Жизнь за забытую каску
Моя бабушка, Надежда Александровна Задера, родилась в 1940 году. Когда началась война, ей не было и года, но отрывочные воспоминания о тех тяжелых временах остались, да и мама (моя прабабушка) многое ей рассказывала.
Жили они на Украине, на станции Терещенской, в собственном доме с огородом и хозяйством. Семья была большая: отец, мать, бабушка и четверо детей.
Немцы очень боялись партизан
Отец (мой прадед) в армию уйти не успел: слишком быстро добрались до их села немцы. Первым делом они выгнали всех из домов – в них поселились офицеры, а бывшим хозяевам пришлось перебираться в погреба. Спали здесь на досках и мешках картошки. Женщин заставляли прибирать в домах, стирать, прислуживать…
Еще фашисты заставили вырубить все сады, окружавшие сельские дома, потому что партизан боялись. И они не зря боялись: вокруг были леса, партизанские отряды организовали быстро, жители поддерживали с ними связь, пекли для них хлеб.
Около каждого колодца немцы ставили солдата: боялись, что воду отравят. Закрыли все производства, кроме молокозавода, который усиленно охраняли.
– У офицера, поселившегося в нашем доме, – вспоминает бабушка, – был денщик, он ловил кур, собирал яйца и готовил еду на костре прямо посреди двора. Когда он заканчивал, там же варила для нас в большом чугуне мама. Но еды все время не хватало, я помню, как сильно есть хотелось… Иногда подъезжали мотоциклы с одним-двумя немцами. Они что-то сообщали офицеру и выходили за ворота. Когда становилось тихо, мы вылезали из подвала и заглядывали под ворота: уехали они или нет. Помню, однажды вот так выглядываем, а немцы сидят на лавочке и едят консервы с хлебом. Увидев нас (представьте: четыре головы из-под ворот выглядывают), оставили консервы, хлеб и уехали. Мы, конечно, бросились к этим банкам. Мне меньше всего досталось – малая была… А мама, увидев, что мы делаем, схватила лозину и загнала нас в погреб.
Недалеко от станции был хутор, там жила наша родня. Братья к ним ходили, приносили домой гречку, просо, муку, сало. Главной едой была каша. Кур немцы почти всех извели, оставшихся мы прятали, и если мама резала курицу, так тишком, за сараем, чтоб никто не видел. Еще картошка у нас была, свекла, морковь. С колхозных полей не разрешали ничего брать, их простреливали. Но люди все равно туда ходили, что-нибудь да собирали…
Наказание – шилом в пятки
Вскоре немецкий офицер уехал. И забыл свою каску. Ее тут же приспособили для хозяйственных нужд: зарыли в землю и использовали вместо миски для уток – накладывали туда принесенную с речки ряску.
– Однажды немцы снова приехали, – рассказывает бабушка. – Уже другой офицер зашел во двор и увидел каску в земле. Пнул ее и наставил автомат на маму: «Где хозяин?» Мама открыла дверь в дом: «Здесь жил, но уехал!» Мы были потрясены тем, что он чуть не расстрелял маму из-за этой каски…
Еще один случай, который помнит бабушка, связан с ее старшим братом Михаилом. Недалеко от их дома была больница, фашисты разместили там штаб. К нему постоянно подъезжали машины и мотоциклы. И Миша со своим другом Колей решили «попартизанить».
– У всех мальчишек тогда были перочинные ножи, а еще они взяли шило у отца. И прокололи колеса мотоциклов. Когда немцы подняли панику, сразу подумали на мальчишек: их там видели. Они поймали Мишу и Колю (им было по 13 лет) и тем шилом прокололи им пятки. Брат потом хромал еще долго, – вспоминает бабушка.
Недалеко от поселка находился районный центр – город Шестка. Там построили подземный военный завод, где ремонтировали танки.
– Когда они ехали (чаще по ночам), земля гудела, а дом шатался, – продолжает рассказ бабушка. – Затем танки стали перевозить по железной дороге. Когда шла погрузка, по селу ходили патрули. А ночью они ездили на машине и проверяли, чтобы света в окнах не было. Мама прятала керосинку под стол, мы, дети, затаимся вчетвером на печке, а машина едет очень медленно и светит фарами туда-сюда. Это было очень страшно…
Войне конец, а горе не уходит
В 1943 году станцию Терещенскую освободили.
– Пришли советские солдаты, тоже поселились в наших домах, мы рады были дать им кров. Солдаты были такие уставшие, такие вшивые, и женщины всего села стирали им белье, – вспоминает бабушка. – Отца сразу призвали, он ушел на фронт и вскоре погиб при форсировании Днепра…
Рассказывая о своем военном детстве, бабушка не может сдержать слез. Вскоре после победы трагически погибла ее мама и дети остались круглыми сиротами на попечении старой бабушки – моей прапрабабушки.
Жили трудно, но несмотря ни на что, все выросли, выучились, стали хорошими людьми. Бабушка более 50 лет проработала учителем русского языка и литературы.
Автор: Светлана ЗАДЕРА
