Гарик Сукачев: «В искусстве предлагаю только себя»

Гарик Сукачев во Владивосток прилетел из Южно-Сахалинска. А чуть раньше, буквально на несколько часов, из Москвы приехала в город нашенский посылка с единственной фильмокопией его ленты «Дом Солнца», которая вышла в прокат весной этого года. Так что буквально из аэропорта музыкант отправился в кинотеатр «Океан», где представил публике свой фильм, провел творческую встречу и пообщался с журналистами

«Дом Солнца» - история романтической и трагической любви абитуриентки Саши и загадочного хиппаря Солнца. Действие фильма происходит в начале 70-х годов прошлого века, когда в СССР только появились первые неформальные движения, первые рок-группы (тогда еще называющиеся ВИА), атмосфера ленты удивительно светлая, с легким ностальгическим оттенком, и нет ничего удивительного в том, что далеко от кино и собственно фильма разговор так и не ушел…

- Я снимал эту картину, - сказал Игорь Иванович, - в разных местах Крыма, в Балаклаве, в Керчи, в Ялте. А дом Солнца как таковой построил на Карадаге, у Черного пальца. Было очень приятно, что мне разрешили это сделать, потому что Карадаг – это уникальный заповедник, охраняемый ЮНЕСКО, в нем произрастает более 250 видов уникальных растений, мхов, которых больше нигде нет. Необыкновенной красоты места, надеюсь, пленка сумела их передать…

- В образе Солнца явно читается Солнышко, Юрий Бураков, известный в мире хиппи человек, да и другие персонажи фильма кажутся списанными с реальных людей…

- О, как часто мне задают этот вопрос. И я всегда отвечаю одно и то же: я не снимал фильм об истории движения хиппи в России, я снимал ленту о любви, первой настоящей любви, а также о том чудесном мгновении, которое длится совсем коротко: только сделан шаг из детства, только окончена школа, и впереди – пора молодости, самостоятельных первых решений… Вот о чем фильм – для меня.

Я не склонен к ностальгическим переживаниям, поймите. Художественное произведение – не документальный фильм и не историческая хроника, оно живет само по себе, масса тому примеров.

Что до Юрия Буракова… Поразительно, что о нем, этом легендарном персонаже «системы» 60-х годов, спрашивают во Владивостоке. Я с ним не был знаком вовсе, познакомился в начале 80-х, от него ничего уже не осталось, печальное было зрелище. Я ничего не снимал про Юру Буракова, просто Солнце, на мой взгляд, самое красивое, самое замечательное прозвище.

- В вашем фильме показана юная группа «Машина времени», как к этому отнеслись «машинисты»?

- Отлично отнеслись, ведь в роли Андрея Макаревича снялся Иван Макаревич, в роли Евгения Маргулиса – также его сын Данила Маргулис… Я люблю делать подарки своим друзьям (улыбается). А Иван Макаревич – очень хороший актер, он заканчивает Щукинское училище, вы могли его видеть в фильмах «Бой с тенью» и «Бой с тенью-2».

- Главный герой в конце фильма умирает. Не возникало ли у вас желания сделать открытый финал, не ставить таких четких точек?

- Изначально – вместе с моим соавтором Натальей Павловской – я писал сценарий, в котором главный герой умирает. Вообще со сценарием фильма интересно получилось. Мой друг и товарищ Иван Охлобыстин в 1994 году написал для меня несколько сценариев, в числе которых была и эта история. И в том, первом варианте «Дома Солнца», все заканчивалось иначе, был тот самый открытый финал, который так любят девушки. Но прошли годы, мы с Наташей Павловской полностью переработали сценарий Ивана. А несколько лет назад у Ивана вышла книга его произведений, в которую вошла мини-повесть «Дом восходящего солнца». А чуть позже вышла наша с Наташей книжка «Дом Солнца» (улыбается). Так что это две разные истории.

- Легко ли вы нашли молодых актеров на главные роли?

- И легко, и сложно. Я обращался в агентские компании при студиях, где можно посмотреть молодых актеров. Кроме того, ходил как на работу во все театральные вузы Москвы, смотрел дипломные спектакли, курсовые работы… Так складывался актерский ансамбль. Одного из актеров - Ивана Стебунова – я даже не искал, я видел его в фильме «Курсанты», он мне понравился своей яркостью, и я хотел его снимать.

А вот с главными героями – с Солнцем (Станислав Рядинский) и Сашей (Светлана Иванова) были самые большие проблемы. Долго не мог их найти. Пробоваться на Солнце приходило много ребят, между прочим, один из них – Григорий Добрыгин - получил Серебряного медведя на Берлиналле за фильм «Как я провел этим летом». В итоге он снялся в массовке у меня. Он мне очень понравился, но в нем было слишком много доброты, открытости и светлой улыбки, а мне нужен был несколько другой характер. Когда я уже отчаялся, мой друг кастинг-директор Оля Логинова сказала: я тебе принесу пробы из одного сериала, посмотри, есть интересный парень. Так нашелся Станислав.

