Исторический клуб: Охота на хунхузов

В апреле 1912 года, ровно 100 лет назад, штабс-капитан Арсеньев во главе небольшого отряда отправился в очередную экспедицию, основной целью которой была борьба с бандами китайских разбойников. Этот поход был продолжением таких же «антихунхузских» действий предыдущего, 1911 года, о чем мы уже писали.

Спецназ столетней давности

К очередной экспедиции В.К. Арсеньев начал готовиться с самого начала 1912 года. 6 февраля он написал обстоятельный, многостраничный доклад на имя Приамурского генерал-губернатора Н. Л. Гондатти, начинающийся словами: «Представляю на благоусмотрение соображения об организации отрядов, высылаемых для борьбы с китайскими хищниками и хунхузами». Практически арсеньевский доклад имел форму и все иные признаки боевой инструкции – кто такие хунхузы, где они дислоцируются, как действовать против них, каково должно быть оснащение воинских отрядов, следует ли вооружать местное население и так далее. Заметим, что на нем тут же появилась письменная резолюция Н. Л. Гондатти: «Совершенно согласен с высказанными здесь взглядами».

Вот небольшие отрывки из этого доклада: «Тайная разведка и умело поставленный сыск являются единственным средством, которым можно перехватить китайцев-разбойников на русской территории… Я из опыта знаю, что самыми ценными разведчиками являются инородцы; следует только заручиться их расположением и привлечь их на свою сторону.

Тем не менее без специальных отрядов, посылаемых на розыски хунхузов и, главным образом, для борьбы с китайскими хищниками в тайге, обойтись никак нельзя… Такие карательные отряды… не следует делать большими; 15-20 человек вполне достаточно. Большие отряды подымают большой шум в тайге, тогда как маленькие легче скрываются и лучше заметают следы свои… Конных совсем не нужно… В отряде полезно иметь несколько вьючных коней или мулов – как обоз… сам же отряд с легкими котомками быстро идет вперед, не будучи связан медленным шагом лошадей».

7 февраля 1912 года В. К. Арсеньев подает очередной доклад генерал-губернатору, в котором намечает маршрут будущей экспедиции и расписывает все необходимое для нее. В частности, он просит дать ему в подчинение переводчика, приставов и помощников лесничих из Анучино, Ольги, Тетюхе, Имана, девять городовых, шесть лесников, а также четырех мулов и даже двух полицейских собак. В смете расходов на общую сумму в 4695 рублей предусмотрены не только наем лодок на берегу моря и перевозка арестованных китайцев, но и такие пункты, как, например, «содержание инородца – тайная разведка»… Н.Л. Гондатти согласился буквально со всеми требованиями В.К. Арсеньева (ему даже была выделена полицейская собака, впрочем, только одна). При этом начальникам уездов, приставам и лесничим края было предписано оказывать экспедиции самое широкое содействие.

Грузите нелегалов сотнями!

Итак, 22 апреля 1912 года экспедиция вышла из села Кремово двумя путями. Обоз пошел к деревне Лефинке (теперь Горбатка, Михайловский район) по дороге через Осиновку. Остальные члены отряда во главе с В.К. Арсеньевым отправились пешим ходом через сопки напрямик к реке Лефу (Илистая), затем свернули к урочищу Анучино, куда прибыли 30 апреля, и по реке Даубихэ (Арсеньевка) дошли до села Семеновка (теперь г. Арсеньев). Всю первую половину мая арсеньевский отряд провел в этом районе, обследуя ближние окрестности. В июне, побывав в селе Чугуевка и деревне Антоновке, экспедиция двинулась через Сихотэ-Алинь на реку Аввакумовку и далее в залив Святой Ольги. На этом пути отряд В.К. Арсеньева задержал около 800 китайцев-нелегалов, которых в Ольге сдали на пароход и отправили во Владивосток.

