По тонкому льду
В понедельник центральная спасательная станция государственной инспекции по маломерным судам была вынуждена выставить кордоны в районе Токаревской кошки во Владивостоке.
Как пояснил корреспонденту “В” начальник ЦСС Михаил Куликов, дело в том, что с утра в проливе Босфор-Восточный работал ледокол, пробивая фарватер для прохода танкеров в район нефтебазы. Хотя на прошлой неделе несколько теле- и радиокомпаний передавали сообщения о колке льда в этом районе и на самом ледовом панцире возле берега были размещены предупреждающие плакаты, наученные горьким опытом прошлых лет спасатели выставили своих сотрудников в местах съезда на лед. Дело в том, что в течение последних двух месяцев от мыса Токаревского на остров Русский работала своеобразная “ледовая дорога жизни”. Из-за отсутствия более-менее регулярного паромного сообщения с островом его жители и военные, имеющие транспорт, по льду пролива переезжали в район канала. После работы ледокола с берега фарватер практически не заметен, и кто угодно мог попытаться переехать пролив.
Эти опасения подтвердились уже в первый час. Несколько машин, в основном с офицерами из частей, дислоцированных на Русском, пытались по старой памяти перебраться на остров. Один из таких бравых просоленных старших офицеров, невзирая на все предупреждения и запреты инспекторов, на все завалы и натянутые тросы в районах съезда, довольно долго пытался выбраться на лед и, только лично убедившись, что дорога действительно “перекопана”, был вынужден отправиться восвояси.
Всего за понедельник благодаря работе спасателей верной гибели избежали водители и пассажиры 15 машин, пытавшиеся переехать на Русский, а также около 30 человек, намеревавшихся перебраться на остров пешком.
Когда во вторник около 9 утра мы прибыли в эту “горячую точку”, начальник маневренной группы центральной спасательной станции ГИМС Григорий Червень, дежуривший на Токаревке с раннего утра, рассказал, что сегодня по Босфору уже прошел ледокол и после этого один из браконьеров-краболовов чуть не лишился жизни. “Я отгонял их от кромки, когда увидел, что в воде не очень далеко от меня кто-то бултыхается. А буквально за минуту до этого оттуда убежала еще парочка. Ведь рыбаки - это такой люд, который друг другу на выручку приходит очень редко. Когда я подбежал к провалившемуся, он уже в прямом смысле уходил под лед. Его спасло то, что он находился недалеко от кромки. Иначе и я ничего не смог бы сделать. Как только я его вытащил, он как ошпаренный удрал, не дожидаясь помощи”.
Дело в том, что краболовы - это как раз тот подотряд браконьеров, которые ждут не дождутся, когда же ледокол начнет работать в Босфоре. Дело в том, что моряки делают то, что им нужно. Для спуска своих ловушек-самоделок краболовам нужно пробивать в достаточно толстом льду большую полынью, а так пробитый фарватер и служит им удобным местом для постановки снастей. Вдоль пробитого канала они расставляют ловушки и ждут.
Когда Григорий остановил одного из таких краболовов, который от берега направлялся к фарватеру, предупреждение об опасности его не смутило. Более того, узнав, с кем разговаривает, этот “промысловик” не постеснялся сказать, что у него в рюкзаке крабовые ловушки и рыба для него - не добыча.
Нам понадобилось пройти метров 300 по ледовым торосам, чтобы добраться еще до одного такого же краболова, расположившегося прямо на кромке льда. В пробитом канале плавали льдины немалого размера, и чистой воды практически не было видно. Представившись, Григорий потребовал выбрать расставленные ловушки и покинуть лед. Но, судя по виду, перед нами стоял браконьер со стажем. Он сказал, что прошедший ледокол оборвал все его снасти и одну ловушку, плавающую неподалеку, мы еще можем увидеть. Отошедший браконьер ждал, пока мы уйдем. Однако Григорий тоже не первый год работает: “Ловушки где-то спрятаны. Очень часто браконьеры суют их прямо под лед”. Нам понадобилось не более 10 минут, чтобы найти и выбрать три спрятанные ловушки. Видимо, они были опущены недавно и поэтому оказались пустыми.
Как раз в этот момент и начались те события, которых инспектор да и мы тоже боялись больше всего. Со стороны Русского от канала, набирая скорость, в сторону города выехал белый джип. Григорий успел зарядить сигнальный пистолет, и две красные ракеты взвились в воздух. Сложно сказать, заметил их водитель машины или нет, но он слегка отвернул, при этом не сбросив скорость. Затаив дыхание, мы смотрели, как автомобиль приближался к кромке льда. Еще чуть-чуть, и никто не поможет. Ведь фарватер достаточно широк, и мы со своей стороны ничего не сможем сделать для человека, который находится на другой.
Машина замерла на расстоянии менее метра от чистой воды. Тот, кто сидел за рулем, к счастью для него самого, успел вовремя заметить пробитый канал. Водитель сдал назад и поехал вдоль кромки. Когда он поравнялся с нами, после свиста и криков притормозил. Услышав последние новости о пробитом фарватере, водитель, не сказав нам ни слова, развернул машину и уехал назад, на остров. Хочется верить, что рассказы таких вот шоферов, лично убедившихся в наличии фарватера, разойдутся по острову и уже скоро все автовладельцы Русского откажутся от “дороги жизни”.
По словам Михаила Куликова, еще несколько дней в районе Токаревской кошки будут дежурить спасатели ГИМС. Кроме этого с сегодняшнего дня на помощь пришла милиция. На дороге, ведущей к морю, выставлен наряд. Сотрудники милиции вообще запрещают съезд к мысу Токаревского, если на то нет особых причин.
Автор: Федор ГУРКО, Вячеслав ВОЯКИН (фото), "Владивосток"
