Возвращение богов и Сергея Симакова

Почти три года отсутствовал в своем родном Владивостоке художник Сергей Симаков, известный еще и как неординарный мыслитель, занимающийся изучением различных мистических аспектов нашей жизни, в том числе и влияния звезд на земные процессы. Слово “астрология” Симаков принципиально отвергает, называя то, чем он занимается, наукой о судьбе.

30 март 2001 Электронная версия газеты "Владивосток" №954 от 30 март 2001

Почти три года отсутствовал в своем родном Владивостоке художник Сергей Симаков, известный еще и как неординарный мыслитель, занимающийся изучением различных мистических аспектов нашей жизни, в том числе и влияния звезд на земные процессы. Слово “астрология” Симаков принципиально отвергает, называя то, чем он занимается, наукой о судьбе.

Наша беседа с Сергеем состоялась в Доме культуры железнодорожников, где на встречу с мастером пришли и взрослые, и совсем еще юные ученики изостудии, которую он вел здесь в течение многих лет.

- Первым делом хочется задать вопрос о том, что стало причиной вашего столь долгого отсутствия во Владивостоке.

- У меня как у художника возник некий архитектурный вакуум, который я не смог заполнить ни в Петербурге, где я часто бываю и знаю его почти так же, как Владивосток, ни в Японии, где по большому счету нет архитектуры – такой же бетон, как у нас, и маленькие, в японском стиле домики. А вот Париж, Рим, вообще Италия, Германия, Нидерланды, Норвегия – они смогли этот вакуум заполнить. Я теперь могу рисовать старые европейские дома не глядя, в любом ракурсе и в любом виде. А Рим с его имперской помпезностью, развалины Колизея! Если бы я прожил здесь еще сто жизней, я бы как художник не получил того, что мне дали, например, четыре часа в Помпее.

- А чем для вас как философа были важны поездки в Европу?

- Это, конечно, совсем другой срез. Я, например, специально поехал встречать 2000 год в Париж. Зря говорят, что смена эпох произошла в 2001 году – это только сухие математические выкладки. В 2000 же году менялась цифра – значит менялось время. А время у нас – бог (мы говорим “год” - это то же самое, что в европейских языках “gott”, “god” – бог). Так вот бог менял свой лик, и мне хотелось быть в этот момент в Париже, в этом городе городов, потому что там должно было происходить очень мощное сакральное действие и мне хотелось в нем участвовать. Я там так вошел в магический резонанс с происходящим, что когда около полуночи попросил девушку снять меня на видео, то камеру, которая до этого исправно работала, заклинило. Хотел сделать несколько фотоснимков, но на пленке вместо изображения осталась черная полоса. Я же все происходящее снимал сам и сделал потрясающий фильм “Париж-2000”. Когда по Елисейским полям идут 10 миллионов человек и у всех растерянные лица - это фантастическое зрелище. Люди стремились в Париж со всего мира, ждали чуда, а ожидания их не оправдались. Хотя чудо было, но оно прошло мимо них! Они не попали с ним в резонанс. Физически переход в новое время совершился, но сознание людей осталось прежним.

- А чем оно характеризуется – сознание нового времени?

- Я выразил его суть в названии своей выставки, открывшейся в “Артэтаже”, - “Возвращение богов”. До этого мы жили без богов, их у нас отобрали, вместо них сотворили какой-то фетиш. Теперь фетиш рухнул, время сменилось. Новое время – это возвращение многомерного восприятия мира. Мы воспринимали мир очень сурово, одномерно, это восприятие выразил еще Леонардо да Винчи: точка на горизонте, и ты двигаешься к ней. Получается бесконечное движение в никуда. А до этого не мы двигались, а мир двигался на нас, он так устроен. Мы были в центре мира, и он на нас шел. Нам не нужно было ничего делать. Получается, человек находится в некой точке, где все на него сходится. Это называется – быть в потоке судьбы.

- Но ведь человек должен быть готов к восприятию этой многомерности. Для этого он сам должен измениться?

- Возвращение богов – это в первую очередь возвращение основополагающих ценностей: семьи, рода, продолжения рода, качества рода, понятия чести, нравственности. Другой важный момент – замена горизонтального сознания на вертикальное. Горизонтальное сознание – материальное. Что ты ешь, во что ты одет – человек при таком подходе лишь потребитель. А вертикальное сознание “давит” на человека ответственностью перед предками, перед детьми, перед своим родом. Плюс к этому человек из пользователя (ведь все мы привыкли всего лишь пользоваться квартирой, транспортом, природой, Интернетом) превратится в хозяина.

