Cчастливая жертва сексуального домогательства

Ее звонок в редакцию прозвучал пару месяцев назад. Требовался совет, как поступить в далеко не стандартной житейской ситуации. “Пожалуй, вам нужен юрист, а не журналист”, - попыталась я подсказать цивилизованный вариант решения. Порекомендовала, к кому обратиться. Елизавета обещала обязательно перезвонить, сообщить, как складываются ее дела.

И как приятно было в это смутное время услышать радостный щебет: “У меня все хорошо!” Порадовалась за девушку - слава богу, есть еще люди, кому сегодня хорошо.

Рассказанная история, вернее, ее исход, меня, уже почти разучившуюся чему-либо удивляться, удивил. Не столько развязкой, а скорой переоценкой ситуации.

Елизавета с легкостью дала добро на газетный материал, еще и посмеялась: может, кому пригодится сделать правильный выбор. Речь шла о сексуальных домогательствах начальника к своей секретарше.

Лизу воспитывала бабушка. Родители разбежались, когда ей исполнилось 6 лет. У каждого появилась своя семья, заботы, проблемы. Надежда Георгиевна, женщина властная, решительная, собрала их разом и ультимативно заявила: или они отдают внучку, “ведущую кочевой образ жизни”, ей на воспитание, установив регулярное денежное финансирование, или она лишит их материнства и отцовства разом. К тайному удовольствию всех сторон семейная рокировка свершилась.

Внучку бабушка держала в ежовых рукавицах. Когда Лизе исполнилось 15, Надежда Георгиевна потратила час на профилактическую лекцию. Суть сводилась к 2 позициям. Секс - дело грязное, развратное, постыдное. И если в подоле принесешь, тебе не жить. Во все последующие годы направленность секс-воспитания не претерпевала никаких изменений.

С людьми Елизавета сходилась с трудом. Подружек в школе у нее не было. От парней она шарахалась как от источника неминуемой заразы. Над ней смеялись, в глаза и за глаза. Бабушка гордилась, узнав результаты медицинского обследования девочек в 10-м классе, сообщенные по секрету классным руководителем: из 19 школьниц лишь 3 - девственницы, Елизавета - среди них.

На 4-м курсе института Лиза познакомилась с курсантом ДВВИМУ. Свели их сокурсницы. “Лизка, не теряйся. Знаешь присказку: а жизнь проходит мимо, ни ТОВВМУ, ни ДВВИМУ”. А она и без советов чувствовала, как что-то новое, сладостное всколыхнулось в душе. Костя был для нее как снежная метель в знойный день.

Встречались по выходным. Он днем - в училище, у нее вечером - “увольнительная” до 19.00. На каждое воскресенье Лиза готовила для бабушки “легенду”. Все вольности и атаки Костика Лиза с успехом отражала. Тем более что переход на зимние одежды ей в этом сопутствовал.

Костя исчез с горизонта месяца через 3. Промучившись неделю в страданиях, Лиза позвонила ему. Долго обдумывала, как говорить: раздраженно, безразлично. Но, услышав голос, промямлила заискивающе: “Костик, куда ты пропал?”

“Да это я с тобой чуть не пропал, дура деревенская. Обрыдло мне с тобой за ручку по парку гулять. Корчишь из себя невинную. Ты хоть в зеркало когда-нибудь смотрелась? Да кому ты нужна? Ни рожи ни кожи”. Придавленная стылыми комьями слов, она еще долго держала телефонную трубку, не слыша сигнала отбоя.

За трудоустройство Елизаветы взялась бабушка, пристроила секретарем-референтом.

На работе Елизавета пришлась ко двору: исполнительная, педантичная, не сующая нос в чужие дела, держится особняком.

Со временем она стала незаменимой сотрудницей, поверенной в делах Виктора Николаевича. Особо он ценил ее редкое для женщины качество - держать язык за зубами. Однажды из заграничной командировки привез ей пару костюмов и туфли. И не терпящим возражения голосом заявил: внешний вид секретаря-референта тоже должен работать на престиж фирмы. Время от времени преподносил подарки и помельче - колготки, парфюмерию. Презенты начальника больше всего приводили в смущение бабушку.

Задерживаться на работе по делам фирмы было Елизавете не внове. В тот вечер особенно долго они правили текст договора. Закончив работу, принесла по просьбе шефа ему чай в кабинет. Вслед за чаепитием последовала сцена, которая и возмутила Елизавету до глубины души. Растрепанная, с разорванной блузкой, она и не поняла, как сумела ускользнуть от гнусного преследователя.

Виктор Николаевич позвонил ранним утром следующего дня: неделя на раздумье, девочка, а там - гуляйте на биржу для безработных. Тут-то и кинулась Елизавета за советом.

В конечном счете решение она приняла сама. Почувствовав себя в этом всеобщем российском обвале песчинкой, которую запросто в одночасье снесет в пропасть, Елизавета решила, что разумнее всего гнусного преследователя и домогателя представить в роли благодетеля. С успехом договорившись сама с собою, Елизавета успокоилась. Это ж как на ситуацию смотреть. Можно ведь и позавидовать.