Нынешней осенью исполняется 125 лет с момента гибели российского сторожевого корабля «Крейсерок». Все что касалось самой охранной шхуны в море и воздвигнутого в ее честь на земле первого на Дальнем Востоке памятника погибшим морякам-тихоокеанцам - было необычным или героичным. С этой историей, протянувшейся через три века, читателей «В» знакомит сотрудник военно-исторического музея ТОФ, подполковник запаса Юрий Сыромятников.
- Гибель «Крейсерка» и практически всего экипажа у берегов Сахалина в конце девятнадцатого века настолько потрясла жителей Владивостока, что впервые было решено увековечить их память в камне и металле.
Из браконьера в сторожевика
История «Крейсерка» хоть и коротка, но интересна.
17 августа 1886 года русский парусно-винтовой клипер «Крейсер» остановил у мыса Дежнева американскую шхуну «Генриетта» водоизмещением 45 тонн. Ее экипаж открыто занимался в российских водах браконьерством и контрабандой морских богатств на Чукотке. На борту «Генриетты» оказалось так много запрещенных дериватов в виде китового уса, шкур черной и красной лисы, моржовых клыков, что шхуну тут же конфисковали.
Был поднят Андреевский флаг, назначена команда из офицера и девяти матросов с «Крейсера». Им было приказано перегнать судно во Владивосток. Маленький экипаж, несмотря на неблагоприятные погодные условия перехода, уже 12 октября привел ее в главную российскую базу на Тихом океане. Здесь захваченный груз быстро продали с аукциона в пользу государственной казны, а саму шхуну включили в состав Сибирской флотилии.
Через полтора года «Генриетту» переименовали в «Крейсерок» в честь захватившего ее боевого клипера «Крейсер». Издавший приказ командир Владивостокского военного порта контр-адмирал Александр Фельдгаузен посчитал, что использовать шхуну с заморским названием русским морякам как-то не с руки. Ее стали использовать как посыльное и гидрографическое судно.
Вскоре вооружение было усилено двумя пушками. И шхуну уже в качестве боевого корабля отправили к берегам Сахалина на борьбу с многочисленными иностранными браконьерами.
На пути к острову Тюленьему, где находились огромные лежбища морских котиков, в ночь на 10 июня 1888 года сторожевик в проливе Лаперуза попал в жесткий шторм. Экипаж изо всех сил боролся со стихией. В какой-то момент высокой волной (по другой версии сорвавшейся оснасткой) командира корабля лейтенанта Сергея Россета смыло за борт. Его подчиненные моряки не увидели в пучине и темноте своего командира. «Крейсерок» был вынужден вернуться во Владивосток. В церкви Сибирского флотского экипажа состоялась заупокойная литургия по погибшему. В числе прощавшихся был капитан 1 ранга Степан Макаров (великий научный исследователь и флотоводец). В газете «Владивосток был опубликован материал в память о блестящем 32-летнем морском офицере.
Последний рейс
На следующий 1889 год шхуна вновь отправилась на охрану Тюленьего. По пути к Сахалину им встретился корвет «Витязь», следовавший из Петропавловска-Камчатского во Владивосток. Находившийся на его борту капраз Степан Макаров подарил экипажу «Крейсерка» свой личный комплект сигнальных флагов и написанное накануне наставление по их использованию. На Тюленьем русские моряки обнаружили около семисот убитых животных, в те годы на мировом рынке шкура морского котика продавалась по 300 долларов.
В середине осени экипаж захватил шхуну «Роза» под американским флагом, прибывшую для браконьерства. На ее борт высадили несколько моряков во главе с лейтенантом Андреем Налимовым. И под арестом «Крейсерок» повел в кильватере «Розу» во Владивосток. Ночью 16 октября в шторм суда потеряли друг друга из видимости. У мыса Терпения «Роза» налетела на камни и затонула. При эвакуации на берег погибли почти все русские моряки и большинство американцев.
Спасся только кондуктор Василий Корсунцев, он доплыл до берега. Там его обнаружили местные жители орочи. Они его привезли в госпиталь в Корсаков. Чуть позже у берега обнаружили тело офицера Андрея Налимова, его опознал спасшийся подчиненный. На мысе Терпения лейтенанта похоронили и поставили памятник – он стал первым русским военным памятником на Сахалине. Василий Корсунцев также рассказал, что в момент кораблекрушения американцы с ножами напали на русских, в драке погибло несколько человек с обеих сторон.
Далее события развивались стремительно. Одну из шлюпок с «Розы» подобрал «Крейсерок». На борт подняли оставшихся американцев и нашего матроса Ивана Крыжева. «Крейсерок» дошел до заставы на мысе Крильон. Здесь 25 октября была сделана небольшая остановка. Затем патрульная шхуна снялась на Владивосток. И опять в надвигавшийся шторм. И пропала без вести. Поэтому датой гибели сторожевика считается 25 октября 1889 года.
