Владивосток превращается в город-сад, второй Сан-Франциско

Еще три года назад столица Приморья была забытым и заброшенным местом, теперь она превратилась в гигантскую стройку, куда постоянно приезжает высокое московское начальство. А следующей осенью Владивосток и вовсе нельзя будет узнать — гостям саммита АТЭС должны показать город-сад, второй Сан-Франциско, о котором полвека назад мечтал первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев.

Русский остров




Бывший военный остров, один из районов Владивостока. Площадь — 97,6 кв. км. Сплошные сопки, покрытые лесом. Хвойные породы вырублены еще в царское время и проданы за границу. Остались только лиственные деревья — канадский клен, дуб, маньчжурский орех. Из грибов — практически вся линейка: белые, маслята, сухие и мокрые грузди, рядовки, опята. Только собирать надо крайне осторожно: Русский — родина невероятно больших энцефалитных клещей. Из животных — косули, зайцы, лисы, но охота запрещена — военно-заповедная зона. Спасает рыбалка — кета, семга, трепанги, крабы. Рыбы, правда, становится меньше, жалуются местные жители. Население тоже стремительно сокращается: после расформирования воинских частей островитян на Русском осталось всего 4 500. «Молодежь стремится к цивилизации», — вздыхает капитан запаса первого ранга Виктор Трепалин, после отставки работающий с населением от лица городской администрации. Свой выбор он сделал — остался на острове и не жалеет: стройка от его дома пока еще далеко.


Раньше главной достопримечательностью острова было кладбище погибших кораблей, но теперь от него практически ничего не осталось — море очистили, а горы флотского металлолома, валявшегося на суше, заметно поредели. Брошенные и развалившиеся военные склады и казармы, правда, никуда не исчезли, да и дом из красного кирпича, в котором в начале прошлого века жил генерал-майор Лавр Корнилов (в июле — августе 1917 г. — верховный главнокомандующий Русской армией), стоит цел и невредим.


Разыскать обрыв, где матрос Евгений Гришковец вместе с тысячами сослуживцев ежедневно совершал ритуал «Перессык», — непростое дело. Многие территории закрыты из-за масштабной стройки, и пробраться туда можно только по пропускам. Впрочем, старожилы острова — бывшие военные — калининградского драматурга не любят. Для многих Русский стал второй родиной, и вынесенные Гришковцом на всеобщее обозрение интимные подробности солдатского быта для оставшихся на острове моряков звучат не как откровение, а скорее как оскорбление святыни.


Сейчас паром — основное средство транспортировки людей из Владивостока на Русский. И не только людей — на паромах на остров доставлялись грузы для стройки главного объекта саммита АТЭС — Дальневосточного федерального университета. На Русский по очереди ходят всего два парома — оба 1970-х гг. выпуска. Частные катера не пользуются спросом из-за малой вместительности и дороговизны, так что водное такси во Владивостоке скорее редкость, чем популярный вид транспорта. Стоимость билета на паром — 40 руб. в один конец, чтобы провезти автомобиль, придется заплатить 700 руб. Время путешествия — примерно 50 минут. В утренние часы транспорт забит до предела — к 4500 постоянным жителям добавилось несколько десятков тысяч залетных. Только на стройках Араса Агаларова трудится более 10 000 турок, узбеков и китайцев, которым время от времени нужно выбраться на материк.



Цены на жилье во Владивостоке почти московские. Средняя цена за квадратный метр на вторичке — порядка 70 000 руб. Аренда двухкомнатной квартиры в центре — 40 000-50 000 руб. Основной жилой массив — построенные в 60-е гг. хрущевки. Тогда всего за несколько лет город получил 975 000 жилья. Затем строительство практически остановилось: и дело не только в сворачивании типового строительства и разворовывании выделяемого финансирования, но и в преградах военных, с трудом расстающихся с каждым клочком принадлежащей им земли. К слову, в том числе по этой причине идеологи проведения саммита АТЭС во Владивостоке решили сделать местом встречи Русский: отобрать у военных несколько сотен гектаров на острове оказалось легче, чем на материке. В российское время ситуация улучшилась, но незначительно. В последние годы вместе с немногочисленными типовыми домами появились элитные многоэтажки, спрос на которые со стороны местных жителей, признает вице-мэр Владивостока Алексей Сухов, невелик. Квартиры в них покупаются в основном в инвестиционных целях, а потом сдаются в аренду. Но и с элиткой случаются казусы. «Окурок» — такое прозвище получила одна из известных новостроек города (на фото), белый 27-этажный дом в виде паруса на 1-й Морской, горевший во время строительства. После происшествия даже толстосумы не спешат получить ключи от его квартир. А вот массовое жилье разлетается довольно быстро, утверждает Сухов. Саммит принес свежую кровь стагнирующему строительному сектору Приморья: по словам губернатора края Сергея Дарькина, край уже построил для владивостокцев 650 000 кв. м. Почти хрущевский замах!

Многотысячная армия на стройке века — почти по Гришковцу: таджики, узбеки, турки, азербайджанцы. Еще — китайцы. Вот только «странными, диковинными вкраплениями в янтаре» попадаются не эстонцы с латышами, а русские. Средняя зарплата, по словам Агаларова, — 40 000 руб. И это без учета трехразового питания — еще по 280 руб. на человека в сутки. Кормят неплохо и довольно разнообразно, притом что приходится учитывать разные вероисповедания строителей: говядины и свинины в меню столовой, по словам помощников Агаларова, нет, только курица и баранина. Всем, правда, не угодишь — то и дело на стройках Русского вспыхивают забастовки. Хотя главными виновниками зачастую являются субподрядчики, не выполнившие свои обещания наемникам. Но дурной пример заразителен: вслед за китайцами бастую турки, а изредка — даже покорные по природе узбеки. Малочисленному населению Русского такое соседство, мягко говоря, не по душе. Пить на стройках запрещено, вот и уходят строители «заливать глаза» в лес, бросают бутылки и целлофановые пакеты. Гадят, одним словом. За всеми не уберешь: бой неравный — строителей вдвое больше, чем островитян.

Продолжение следует....