- Как в этой связи меняется роль художника?

- Наверное, я могу объяснить эти изменения на примере Боттичелли. 30 лет назад я влюбился в этого художника, меня током било от его репродукций. Спустя много лет я стоял во Флоренции перед подлинниками его работ и чувствовал сумасшедшую энергетику. В этот момент у меня было уникальное планетарное соединение, которое я просчитал еще год назад, но даже не мог предположить, во что оно для меня выльется. И вот я глазами понял то, что знал уже давно: Боттичелли – художник номер один в мире. Он абсолютно архаичен, у него языческое, дохристианское мышление. При этом он прекрасный рисовальщик, у него все сделано руками. Современный художник должен уметь делать руками не менее, чем Боттичелли, он должен быть прекрасным ремесленником. Никакие

“-измы” сейчас не прокатят. Художник должен быть архаичен в своей форме. Ведь XXI век – это время разрыва сознания. Часть сознания уйдет блуждать в виртуальном мире – у нас это называется “грезы” или “морока”, “морочить себе голову”. При этом будет борьба здоровых, нравственно чистых сил с разлагающимся сознанием. Художник в такой ситуации должен выступить глашатаем любви, красоты. Ведь любовь – это такая энергия, которая не прекращается в ничто. Нередко люди говорят: “вот я любил свою жену, потом разлюбил, любовь ушла”. Нет, она не ушла, она под спудом, ее занесло песком быта. Художник отличается тем, что у него не заносит, он постоянно этот песок разгребает. У него меняются объекты любви: сегодня это может быть пейзаж, завтра обнаженная натура, послезавтра – виды города. Но энергия любви в нем присутствует постоянно.

- Как вы расцениваете изменения, происходящие в нашем городе? Почему в последние годы так много людей отсюда уезжает?

- Пророческую, я считаю, песню “Владивосток-2000” спел “Мумий Тролль”: “Уходим, уходим, уходим, наступят времена почище”. Лагутенко вообще человек неба, он для Владивостока сделал колоссально много. Чем меня в этот приезд поразил Владивосток? Город грязный. После Европы меня как художника берет столбняк. И еще я привык гордиться своим городом и в первую очередь – его женщинами. Через одну я видел красивые, одухотворенные, облагороженные лица. Для меня это было настоящее пиршество глаз. А в этот раз у меня шок! Я иду по улицам, а кругом – выключенные лица. Что-то произошло в астральном плане города - с женских лиц сошла одухотворенность.

- Кого еще из известных людей вы бы назвали человеком неба?

- Человек неба, который меня поразил, это Путин. В наших пророчествах так и сказано: “Распутица на Руси начнется с Распутина, и путь укажет князь Путь”. Дедушка Путина был Распутин, он пришел в Питер наниматься на работу, а ему сказали, что с такой фамилией он никуда не устроится. И он тогда стал Путиным. Казалось бы, Путин у нас вывалился ниоткуда, но мне как человеку, который занимается мистикой жизни, судьбой, совершенно понятно, что это поработало небо.

- Как в вашей личной жизни вы чувствуете эту работу неба?

- Я пережил очень тяжелый период “сорок сороков” - от 40 до 44 лет. В это время человека, как правило, стирает судьба. Все функции он уже выполнил – детей произвел, стал мастером своего дела. И судьба в этот период сильно меняется. Либо человек попадает в вертикаль (что такое вертикальное сознание, мы уже говорили), либо его стирают как ненужный файл. В моей жизни тоже был год, когда меня пыталась жизнь сломать. Но я его пережил, потому что постоянно отслеживал ситуацию. Теперь с каждым днем я чувствую себя все лучше и лучше: я все лучше понимаю, как устроен мир, я живу во все лучших и лучших городах, у меня живопись все лучше и лучше. Я 20 лет не писал акварель, уже крест на ней поставил. Все от нашего совка – бумага плохая была, ватман. А теперь, когда работаю на прекрасной итальянской бумаге, у меня душа поет от акварелей. В конце апреля в галерее “Арка” откроется выставка моей живописи “Странствия”. Ведь в жизни художника есть три основных периода: первые 30 лет – это учеба, еще 30 лет – странствия, а последние 30 лет он передает свой опыт. У меня все так и получается.

Автор: Светлана КОСТЕНКО, "Владивосток"