Спецзадание для человека из ФСБ

Крайне непопулярный президент пользуется поддержкой не более 3-5 процентов населения, но вместо того, чтобы досрочно сложить полномочия, делает новые, вызывающе непопулярные шаги.

В политике патология становится нормой, если она закреплена законом, тем более Основным законом, называемым Конституцией. Самодура, даже бросающего вызов общественной морали и с новой силой сотрясающего национальную валюту, и без того шаткую, не назовешь узурпатором, если он остается в так называемом правовом поле. Это относится к Борису Ельцину, который, по-своему понимая изначальный смысл слова "август" как благословенного месяца, только что благословил на премьерство четвертого за год своего избранника, не дав Степашину и полных трех месяцев в "Белом доме".

Чехарда - но вполне конституционная. Что чехарда, осознают даже те некогда пылкие реформаторы, которые почти шесть лет назад именно под Ельцина создавали ту российскую конституцию, которая теперь продлевает застой нового типа. Что конституционная, признают даже последовательные оппоненты президента типа, к примеру, председателя Госдумы Геннадия Селезнева, понимающего, что Ельцин может - по закону - распустить думу, если она не утвердит премьером Владимира Путина, самого теперь доверенного из придворных нашего республиканского царя. Распустить думу - и сорвать им же назначенные на 19 декабря парламентские выборы.

Его, быть может, остановили бы массовые протесты с участием миллионов россиян, но для этого нужны солидарные - и невозможные на практике - действия его оппонентов и слева, и справа. Патология стала нормой, демонстрируя гражданскую незрелость и рыхлость общества и создавая тревожные ощущения углубления нового исторического тупика, в который попала Россия во многом благодаря властолюбивому Ельцину. Официально объявив Путина своим желаемым преемником, Ельцин хотел бы эгоистично увековечить этот тупик ради безбедного своего постпрезидентского существования.

Насколько осуществим этот замысел? Во-первых, даже нынешнему, самому послушному на вид фавориту никак не гарантировано на целый год вперед царское расположение; непредсказуемый президент, естественно, практикует логику непредсказуемости, которая есть отсутствие всякой логики вообще. Во-вторых, необычный шаг провозглашения именно этой кандидатуры свидетельствует о степени изолированности Кремля. За ним есть "Семья", но нет партии власти. Поспешные судорожные попытки опереться, предположим, на "Всю Россию", противопоставив ее "Отечеству", не дали результата. Если преобладающая часть элиты отворачивается от еще действующего президента, не видя за ним будущего, то чем может привлечь ее Путин?

И тут возникает предположение, имеющее все главные признаки факта. Не имея поддержки у широкого электората, теряя ее среди элиты, первый президент новой России видит главную свою опору в силовых структурах, прежде всего в спецслужбах. И в этом своем видении он, пожалуй, превосходит своих советских предшественников, у которых помимо могущественного КГБ была многомиллионная КПСС. Степашин, как и Путин, был одно время главой ФСБ, но он, судя по всему, не удовлетворяет Хозяина степенью своей лояльности и, если хотите, степенью интенсивности специфического, узковедомственного подхода. Судя по некоторым его заявлениям, Степашин по существу отказался принять роль возможной ельцинской кандидатуры в президенты.

Когда эта роль выглядит спецзаданием для Путина, когда он ревностно берется это спецзадание выполнять, становятся более вероятными рискованные, чрезвычайные и внеконституционные заверения, что и парламентские, и президентские выборы состоятся в положенный срок.

Патология в каком-нибудь латиноамериканском или юго-восточно-азиатском варианте может выплеснуться и за пределы правового поля, и без того весьма раздольного. Торжественно провозгласив человека из ФСБ своим преемником ровно за год до сложения полномочий, Борис Ельцин дал понять "дорогим россиянам", что все будет хорошо, гладко и плавно, если они согласятся с его волей. А если не согласятся?

Автор: Станислав Кондрашов, политический обозреватель "Известий", Москва, специально для "В"