В течение июля 1912 года экспедиция, следуя вдоль побережья Японского моря, от залива Святой Ольги дошла до реки Кемы, откуда в августе опять же пешим ходом снова спустилась к югу – до реки Тетюхе. Во время этого рейда было задержано до 200 таежных браконьеров. На реке Тетюхе отряд разделился: В.К. Арсеньев с частью людей пошел по ее долине вверх, до истоков, где пробыл почти до конца октября. А.А. Шильников с оставшимися членами экспедиции отправился на обследование долины реки Тадуши (Зеркальная в Кавалеровском районе). В ноябре обе партии снова встретились в заливе Святой Ольги, откуда во Владивосток были отправлены еще 250 задержанных китайцев. Здесь В.К. Арсеньев пробыл до 1 декабря.

Когда реки в основном уже замерзли, а браконьеры пошли в тайгу, В.К. Арсеньев поднялся в верховья реки Аввакумовки, продвинувшись оттуда по таежным районам на север, через Тетюхе до Кемы. А.А. Шильников в это время обследовал реку Пхусун (Маргаритовка), потом снова прошел в залив Святой Ольги и оттуда в долину реки Сучан (Партизанская), где закончил свой маршрут. Для самого В.К. Арсеньева экспедиция продолжилась: он с горным инженером С.К. Петровым, восемью нижними чинами и проводником-удэгейцем по имени Сунцай Геонка совершил зимний переход от побережья Японского моря по рекам Кеме, Арму и Иману (Большая Уссурка) до железнодорожной станции Иман (Дальнереченск). С Кемы этот отряд вышел 20 декабря 1912 года, 14 января был в Сидатуне (Мельничное), а к концу января 1913 года вернулся в Хабаровск.

Огонь и конфискация

Итак, экспедиция 1912 года продолжалась почти 10 месяцев и обследовала практически все северные и центральные районы Уссурийского края. Если говорить о заключительном ее этапе, то столь экстремальный переход – через Сихотэ-Алинь по снежной тайге и льду замерзших рек – был предпринят с единственной целью: отыскать браконьеров непосредственно в местах их временного обитания. Заставая нелегалов с поличным, В. К. Арсеньев имел полное право уничтожать их имущество, что он и делал, попросту сжигая фанзы со всем их содержимым и конфисковывая при этом только самое ценное – меха, корни женьшеня, золото и оружие. Именно на Арму, а также на Имане в районе Сидатуна были обнаружены десятки браконьерских фанз, что позже нашло свое отражение в таких заметках В.К. Арсеньева:

«О размерах хищничества китайских зверопромышленников можно судить из следующего перечня вещей, найденных в четырех зверовых фанзах на р. Арму (приток Имана) в 1912 году после оставления их соболевщиками. Все дорогие меха, панты и женьшень унесены китайцами. В фанзах было найдено только то, что охотники, по-видимому, считали малоценным: три винтовки системы Бердана, 33 дробовых, 20 бердановских, 17 трехлинейных патронов, 53 банки из-под пороха, 12 ? фун. дроби, 1 ? коробки ружейных пистонов, 1 пороховница, 2 охотничьих ножа, 4 оленьих, 43 козьих и 3 кабарожьих кож, 2 медвежьих и 5 барсучьих шкур, 1 енотовый, 2 куньи и 98 беличьих мехов, 6 пар оленьих, 9 пар изюбриных и 2 пары козьих рогов, 14 пар лыж и 20 кож для них, 8 фунтов изюбриных выпоротков, 1 медвежья желчь, 15 фунтов тигровых костей, 41 сетка на соболя и 2140 снастей для соболиных ловушек…».

Эта экспедиция не стала исключением и в научном плане, хотя трудно даже предположить, как ее руководитель находил время для исследований. Как всегда, В.К. Арсеньев производил раскопки, вычертил планы всех встретившихся ему на побережье Японского моря от Кемы до Тетюхе археологических памятников; собрал много предметов каменного века и привез этот материал (всего около 100 ящиков!) в Хабаровский музей. Этнографические экспонаты он отправил в дар Русскому музею и Казанскому университету; собранные им лично растения были посланы в Петербург. А самое главное, факты о таежном браконьерстве и деятельности хунхузов легли в основу будущих работ ученого, главная из которых – «Китайцы в Уссурийском крае» – была издана два года спустя и стала буквально энциклопедическим трудом по этому вопросу.

[cp_gallery:1728]