Примерно, в середине ноября из Владивостока на поиски пропавшей шхуны отправили пароход «Владивосток». Он прошел вдоль юго-восточного побережья и Приморья и южной оконечности Сахалина. Но так ничего и не обнаружил.
Именно в этот период японские жители на Хоккайдо возле селения Вакканай обнаружили остатки потерпевшего крушения судна. На берег пролива Лаперуза был выброшен вместе с остатками флагштока и Андреевский флаг. Поэтому о находке они сообщили русской дипломатической миссии в Хакодате. Ее представители незамедлительно связались с командованием русской эскадры, которая зимовала в Нагасаки. Командующий Тихоокеанской эскадрой контр-адмирал Владимир Шмидт (родной дядя лейтенанта Петра Шмидта) послал из Нагасаки в Вакканай несколько военнослужащих. Из-за снегопадов и штормов они с трудом добрались до места кораблекрушения. Первое, что они нашли, была доска с частью надписи «Крейсерок». Еще они обнаружили вмерзший в снег труп человека в форме русского военного моряка. По татуировке на его руке было установлено, что это матрос Федор Иванов. Погибшего похоронили и поставили православный крест. Это было первое захоронение русским морякам на японском острове Хоккайдо. Местные жители передали россиянам Андреевский флаг «Крейсерка». По их мнению, корабль попал в шторм со снегопадом, паруса обледенели, поэтому шхуна оказалась неуправляемой.
Лишь после всего этого из Нагасаки через Владивосток в Санкт-Петербург была отправлена депеша на имя морского министра генерал-адмирала Николая Чихачева.
Остается добавить, что спустя четыре года пароход Добровольного флота «Владивосток» сам попал в кораблекрушение и долгое время считался пропавшим без вести.
Ленин вместо Андреевского флага
- Юрий Николаевич, а потом началась эпопея с памятником «Крейсерку»?
- Совершенно верно. Для офицеров Сибирской флотилии это было делом чести сохранить память о погибшем сторожевом корабле. Личный состав тихоокеанской эскадры собрал средства на памятник. Недостающую сумму несколько раз добавляли власти и жители Владивостока. Решение о строительстве отдал в 1890 году командир Владивостокского военного порта контр-адмирал Платон Ермолаев. Место для расположения было выбрано в саду Морского собрания (долгое время это был сквер Матросского клуба).
За основу мемориала взяли флотские символы: на огромный камень-валун поместили адмиралтейский якорь со сломанным штоком и приспущенный на древке Андреевский флаг в бронзовом исполнении. Подобный памятник установлен в Кронштадте в честь парусно-винтового клипера «Опричник» и его экипажа, возвращавшегося из дальневосточных морей на Балтику и погибшего в Индийском океане. Строительством занимался «Дальзавод». Когда через 7 лет он был полностью готов, его открытие задержали ради открытия другого памятника прославленному исследователю Амура и морей Дальнего Востока вице-адмиралу Геннадию Невельскому (чье имя сейчас носит Морской государственный университет). Все дело в том, к строительству титановой стелы с орлом на верхушке и бюстом морского ученого у основания приложил свою руку цесаревич Николай Александрович. Во время посещения Владивостока будущий самодержец участвовал в закладке этого памятника. Видимо, местным градоначальникам хотелось, чтобы стела, которая и поныне стоит на Светланской, была связан с именем императора всея Руси и была первой в городе.
А вокруг нашего памятника по периметру вкопали снятые с вооружения орудия, на которые натянули якорные цепи. Его открыли буквально через день-два после церемонии со стелой Невельскому. В экипажных коробках стояли молодые офицеры и нижние чины с боевых кораблей. В их числе были мичман Александр Колчак (будущий прославленный исследователь северных морей, флотоводец, адмирал и руководитель белого движения на Урале и в Сибири) и лейтенант Петр Шмидт (прославившийся как руководитель Севастопольского восстания 1905 года).
Памятник мог погибнуть во время бузы пьяных матросов, когда они в 1907 году сожгли библиотеку Морского собрания Владивостока. А ведь это здание являлось жемчужиной архитектуры нашего города, оно было выполнено в необычном германском стиле и оказалось единственным в своем роде в России за Уралом.
Но что не сделали во время первой революции, то свершилось после установления Советской власти. Уничтожив морские атрибуты – якоря, цепи, пушки, Андреевский флаг, на постамент водрузили Ленина. Спустя несколько десятилетий Владимир Ильич покинул незаконно занимаемое место. Вот только прежнюю реликвию в виде приспущенного Андреевского флага не восстановили. И сейчас только скромная табличка, прикрепленная к постаменту, напоминает нам о трагической гибели «Крейсерка» 125 лет назад. А было бы неплохо вернуть памятнику первозданный величественный вид.
