А был ли ботинок?

 В номере за 22 августа газета «Известия» опубликовала мое интервью. В нем я говорил среди прочего и о знаменитом выступлении в ООН моего отца, Никиты Сергеевича Хрущева, во время которого он якобы стучал ботинком по трибуне.
Я говорил, что на самом деле все обстояло иначе. Но редакция, видимо, усомнившись в моих словах, вежливо меня поправила, написав в комментарии: «Имеются видеокадры, на которых Никита Хрущев именно стучит ботинком в зале заседаний ООН». С этим утверждением я не согласен. Хотя справедливости ради надо признать: я и сам так считал довольно длительное время.

Эпизод с ботинком меня особенно не интересовал: что было, то было. Но несколько лет назад американская телекомпания NBC попросила меня рассказать об этой истории. Как и «Известия», они сказали, что у них есть соответствующие кадры. Я согласился, но попросил дать мне копию телезаписи события. Я собираю связанные с моим отцом документальные свидетельства, а эпизод в ООН в моем архиве отсутствовал. Через неделю представители компании извинились: такой записи ни у них, ни в доступных им архивах нет. Я, заинтересовавшись, стал искать эти «общеизвестные кинокадры». Не нашел.

Потом ко мне обратилась канадская телекомпания. Они делают фильм о Хрущеве и никак не могут найти хоть что-нибудь о «ботинке». Мы стали искать вместе, кинокадров так и не нашли. Как оказалось, их не существует в природе, а вот рассказов свидетелей набрался целый букет. Тут и сам отец, и начальник управления охраны КГБ генерал Захаров, и главный редактор «Известий» Аджубей, американские журналисты, советские журналисты, работники ООН. Я приведу лишь свидетельства тех людей, которые находились в центре событий.

«Шло бурное заседание Генеральной ассамблеи ООН, - вспоминает генерал Захаров. - Обсуждался вопрос, внесенный советской делегацией, о ликвидации колониальной системы. На трибуну поднялся филиппинец, который помимо прочего заявил, что советское государство представляет собой «концлагерь». Слушая синхронный перевод, Хрущев взорвался…

Сидя сзади, я видел, как Хрущев, посоветовавшись с Громыко, решил просить у председательствующего, представителя Ирландии Болдуэна, дать ему слово по порядку ведения, что было предусмотрено процедурой. Никита Сергеевич поднял руку, но Болдуэн то ли впрямь не видел, то ли сделал вид, что не видит поднятой руки. Хрущев встал и снова поднял руку. Не увидеть стоящего с поднятой рукой Никиту Сергеевича было просто нельзя. Но оратор выступал, а глава советской делегации продолжал стоять с поднятой рукой. Казалось, что председательствующий просто игнорирует его.

Тогда Хрущев снял с ноги легкий полуботинок и начал размеренно, словно маятник метронома, стучать по столу. Только после этого Болдуэн предоставил слово главе советской делегации. Никита Сергеевич, подойдя к трибуне, перед носом филиппинца сделал взмах рукой - отойди. Взбудораженный Хрущев начал свою речь».

Обстоятельства выступления отца вроде бы прояснились, но я все не мог понять, почему для привлечения к себе внимания отец воспользовался ботинком? Ведь и до, и после этого отец бурно выражал свои чувства. Телевизионные камеры зафиксировали, как он истово колотит кулаками по пюпитру, а рядом с ним Громыко и остальные члены советской делегации стараются его перещеголять. А тут вдруг ботинок? Нашелся ответ и на этот вопрос, и пришел он от человека, по долгу службы находившегося в зале заседаний Генеральной ассамблеи ООН.

Одна из женщин, обслуживавших в тот день зал заседаний (она помогала делегатам отыскать свои места, вызывала их к телефону, передавала записки председателю), рассказала следующее:

«Хрущев появился в зале позже других. Он подходил к руководителям делегаций соцстран и обменивался с ними рукопожатиями. За ним, отталкивая друг друга, бежали журналисты. Со всех сторон к нему тянули микрофоны. Когда Хрущеву до своего места оставалось сделать буквально шаг, кто-то из корреспондентов случайно наступил ему на пятку, башмак слетел. Я быстро подобрала башмак, завернула в салфетку и, когда Хрущев через мгновение сел на свое место, незаметно подала ему сверток под стол. Между сиденьем и столом совсем небольшое пространство. И наклониться к полу, чтобы надеть или снять обувь, плотный Хрущев не мог, мешал живот. Так он и сидел до поры до времени, вертя под столом свой башмак. Ну а когда его возмутило выступление другого делегата, он в запальчивости стал колотить по столу предметом, который случайно оказался у него в руках. Если бы он тогда держал зонтик или трость, то принялся бы стучать зонтиком или тростью».

По горячим следам слова этой женщины записал советский журналист Илья Шатуновский, но опубликовал их только недавно. Вот и прояснилось, откуда взялся ботинок. Отец вряд ли попытался бы снять его с ноги во время заседания, даже в полемическом задоре.

Но есть и еще одна версия. Журналист Джеймс Ферон, работавший тогда в «Нью-Йорк таймс», утверждает, что ботинком вообще никто не стучал.

Приведу его слова: «Я лично видел Хрущева в тот момент, он не стучал ботинком. Они в тот день все стучали кулаками по пюпитрам: коммунисты и представители стран третьего мира, потому что выступавший филиппинец в их глазах вел себя как американский лакей. Хрущев наклонился, снял с ноги фестончатый полуботинок, поднял его над головой и стал им ритмично покачивать, а затем положил на пюпитр перед собой. Есть единственная фотография - на ней Хрущев сидит на своем месте, а полуботинок лежит перед ним на пюпитре. Нет фотографий, на которых бы он стучал им по пюпитру, потому что этого просто не было».

Вопрос: откуда же взялась легенда, что он стучал по пюпитру? Ответ: об этом написало агентство Ассошиэйтед Пресс, а газеты эту информацию перепечатали.

Так или иначе, этот, в общем-то незначительный инцидент, сослужит хорошую службу противникам СССР в «холодной войне». Пропагандисты объединили его с предложением отца филиппинцу: «Взять заступ и поглубже похоронить империализм». В переложении «специалистов» получилась страшилка: «Разъяренный Хрущев молотит ботинком по трибуне Генеральной ассамблеи ООН и в исступлении кричит: «Мы вас похороним!»

Автор: Сергей ХРУЩЕВ, профессор, фото из архива «В»