Найти Сашу было еще сложнее. В режиссерском кабинете есть такая большая доска, где прикреплены фотографии всех утвержденных актеров, так вот центральное место дольше всех было пустым, потому что Сашу я катастрофически не мог найти. Было огромное число девушек – чудесных и замечательных, но… Это были не те девочки, не мои. Время поджимало, продюсеры уже стояли над душой и говорили, что это катастрофа… И опять помогла Оля Логинова. Она сказала: есть одна девочка во ВГИКе, по-моему, это то, что надо. Принесла мне черно-белую фотографию, и я сказал: да, это моя девочка. Вот так Света Иванова и стала Сашей. Самое смешное в том, что ВГИК – единственное место, куда я не ходил смотреть актеров, потому что несколько лет назад, работая над другим проектом, столкнулся с тем, что во ВГИКе очень слабая актерская мастерская…
 
- А себя в этом фильме вы ассоциируете с Солнцем?

- Нет. С автором (смеется). Знаете, кто-то из великих сказал, что человек в искусстве предлагает только самого себя. Вот и все. И все мои песенки, все фильмы и спектакли, которые я делал, – это я сам, а не что-то другое.

- У вас двое детей, дочь и сын… Как надо воспитывать детей так, чтобы они не сказали о родителях «этот человек не имеет ко мне никакого отношения», как это говорит в одной из сцен фильма Солнце?

- Ох, ответ мы вряд ли с вами найдем… У меня чудесный сын, он взрослый человек. И он живет самостоятельно. У меня не было с ним такого конфликта, как у Солнца и его отца, но у моего поколения такой конфликт существовал. Огромная пропасть была между нами и нашими родителями. У меня с отцом были не менее драматичные отношения. Надо не забывать, что у них была одна страна, в которой не существовало даже понятия индивидуализма, приветствовалось и пропагандировалось только коллективное сознание, а у нас – совсем другая… Для многих ребят моего поколения и чуть старше или младше стоял жесткий выбор, потому что родители нас не понимали. Мой отец, которого я горячо любил, думаю, до конца своей жизни так и не понял меня, не понял, чем я занимаюсь, что это за музыка… Хотя он играл с моей группой, мы вместе записали две пластинки, я его приглашал, он был очень талантливый музыкант.

Мне кажется, что сегодня конфликт отцов и детей не стоит так остро… Во всяком случае, если говорить о детях больших городов, выросших в дружных семьях. У нас с нашими детьми привязанности часто совпадают, мы можем любить одну музыку или один вид спорта – скейтбординг, к примеру, или горные лыжи, одни книги… Дети в дружных семьях больше прикрыты, нежели когда-то были мы… Ничего нового не сказал, да? (улыбается)

- У вас нет ощущения, что фильм состоит как бы из двух частей?

- Я не рассматриваю свои фильмы по кускам – только как целое. Свою профессию режиссера я хорошо знаю, к тому же кино делаю не я один. Со мной работали выдающиеся профи, к примеру, один из режиссеров монтажа сделал две картины оскаровскими. Поэтому я тут был прикрыт. Кроме того, кино больших экранов, мейнстрим, живет по своим законам, очень жестким. Существуют подводные камни: ты должен делать так и не иначе… Есть запрет на жесткие сцены, я очень жестко снимал сцену избиения Малого, в стиле фильма «Необратимость», это был гиперреализм, очень страшный. Но уровень жестокости должен быть дозированным, и это было порезано. Есть запрет на показ шприцев, если герои употребляют наркотики… Иначе картину не увидит большое число зрителей. Авторское кино в этом смысле свободнее, но и идет в небольших залах.

- У вас не было желания выставить картину на наш кинофестиваль?

- Я знаю про «Меридианы Тихого», мне о вас рассказывал мой друг, продюсер Сергей Аршинов… Но нас с «Домом Солнца» сюда никто не звал, так что… А кроме того, картина побывала на большом количестве фестивалей и получила довольно много призов, я этому очень рад. Был потрясен, когда нам дали приз прессы на фестивале в Питере. Я был удивлен, не ожидал от профи в области киножурналистики ко мне лично и к своей картине такого отношения. Есть у нас и «Золотой Феникс», скоро лента поедет в Америку… А в силу того, что я песенки еще пою, на все фестивали не успеваю.

- Ваш фильм очень светлый, а в нашем времени вы находите светлые моменты?

- У меня в жизни до фига светлых моментов, честное слово (улыбается).

- У вас много актерских работ, какую считаете самой значимой?

- Выбрать какую-то одну не могу, мне повезло с самого начала, с 1986 года, когда мой учитель (и в жизни, и в искусстве) Александр Митта пригласил и меня, и группу «Бригада С» в свой фильм «Шаг». Именно тогда я попал в хорошие руки. Дальше так сложилось, что люди, которые меня приглашали сниматься – на маленькие роли или роли чуть побольше, как правило, были большими мастерами. Для меня работать с ними было большой честью, а кроме того, всегда было интересно смотреть, как работает мастер, как существуют съемочная группа и весь постановочный процесс.

[cp_gallery:761]