В оккупации

Для меня война — это история семьи моего отца, его родителей, сестер и братьев. Мой дед, Алексей Ульянович Ярмоленко, участвовал в двух войнах: сражался с финнами, на Великую Отечественную ушел на второй день - 23 июня 1941 года. Бабушка Лукерья Зиновьевна с детьми провела более трех лет в оккупации. Красная Армия стремительно отступала. В украинское село Русаловка, что недалеко от города Белая Церковь, немцы пришли вскоре после начала войны.

5 май 2010 Электронная версия газеты "Владивосток" №2723 от 5 май 2010

Для меня война — это история семьи моего отца, его родителей, сестер и братьев. Мой дед, Алексей Ульянович Ярмоленко, участвовал в двух войнах: сражался с финнами, на Великую Отечественную ушел на второй день - 23 июня 1941 года. Бабушка Лукерья Зиновьевна с детьми провела более трех лет в оккупации. Красная Армия стремительно отступала. В украинское село Русаловка, что недалеко от города Белая Церковь, немцы пришли вскоре после начала войны. Колонны техники, грузовиков с солдатами, мотоциклисты, пешие части несколько дней шли мимо села, в Русаловке остались вспомогательные войска. Их задачей было снабжать немецкую армию продовольствием. Первым делом они вырубили палисадники и деревья вдоль улиц — уже тогда боялись партизан. Мою бабушку с четырьмя детьми выгнали из дома, туда вселились офицер и несколько солдат. Новые власти установили в селе свой порядок: все обязаны трудиться, даже дети и старики. По дворам ходили солдаты, всех сгоняли на полевые работы, отбирали продукты, вещи, какие понравятся. Было очень голодно, еды практически не было. Моему отцу было 10 лет, он и его брат возили с полей снопы на ток. Придумали хитрость: под повозкой натягивали ткань, за день сквозь щели насыпалась горсть зерна. Как-то к бабушке пришел полицай и сказал, что староста донес на ее ребят: вроде бы они зерно утаивают. Скоро придут с обыском, если зерно в доме обнаружат, то расстреляют всю семью. Бабушка спрятала два килограмма собранной мальчишками пшеницы - замуровала в печи. Пристроила в какой-то выемке, замазала глиной, затем протопила печь — все высохло, когда к ним пришли староста вместе с немцами, то ничего не нашли. Как-то, уже в конце войны, фашисты велели жителям взять необходимые вещи и покинуть дома. Несколько сот стариков, женщин и детей со скарбом медленно тащились по заснеженной дороге в сторону соседней деревни. Если кто-нибудь пытался убежать, его расстреливали. В соседском селении их загнали в сараи, закрыли. Люди понимали, что их либо сожгут в этом сарае, либо расстреляют за околицей, там уже выкопана яма. Но русаловцам повезло —стремительное наступление Красной Армии сорвало планы фашистов. Фронт в районе города Белая Церковь был прорван советскими войсками, гитлеровцы отступали. Спустя много лет моя тетушка, Нина Алексеевна, папина сестра, приехала в гости к родне в Украину. Ей показали то место, куда 25 лет назад фашисты вели мирных жителей. Там, в 40 километрах от Русаловки, был вырыт огромный овраг, за столько лет он уже зарос бурьяном, но деревья там так и не выросли.

Автор: Татьяна ЯРМОЛЕНКО «Владивосток»