньева и поныне является медалистом Франции. Потомок эмигранта из Владивостока генерал-майора Леонтьева с 1987-го по 1991-й являлся президентом Французской Полинезии, базирующейся на знаменитом острове Таити, где располагалась столица этой островной территории Франции.

А сегодня?

Оотношения Владивостока с Францией происходят в основном в плоскости культуры, при посредничестве отделения культурного агентства Франции во Владивостоке «Альянс Франсез».

В прошлом году мэр Владивостока Игорь Пушкарев предложил своему коллеге из города Нумеа (столица тихоокеанской территории Республики Франция, Новая Каледония) установить дружеские отношения между форпостами России и Франции на Тихом океане. Мэр Нумеа Жан Лэк ответил согласием, подчеркнув, что нас исторически на Тихом океане связывает многое. Официальное установление отношений планируется летом 2010 г.